Первая ступень
Шрифт:
Вечером компания снова собралась в номере. Эвелин и Виолетта вернулись из похода по магазинам, с головы до ног увешанные пакетами и почти в хорошем настроении: шоппинг действительно оказывает на женщин терапевтическое действие. Когда они пришли, Изабелла уже сидела в своей комнате, уткнувшись в огромный игровой ноутбук. Девушка была поглощена новейшей стрелялкой и никак реагировала на внешние раздражители. Лили и Вэир вернулись последними, с запахом морской соли в волосах и песчинками на коже. В их глазах прятались отблески счастья.
Пугающая неизвестность отступила на второй план. Пока что впереди ждали жаркий южный город, множество мимолётных знакомств и, конечно же, пляж.
[1] Э… Здравствуйте! Это… э… Это Виолетта. Мы бы хотели… э… перекусить. Это возможно? Вы можете доставить еду в номер? Хорошо… Ждём! (англ.)
[i] Ещё одна (англ.)
Глава 2
Испытание Виолетты
«К чёрту пляж. К чёрту море. К чёрту солнце, чтоб его!» – подумала Изабелла. Она сидела перед зеркалом и наносила очередную маску после загара.
Упомянутый эффект ультрафиолетовых лучей необыкновенно красил Эвелин и придавал перламутровой коже Виолетты изумительный золотистый оттенок. На австралийский загар Лили солнце уже не могло повлиять. Но у бледной кожи Изабеллы на ультрафиолет оказалась аллергия. После нескольких дней, проведённых на пляже, девушка стала походить на свежесваренного рака.
В дверь постучали. Кусок молочной жижи смачно плюхнулся на стол. Изабелла чертыхнулась.
– Да! – крикнула она, приводя пострадавшую мебель в порядок.
В дверной проём просунулся изящный носик Виолетты.
– Бэлл, мы с девочками решили пойти на пляж…
– Ну и катитесь.
– Пойдём с нами!
– Ну уж спасибо! – фыркнула девушка, оборачиваясь к Виолетте. С красным обгоревшим лицом, наполовину измазанным чем – то белым, Изабелла выглядела в высшей степени впечатляюще. – Я что, похожа на идиотку? Только на солнце высунуться мне сейчас не хватает!
– Зачем на солнце? Мы идём ночью, – промурлыкала Виолетта. – Ночью солнце не светит, ты никогда не обращала внимания?
– Ночью, – задумчиво повторила Изабелла. – Ладно, я с вами.
Виолетта улыбнулась и скрылась за дверью, а Изабелла вздохнула, бросив короткий взгляд в зеркало, и продолжила своё занятие.
Ночью они действительно пошли на море. Конечно, «пошли» – это сильно сказано: как и в прошлые разы, Вэир их телепортировал. Он снова ухитрился отыскать совершенно безлюдное место.
Южная ночь поражала красотой. Чернильное небо, густо усыпанное ворохом звёзд, отражалось в гладкой, словно лёд, поверхности моря. Царил полный штиль – явление редкое и потому ещё более удивительное. Спокойствие пронизывало торжественность ночи и заполняло души. Тревоге и страху не было места под тяжёлым, сияющим, великолепным небосводом. Лили и Изабелла сразу оказались под влиянием праздничной тишины, нарушаемой лишь шорохом волн, и, казалось, утратили дар речи. Даже Эвелин и Виолетта, более общительные и неожиданно сдружившиеся за эти дни, приумолкли и только изредка перебрасывались парой фраз. Вэир отправился по каким-то водным делам, и девушки оказались на пляже одни.
Не сговариваясь, они вошли в воду. Море ласково приняло их в тёплые объятия, и они поплыли, каждая сама по себе, растворяясь в окружающих неге и покое.
Виолетта потеряла всякое представление о времени и пространстве. Она полностью предала себя во власть волн. Длинные волосы веером стелились по воде, а в голове не осталось ни одной мысли – только глубокое спокойствие.
