Перстень Сварга
Шрифт:
Как видно, в храме недавно закончилась служба, и сейчас с площади выезжали две богатые кареты, да и выходящих из храма прихожан было немало. Видимо, здешние священники пользовались у своей паствы немалым уважением, и проповедовали от сердца - вон какие у всех прихожан просветленные лица!
Неподалеку от храма, словно подчеркивая своей новизной его необычность и старину, стояло несколько больших домов. Наверное, они были построены (или же перестроены) не так давно, целиком сложены из белоснежного камня, и позади каждого из этих домов находился ухоженный цветник. Понятно, что в таких домах живут далеко не бедные люди. Храм меж этих домов смотрелся на редкость органично, и площадь выглядела на удивление красиво.
Однако беглецам сейчас было не до того, чтоб любоваться местными достопримечательностями. Одновременно с тем, как они зашли на площадь, около одной из трех дорог, ведущих с площади, появился небольшой отряд стражников. Так, еще одна дорога перекрыта. Что же делать? Уже идя по площади, Олея обернулась назад. Ну, как они и ожидала, шедший позади них отряд стражи перекрыл ту улицу, по которой они только что пришли сюда.
– Бел…
– Я все вижу, не дергайся.
– Что нам делать? Идти туда, где еще нет стражи? Я имею в виду тот выход с площади… Он последний, еще не перекрытый стражей!
– Не стоит. Стражники там появятся с минуты на минуту, еще до того времени, как мы успеем дойти до того места, и у меня нет никакого желания сделать им приятный сюрприз, возникнув перед их глазами с поднятыми вверх руками.
Олея едва не предложила Белу попытаться спрятаться в каком-либо из тех трех богатых домов, что стояли на площади, но вовремя прикусила язык. На виду у всех, кто находился на этой площади, в эти богатые дома не полезешь, и к тому же там наверняка полно как слуг, так и охранников, которые вряд ли встретят незваных гостей с распростертыми объятиями.
– Нас обложили со всех сторон… - негромко произнес Бел.
– Выход только один: надо пойти в этот храм, и там постараться спрятаться. Конечно, в любое другое время я к нему и близко не сунулся - храм слишком мал, и должен хорошо просматриваться при обыске, но у нас нет другого выхода.
– Конечно… Только чей это храм? Я даже представления не имею…
– Храм Дайяра, самого почитаемого святого в Закаре. Слышала о таком?
– Слышать - слышала, но и только.
– Уже неплохо…
Смешавшись с выходящими из храма прихожанами, беглецы вошли внутрь здания, внешне ничем не отличаясь от остальных прихожан, и оттого не привлекая к себе никакого внимания - мало ли зачем люди могут вновь пойти в храм? Все мы люди грешные, и у некоторых столько всего на душе накоплено, что одного покаяния мало, долго надо свои ошибки отмаливать…
Уже стоя на пороге храма, Олея не выдержала, и вновь оглянулась… Бел и тут был прав - сейчас все дороги с площади были перекрыты стражниками. Верно: их просто обложили, словно загоняемую дичь, и вот-вот примутся за вылавливание этой самой дичи.
Внутри храм казался просто большим полутемным помещением - солнечного света сквозь небольшие оконца проникало немного, и потому в каждом из четырех углов небольшого зала стояло по горящему светильнику. Здесь почти не было привычного церковного убранства, лишь стены чуть ли не сплошь расписаны фресками, немного потрескавшимися от старости. Даже пол тут был не каменный или деревянный, а земляной, каким, наверное, был еще в те стародавние времена, когда этот храм только-только возвели. Такое впечатление, что с тех пор здесь ничего не поменялось.
Сейчас внутри храма осталось лишь не более десятка стоящих на коленях прихожан, и, похоже, все они ожидали своей очереди поговорить со священником, невысоким худым человеком, одетым в простые белые одежды. Он был очень стар - голова, покрытая легким белым пушком, длинная белоснежная борода, лицо, изборожденное глубокими морщинами… Кажется, священнику каждый шаг давался с трудом, но, тем не менее, он с искренним интересом и со светлой улыбкой выслушивал каждого, кто обращался к нему. Да и голос у него был хотя и негромкий, но какой-то располагающий. Разумеется, Олея не понимала ни слова из того, о чем прихожане говорят с этим человеком, но судя по тому, с каким почтением и вниманием они выслушивают старика, было понятно, что здешний священник среди паствы пользуется немалым уважением, и к его советам прислушиваются без малейших колебаний.
Чтоб не выделяться среди находящихся в храм людей, Бел и Олея также пустились на колени, и сделали вид, что молятся, хотя меж тем внимательно смотрели по сторонам, выискивая хоть малейшую возможность незаметно спрятаться. К сожалению, потаенных углов тут не было, все на виду. Женщина даже не заметила, как сама начала про себя повторять слова молитв. Вспомнилось, что, по слухам, несколько храмов Дайяра были даже в ее родной Руславии - этого святого почитали даже в северных странах. Правда, ни о самом Дайяре, ни о его церкви Олее было ничего не известно, но раз его храмы позволялось строить даже в ее стране, значит, священники Руславии с должным уважением относились к этому святому.
Женщине невольно вспомнился сладкоречивый настоятель монастыря Святых Дел, с его мягкой, журчащей речью. Что бы это человек не говорил тогда, что не обещал, пытаясь убедить отдать ему артефакты, но было понятно одно: за возвращение перстня и Договора он бы потребовал у Правителя немалую плату - разрешение строить храмы Двуликого по всей Руславии, причем несколькими городами дело бы никак не ограничилось. Чужую веру стали бы насильно внедрять по всей стране, а тех Богов, что издревле осеняли Север своей защитой, отдали бы на поругание - в этом сомнений нет, и быть не может!
Вновь и вновь осматривая внутренность храма, Олея заметила небольшую дверь, находящуюся в стене, противоположной от входа. Ага, вот и она, та самая дверь, что есть в каждом храме, и которая ведет в задние комнаты. Может, рискнуть, и пойти туда? Олея посмотрела на Бела, и поняла, что тот сам колеблется в принятии этого решения. Однако в этот самый момент дверца открылась, и оттуда вышел храмовый служка, крепкий молодой парень. Увы, значит, беглецам туда соваться не стоит - наверняка за той дверцей есть еще люди.