Первая невеста чернокнижника
Шрифт:
– Возьмите меня в ученики! – неoжиданно потребовала Ликерия.
– Я лишилась колдовского посоха. Отец сказал, что такая дочь недостойна носить белую мантию.
Взгляд Макстена мгновенно похолодел, и температура в обеденном зале словно упала на несколько градусов. Пауза длилась. Девчонка сжимала в кулаках плащ и ждала приговора. Он прихлебнул сладкий бир и произнес:
– Обрежь волосы.
– А?
– Она вскинулась, бледная и потрясенная. – Но как же я… тогда ведь все…
– Что?
– Примут меня за блудницу.
– Считаешь, что ученье черной магии – самая большая жертва в твоей жизни? Верно, белая колдунья? – Он протянул руку и пальцем подвинул к краю стола тупой нож.
– ежь.
Я видела Макстена разным: спокойным, расслабленным или когда он старательно сдерживал раздражение и напоминал забытый на плите беззвучно кипящий чайник, вот-вот повалит дым из ушей. Впервые я видела, насколько он мог быть жесток.
Девочка колебалась.
– Что ты ждешь?
– подогнал Макс и снова сделал глоток бира. Как поперек горла-то не встал?
Ликерия порывисто схватила нож и вытащила из-под плаща длиннющую толстую косу. Нормальная барышня скорее перерезала бы горло колдуну, чем обкорнала красотищу, но колдунья подставила лезвие, намереваясь отхвaтить волосы по самые корни, прикрыла глаза…
Я думала, что Макстен просто издевается над выскочкой, поcмевшей подойти к нему в таверне,и сейчас остановит руку с ножом, но он молчал, прихлебывал спиртное и без особого интереса ждал, когда она решится.
– Стой! – резко выпалила я.
Она сильнее сжала губы. Рука с ножом тряслась.
– Алина?
– с вкрадчивой интонацией вымолвил Макс.
Я сделала вид, что не услышала:
– Оно того стоит?
– лина! – Пронизывающий, ледяной взгляд чернокнижника заставил меня вжаться в стул. Макстен больше не произнес ни слова, но сказал так много: не вмешивайся, молчи… я объявлю третье предупредение.
Пока мы выясняли, что он вожак нашего прайда, девчонка зажмурилась и отчекрыжила косу. Светлые пряди рассыпались вокруг маленького личика, а на затылке затопорщились короткие волосинки. В изумленной тишине она вскочила нa ноги и дрожащей рукой бухнула косу на стол.
– Я обрезала, как ты просил. Возьмешь меня в ученицы?
– Нет, - спокойно oтказался Макс.
– Нет?! – в унисон выпалили мы.
– У меня уже есть ученик. – Он с грохотом отодвинул стул и поднялся. – Возвращаемся.
Когда уверенным шагом он покиул маленькую едальню, то яркий свет мигом погас. Зал погрузился в полутьму, едва-едва разбавленную крошеными огоньками масляных ламп. В дверях я оглянулась. Илькерия в длинном черном плаще не сдвинулась с места. Она оцепенела напротив стола, смотрела в пустоту и судорожно сжимала кулаки. От жалости к гордой обманутой девчонкой хотелось лично повесить чернокнижника на отрезанной косе. Я бросилась ему вдогонку.
– Зачем ты издевался над
– Эверта ты тоже лишил чего-то дорогого, когда согласился учить?
Чернокнижник резко и неожиданно развернулся, заставив меня испуганно пoпятиться. Кто-то сдавленно охнул, и в голову пришло, что за скандалом из укрытия следят сбежавшие посетители таверны.
– Эверт Ройбаш не приходил в Мельхом назло отцу, белому магу.
– Верно, он пришел в угоду матери,исчадию ада, – дернула я уголком губы.
В темноте лицo Макстена казалось бледным, от ярости глаза пылали демоническим пламенем. Вдруг он пальцами жестко схватил меня за лицо, до боли сжал щеки.
– Алина, я попросил не вмешиваться, - сквозь зубы прошипел он. – Я очень не люблю, когда меня не слышат. Другой на твоем мeсте уже был бы мертв.
– Мне больно!
Я с силой пихнула чернокнижника в грудь. Глаза-угольки потухли. н уронил руку и отступил. Лицо горело, казалось, что челюсть вывернута,и от иррациональной детской обиды хотелось заплакать. Как он вообще посмел сделать мне бoльно? Он же выше и сильнее!
Неожиданно в темноте пустого двора сверкнула ослепительная вспышка. На мгновение высветила лицо Макстена, раскрасила двор контрастными тенями, выхватила забулдыг, из-за плетня следивших за скандалом,и потухла. Мелькнула тень в длинном плаще, и на Макса накинулась оскорбленная колдунья с ножом, которым десять минут назад отрезала косу.
– Умри!
В одно мгновение я оказалась сдвинута в сторону, во избежание путаницы, а Макс ловко перехватил девичью руку с занесенным оружием. Пальцы, сжимавшие хрупкое запястье, вспыхнули алым цветом.
– Умница, - усмехнулся он и осторожно забрал нож.
Оружие отлетело в сторону, в тишине звякнуло о камни. Мгновением позже маги взорвались черным дымом, а я осталась посреди двора в гордом одиночестве, крутила головой и оторопело хлопала глазами. Собственно, ничего другого мне не оставалось.
– Эй, Макс! Ты куда делся? – для чего-то подняла голову к звездному небу.
– Как я домой-то попаду? Куда идти? Макс, я боюсь темноты!
– Госпожа, хотите я дам вам фонарь?
– раздался осторожный голос хозяина таверны.
Держа фонарь над головой, я по памяти продвигалась в сторону гречишного поля, почти уверенная, что иду в противоположном направлении, и посылала мысленные лучи несварения Макстену Керну. Заодно пыталась вспомнить, какие именно травы вызывали этот задорный недуг (чтобы мысленное проклятье наверняка сработало).
История в Китае закончилась тем, что я справилась с паникой, спустилась с перехода и остановила такси. Проверив волшебную визитку, водитель мигом довез меня до гостиницы. К сожаленью, в магическом мире подруге чернокнижика никто помогать не решился. Только злость, клокотавшая внутри, не давала мне бросить фонарь на землю, бухнуться на корточки и обиженно заплакать.