Этот кайф продолжался неизвестно сколько и закончился так же незаметно, как начался. Виолетта не сразу поняла, что перестала двигаться вперёд. Встрепенулась, приходя в себя, и огляделась. Берега не увидела. Вокруг не было ничего, кроме неба, оно чернело сверху и отражалось в воде. Виолетта почувствовала, как в душу заползает страх. Прокричала имена подруг, но никто не ответил. Страх усилил напор. Виолетта понятия не имела, в какой стороне берег. Голову озарила догадка. Девушка с надеждой посмотрела вверх – возможно, удастся сориентироваться по звёздам. После нескольких минут изучения беспристрастных небес она пришла к неутешительному выводу: мореход из неё не получится. Звёзды не подсказали ничего. Оставалось лишь положиться на интуицию и плыть, куда плывётся – всё лучше, чем висеть между небом и водой! Принять это решение оказалось легче, чем осуществить. Виолетта обнаружила, что не может сдвинуться с места. Она могла шевелить руками и ногами, но только в пределах небольшого пространства. Её будто посадили в прозрачную клетку.
– Главное – не паниковать, – вслух сказала Виолетта, пытаясь заставить голос не дрожать.
Несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Пошарила руками вокруг. Она действительно оказалась в невидимой капсуле примерно метр в ширину и метра в два в высоту. Знание это особо не помогло: девушка понятия не имела, как выбраться оттуда и вернуться на берег. Как она вообще туда попала? Виолетта старалась не думать об этом – успеется, сейчас важно другое.
Клетка начала сужаться.
– Главное – не паниковать! – строго сказала себе Виолетта.
Но что же тогда делать? Звать на помощь? Пытаться разодрать капсулу руками? Прыгать вверх-вниз, стараясь пробить её головой? Ничего из этого не помогло: капсула продолжала уменьшаться в объёме. Через минуту Виолетта почувствовала, что её словно сжал огромный полиэтиленовый пакет. Дышать стало больно. В глазах потемнело.
В параллельном мире, сотканном из магии, Дух по имени Лир ощутил в кончиках пальцев едва заметное сотрясение почвы. Это могло означать всё, что угодно, но сердце подсказало ему: началось. То самое, чего защитники Мирастис ждали со страхом столько времени, вторглось в реальность.
А значит, конец мирному времени настал. Да, последние несколько столетий стали не самыми удачными в истории Земли, но всё же отсутствие разрушительных войн на магической половине благотворно сказалось на развитии физического мира. Пусть и не так гармонично, как могла бы, будь она целой, но Земля потихоньку жила, развивалась и оправлялась от былых потрясений. Теперь всё закончится, и Лир хотел лишь одного: чтобы после победы защитников мирное время больше никогда уже не прекращалось. Он ненавидел войну.
Сотрясение почвы усилилось. Лир нахмурился. Он не мог остановить происходящее, как бы того ни хотелось, но обязан был доложить. Конечно, при дворе и без него есть кому почувствовать начало беды, но служба есть служба.
Джафаридос из клана Нептунидов, Владыка Мирастис, очень строг.
Когда сознание вернулось к Виолетте, вокруг по-прежнему было темно. Прошло несколько минут, прежде чем глаза привыкли к тусклому освещению. Всё это время тишину нарушало лишь неровное дыхание девушки. Оно могло вот-вот перейти во всхлипы, но пока что держать себя в руках удавалось: больше всего на свете Виолетта боялась, что её услышат. Сердце колотилось с превышающей всякие разумные пределы скоростью, мысли едва ворочались в объятом страхом уме: мозг хотел паниковать, а не думать. Единственным компромиссом между бессмысленными беспорядочными телодвижениями и осознанной результативной последовательностью шагов было бездействие, и Виолетта занялась именно им. Она сидела, сжавшись в комок, и старалась снова научиться дышать.