Первая пьеса Фанни
Шрифт:
крошечный ягненок в мире волков. Кембридж уже не тот, каким он был при
моем отце. Тротер. Однако, скажу я вам! Фанни. Вот именно! Это одна из наших рубрик в Кембриджском фабианском
обществе. Тротер. Какие рубрики? Не понимаю. Фанни. Мы распределяем наших старых тетушек по категориям. И одна из
категорий называется "Однако, скажу я вам". Тротер. Я беру назад "однако, скажу я вам". Вместо этого я говорю: "Черт бы
побрал моих кошек!" Нет: "Черт бы побрал моих котят!" Заметьте, мисс
О'Дауда, -
Кембриджскому фабианскому обществу, - котят! Дерзких маленьких котят!
Черт бы их побрал! Их надо отшлепать. Я догадываюсь, что лежит у вас на
совести. Вы заманили меня на одну из тех пьес, в которых члены
фабианских обществ обучают своих бабушек искусству доить уток. А теперь
вы боитесь, что ваш отец будет шокирован. Ну что ж, я надеюсь, так оно
и будет! И если он спросит моего мнения, я ему порекомендую отшлепать
вас хорошенько и отправить спать! Фанни. Это одна из ваших чудеснейших литературных поз, мистер Тротер, но на
меня она не действует. Я, видите ли, лучше вас знаю, что вы собой
представляете. Мы вас основательно проанализировали в Кембридже, а вы
себя никогда не анализировали, правда? Тротер. Я... Фанни. Ну конечно не анализировали. Стало быть, и нечего вам со мной
тротерствовать. Тротер. Тротерствовать! Фанни. Да, как это называется у нас в Кембридже. Тротер. Не будь это самым откровенным театральным штампом, я бы сказал: "К
черту Кембридж!" Но лучше уж я отправлю к черту своих котят. А теперь
разрешите вас предостеречь: если вы намерены быть очаровательной,
здоровой молодой англичанкой - я могу попасться на вашу удочку. Если же
вы намерены быть сварливой бесполой фабианкой - я буду обращаться с
вами, как с человеком, равным мне по уму, как обращался бы с мужчиной. Фанни (с обожанием). А как мало мужчин, равных вам по уму, мистер Тротер! Тротер. От этого мне не легче. Фанни. О нет! Почему вы так говорите? Тротер. Разрешите вам напомнить, что сейчас будет звонок к обеду. Фанни. Ну так что же? Мы оба готовы. А я вам еще не сказала, что мне от вас
нужно. Тротер. И не склонили меня исполнить вашу просьбу разве что из чистого
великодушия. Ну, в чем же дело? Фанни. Я нисколько не боюсь, что эта пьеса явится для моего отца моральным
шоком. Ему полезно получать моральные шоки. Единственное, что молодежь
может сделать для стариков, - это шокировать их и приближать к
современности. Но эта пьеса должна шокировать его как художника, вот
что меня пугает! Из-за моральных разногласий пропасть между нами не
разверзнется - рано или поздно он мне все простит; но в области
искусства он не пойдет на уступки. Я не смею признаться ему, что люблю
Бетховена и Вагнера. Что касается Штрауса, то, услышь он три такта из
"Электры" - и между нами все кончено! А вас я хочу попросить вот о чем:
если он очень рассердится, если будет возмущен пьесой - пьеса-то ведь
современная, - скажите ему, что это не моя вина, что и стиль ее, и
композиция, и все прочее считаются теперь самым высоким искусством.
Скажите, что автор написал ее так, как полагается писать для
репертуарных театров самого высокого разряда, - вы понимаете, какие
пьесы я имею в виду? Тротер (настойчиво). Я, кажется, понимаю, какого рода представления вы
имеете в виду. Но, пожалуйста, не называйте их пьесами. Я не считаю
себя непогрешимым, но, во всяком случае, я доказал, что эти
произведения, как их ни назови, конечно не пьесы. Фанни. Авторы и не называют их пьесами. Тротер (с жаром). Мне известно, что один автор - со стыдом признаюсь, это
мой личный друг - без стеснения прибегает к трусливой уловке: называет
их диалогами, дискуссиями и так далее, с явным намерением избегнуть
критики. Но меня такими фокусами не обезоружить! Я говорю, что это не
пьесы. Если хотите - диалоги, быть может, изображение характеров - в
особенности характера самого автора. Пожалуй - беллетристика, но с той
оговоркой, что здесь выводятся иногда реальные лица и, стало быть,
нарушается святость частной жизни. Но только не пьесы. Нет! Не пьесы!
Если вы с этим не согласны, я не могу продолжать наш разговор. Я к
этому отношусь серьезно. Это вопрос принципиальный. И прежде чем мы
продолжим наш разговор, я должен вас спросить, мисс О'Дауда, считаете
ли вы эти произведения пьесами? Фанни. Уверяю вас, не считаю. Тротер. Без всяких оговорок? Фанни. Без всяких оговорок. Я терпеть не могу пьес. Тротер (разочарованный). Это последнее замечание все дело портит. Вы
восхищаетесь этим... этим новым театральным жанром? Он вам нравится? Фанни. А вам? Тротер. Конечно нравится. Неужели вы меня за дурака принимаете? Думаете, что
я предпочитаю популярные мелодрамы? Да разве я не писал самых
похвальных рецензий? Но повторяю - это не пьесы. Не пьесы! Я ни секунды
не могу остаться в этом доме, если мне хотят подсунуть под видом пьесы
нечто, имеющее хотя бы отдаленное сходство с этими подделками. Фанни. Я вполне согласна с тем, что это не пьесы. Я только прошу вас сказать
моему отцу, что в наше время пьесы - это не пьесы. Во всяком случае, не
пьесы в том смысле, какой вы придаете этому слову. Тротер. А, вы опять о том же! Не в том смысле, какой я придаю этому слову!