Пещера каменного змея

Левикин Алексей

Акс допил свой виски, оставил возле стакана несколько монет и направился к выходу. Ночь почти полностью опустилась на город. Значить в одном из его уголков засветились окна, прикрытые тяжелыми красными шторами. Заведению мадам Зизи сегодня нужен тапёр – Грей успел это узнать наверняка, обсудив с хозяйкой и оплату. Ему вовсе не помешают деньги. Кому они мешали, скажите? Кроме этого, он вполне мог уснуть сегодня в объятиях большегрудой красотки. Весьма заманчивая перспектива, надо сказать.

На улице, у входа в гостиницу, Акс разминулся с давешним проповедником.

Значит, утром он мог рассчитывать на знакомую компанию. Конечно, если девочки мадам Зизи не заставят его задержаться подольше.

Проповедник, Уильямс, вспомнил Грей, задумчиво хмурился. Рассеянно кивнув в ответ на приветствие тапёра, он сразу зашел в гостиницу. Акс нисколько не расстроился столь малому вниманию к своей персоне. На ходу вспоминая подходящие мелодии и представляя как его пальцы, перестав ласкать чёрно-белые клавиши, будут ласкать кое-что не менее, а где-то и более, приятное.

Джозеф действительно почти не обратил внимания на человека, выходившего из здания. Не коснись тот полей своего котелка, священник и вовсе бы никак не отреагировал. Он обдумывал историю, которую рассказал ему Роббинсон.

Уильямс не смог сразу ответить на просьбу священника. Попросту не знал как. Билл не настаивал. Просто очень просил подумать. Его вера в Джозефа, подкрепленная верой других людей, казалась просто удивительной. Что ж, Фронтир - очень маленький для слухов. Более того, Фронтир оказался ещё и приемлющим всё. Пока происходящее не превращалось в бедствие, конечно.

Всю дорогу от церкви к условленному с маршалом месту встречи, Уильямс продолжал размышлять. Впервые от мыслей он отвлёкся, лишь обнаружив себя за барной стойкой, в обществе Дугласа Мортимера и англичанина с большими бакенбардами, стоявшего с другой стороны этой самой стойки. Джозеф провел рукой по своим собственным бакенбардам, невольно сравнивая их с бакенбардами Харкера.

Англичанин пристально оглядел проповедника. Его глаза изучили, казалось, каждую морщинку на лице Джозефа. Потом Харкер перевел взгляд на Мортимера.

– Договорились, - произнес хозяин гостиницы. – Комната ваша. Ужин вам принесут туда, как вы и просили, а вот завтракать прошу в общем зале. Что касается оплаты – за ночь и завтрак вперёд. До следующей ночи я держу комнату за вами. Однако, если по каким-либо причинам вы не приходите к ужину, я её сдаю.

Джонатан позвал помощника, парнишку лет четырнадцати, и распорядился показать новым постояльцам их комнату.

Направляясь вслед за парнем, законник обратился к Уильямсу.

– Надеюсь, вы не очень расстроитесь, что необходимо делить комнату ещё с кем-то?

Джозеф ответил не сразу. Идя вслед за Мортимером, он думал о промысле Господа путях небес и тех, кому необходимо следовать этими путями, дабы дела Всевышнего стали частью этого мира.

– Мистер Мортимер, я вовсе не против вашего соседства. Ко всему прочему, это даже весьма кстати, - проповедник невесело улыбнулся. – Боюсь, что сегодня я могу вас расстроить. Я заходил сегодня в церковь. У здешнего священника, как оказалось, есть довольно необычная просьба. Выполнить

её в одиночку – такое мне не по силам. К сожалению, в городе кроме вас, я не знаю более подходящего человека. Сказать начистоту, я вообще никого не знаю в этом городе. На кого я мог бы положиться.

– Мистер Уильямс, - Дуглас ответил в тон проповеднику, одновременно окидывая взглядом комнату с двумя кроватями, столом и парой стульев, - свою просьбу вы сможете озвучить во время ужина. А после, стоит подсчитать наши совместные расходы на это, хоть и скромное, но ухоженное жильё.

Ужин подходил к концу. Отодвинув тарелку в сторону, Мортимер задумчиво смотрел на проповедника. Тот нервно теребил бакенбарды, чем привел, и без того встопорщенные, волосы в полный беспорядок. Тарелка Уильямса опустела едва ли наполовину. Проповедник больше говорил, чем ел. Опасаясь насмешек законника, Уильямс стремился не смотреть в глаза собеседнику.

– Вы всё время отводите взгляд, Джозеф. Может возникнуть впечатление, что вы либо нагло лжете, либо бездарно устраиваете дурацкую шутку.

Проповедник прекратил терзать бакенбарды и взглянул на Дугласа.

– Ни то, ни другое. Я боюсь увидеть на вашем лице полностью обоснованное недоверие. В обычных обстоятельствах мой рассказ должен восприниматься именно так.

По лицу законника скользнуло выражение подтверждающее правоту этих слов.

– Знаете Джозеф, - Мортимер протянул руку к кофейнику, - ваши страхи вполне бы могли оправдаться, но совсем недавно произошло весьма необычное событие. Вы, кстати, сами присутствовали при нём. Хочу, так же, добавить – моя жизнь проходит в постоянных разъездах, бывать приходиться в абсолютно разных местах. В таких местах возможно самое невозможное.

– Хотите сказать, что верить мне?

– В той или иной мере. Хотите кофе?

Священник подвинул свою кружку, борясь с желанием влить в напиток изрядную порцию спиртного, а потом продолжил есть. Слова законника подарили ему надежду.

– Что-то произошло в этой брошенной шахте. Как я понимаю, никто не может толком объяснить - для чего туда забралась маленькая девочка, а затем и целая ватага старателей. Но, пусть так.

Уильямс закончил есть и теперь сидел, обхватив руками горячую кружку. Горло обметало сухостью. Часто сглатывая, проповедник вновь подумал о том, что сможет помочь избавиться от этой сухости. Уильямс глотнул кофе, стараясь отогнать мысли о виски.

– Скажите, Джозеф, - продолжил Мортимер, - вы знали, что в Санта Цело есть выработки темного минерал?

– Откуда? Эта часть страны вполне способна удивить меня.

– Я тоже, - задумчиво проговорил маршал. – Узнал только сегодня, от друга детства. Как оказалось, он командует здешней заставой.

– Неисповедимы пути Господа нашего.

– Да, отче, вы правы. Я помогу вам. Моё чутьё просто воет от желания увидеть «колышущуюся тьму». Что, вы сказали, произошло с девочкой?

– Пальцы стали гибкими, словно лишились костей. Мне приходилось сталкиваться с подобным, ещё во время службы в кавалерии.