Первая невеста чернокнижника

Ефиминюк Марина Владимировна

– Что она долна передать, недоносок? – даже на расстоянии ощущалось, что чернокнижник находился в тихом бешенстве.

Ирен немедленно оттолкнул меня,и я неловко плюхнулась на пятую точку, в блин смяв обувную коробку. В ответ Макс швырнул возопившего прислужника в корзины. Гора мигом рассыпалась.

– Ты хотел разговора.
– Чернокнижник развел руками. – Говори.

– Скорo все начнется, - с улыбкой чокнутого лоуна прошипел Ирен. Театральным жестом он громко щелкнул пальцами и разлетелся белым дымом. Я помахала перед лицом ладонью, пытаясь разогнать завесу.

Чернокнижник схватил белого прислужника за грудки и одним рывком вытащил из груды корзин, где тот притворялся мертвым. Видимо, посчитал, что с черными магами лучше действовать, как с медведями: упал на землю и притворился мертвым.

– Живым я не дамся! – взвизгнул он.
– Ты не заберешь мою праведную душу! Я служу добру!

Макстен вернул странному типу вертикальное положение, даже одернул на нем рубашку, а потом тихо приказал:

– Беги.

Слуга сорвался с места, как по хлопку спортивного пистолета, и дал такoго стрекача, что тольо пятки замелькали.

Кряхтя, я поднялась с выщербленной пыльной брусчатки и застонала над раскуроченной коробкой:

– Хорошо, что шляпку не купила!

За спиной выразительно кашлянул Макс. Я состроила вид, будто не услышала. Чего торопиться получать подзатыльники?

– Алина, почему ты была одна?

– Прежде чем ты объявишь третье предупреждение Эверту, позволь объясниться, – резко развернулась я к чернокнижнику.

С хмурым видом он упирал руки в бока и, видимо, жаждал вынести третье предупреждение абсолютно всем, даже моим новым туфлям. Вынес бы и коробке, но она уже была уничтожена.

– Это я уговорила его разделиться!

– Врешь.

– Для мужчины, бросившего меня ночью на краю света,ты слишком сильно волнуешься, - вспомнила я, что лучшая защита – это нападение.

Он сгреб меня в охапку и крепкo прижал к груди.

– Алина?

– М-м-м?

– Ты немедленно возвращаешься домой.

– А туфли-то можно забрать?

– Да.

– Обещаешь не наказывать Эверта?

– Нет.

– Он не виноват, я в жизни не могла подумать, что встречу в Троквене сеятеля добра. Эверт говорил, что это десять дней езды от Анселя. – Я подняла голову и заглянула в хмурое лицо Макстена. – Странно, правда?

– Странно – не то слово, – согласился он.

Разбор полетов прошел в сугубо мужской компании в кабинете Макстена, но Эверт так сильно обрадовался отъезду матери, что забыл обидеться на меня. Когда карета, увозящая Мартишу, растворилась в пыльном облаке, сын закрыл магическую дверь и счастливо улыбнулся:

– Спасибо вам, демоы!

Вечером в замок пришли просители. Понятия не имею, о чем шла речь, но едва за ними закрылась магическая дверь, как чернокнижник с учеником начали спешно собираться. Когда они, хмурые и сосредоточенные, уходили из Мельхома, то я едва не предложила посидеть на дорожку. На спине Макса был пристегнут арбалет, из заплечной сумки у Эверта торчали заточенные колья. Острием вверх.

– Вы идете ловить вампиров?
– спросила я.

– Будем ближе к утру, - невпопад ответил Макстен.

Дверь закрылась, вспыхнул контур. Замок разом опустел и погрузился в тишину. Ниоткуда внутри появилось странное ноющее чувство. Через час после ухода чернокнижников, я поймала себя на том, что мерю шагами холл и с наслаждением грызу ноготь. Жена боевого генерала, блин!

– оспожа Алина, - позвал меня Хинч, останавливая метания.
– Поможете в оранжерее?

Видимо, пожалел начинающего неврастеника и придумал отвлекающее занятие.

– Собираетесь снимать помидоры? – поддразнила я.

– гва ещё не вызрела, – с камeнным лицом объявил он, давая понять, что никогда в жизни не назoвет божественный плод непонятным плебейским «помидором». Да садовод-любитель даже мысли не допускал, что великая агва могла расти в каком-то там плоском мире, где вместо магии использовали непонятное электричество, а колдунов считали мошенниками.

В царство Хинча я заглядывала редко, ведь он с трудом выдерживал даже набеги Эверта. К моему удивлению, в самом центре экзoтического сада топорщилась молоденькая пальма с большими ярко-фиолетовыми цветами, совсем скоро обещающими перерасти в банановые плоды. Невольно я подняла голову, проверяя высоту стеклянного купола. За последние дни он действительно заметно поднялся.

– Здесь всегда была банановая пальма?
– удивленно спросила я, семеня по узкой тропке за Хинчем.

– Вам знакомо это странное дерево?
– резко оглянул он.

– Да, банановые пальмы растут в моем мире, – объяснила я и немедленно исправилась: – на самом деле, его правильно называть банановым деревом. Смотрите, скоро появятся плоды. Будет огромная связка. Ствол надо чем-нибудь подпереть, чтобы не сломался.

– Вы знаете, как за ним ухаживать? – уточнил Хинч. – В вашем мире их часто сажают?

– Нет, просто я как-то в Интернете смотрела. Не спрашивайте зачем.

– Что такое Интернет?

– Ну… – «зависла» я.

– Какой-то особый гримуар?
– помог он.

– Типа того. Бескрайний гримуар с ответами на все вопросы. У него спрашиваешь, мол, Алиса, параллельный магический мир сущеcтвует? она тебе весело отвечает: «Кукушка, что ли, сломалась? Кто такие вопроcы задает тупому компьютеру? Лучше помой грязную посуду, уже неделю в раковине лежит».

Последовала очень странная пауза. Хинч разглядывал меня, как дурочку. В тишине журчал спрятанный в зарослях фонтанчик.

– Может, вы и эти цветы узаете? – наконец, вымолвил прислужник, решительно закругляя разговор.

– Показывайте, - согласилась я.

Мы двинулись в другой конец оранжереи.

– Вам нравятся банановые деревья?
– не оглядываясь, спросил Хинч.

– Мне нравятся бананы, – уточнила я.
– Плоды.

– Смотрите здесь, - остановился прислужник. На искусственном пригорке цвел шикарный куст розовых пионов. От тяжеcти круглые бархатные бутоны клонились к рыхлой черной земле. В воздухе веяло знакомым с детства ароматом, заставлявшим щемить грудь. Я присела и осторожно прикоснулась к холодным розовым лепесткам с каплями воды.