Пещера Желаний
Шрифт:
— Ну что, теперь ты видишь, каковы обертлуги, приняв облик зверя? — крикнул ему Грахт и вновь бросился в гущу врагов, отделяющих его от предателя Карира. Витмир последовал его примеру.
Тем временем Марус продолжал орудовать мечом. Огромный здоровяк за его спиной поднял копьё и прицелился в спину Краснослову. Юлкан, увидев, какая опасность грозит эресвенцу, закричал:
— Марус! Марус! Обернись! Марус!
Но лязг оружия глушил его голос, и Краснослов оставался в неведении о том, какая опасность ему грозит. Юлкан устремился к нему на помощь. Он метнул меч, словно копьё, и пронзил им здоровяка. Это был его излюбленный приём в сложных ситуациях. Здоровяк пошатнулся и упал. Но не успел Юлкан вернуть себе меч, как показался Карир и метнул в Краснослова копьё. Юлкан в последний момент прыгнул, загородив эресвенца своим телом. Бросок был столь мощным, а остриё столь острым, что кольчуга Юлкана, хитро спрятанная под одеждой, не помогла. Копьё вонзилось в плоть гарпига, переломав пару рёбер и заставив вскрикнуть его от сильной боли. Марус обернулся и вонзил меч в грудь подбежавшего Карира. Предатель надменно посмотрел эресвенцу в глаза и повалился на пол.
— Юлкан! Юлкан! — закричал Марус. — Ты ранен?
— Да, — простонал гарпиг, — задело немного.
Краснослов увидел пятно чёрной крови на одежде Юлкана, которое становилось всё больше.
В это время Грахт решил так же, как и Ранарт, принять звериный облик. Он расстегнул рубаху и скинул её на пол. С дикими криками призвал он весь свой гнев, всю свою ненависть к врагам. Тело его быстро менялось, покрываясь тёмно-рыжей шерстью. Его вид был столь ужасен, что многие гарпиги, никогда раньше не видевшие обертлугов, не на шутку испугались. Они начали отступать в ту дверь, из которой появились. Грахт кидался на них. Варкан Гартари, сражаясь с Ранартом, почувствовал, что князь не отступит. Почувствовал он также и его мощь, с которой трудно было справиться. Для произнесения длинных заклинаний, способных погубить обертлугов, не было времени. К тому же Гартари увидел, что многие его воины перебиты, а уцелевшие спешно отступают. Гартари решил скрыться, спасаясь от ярости Ранарта, и поднять тревогу, чтобы в замок сбежались все гарпиги, которые находились в окрестностях. Колдун вновь запрыгнул на потолок. Ранарт совершил прыжок, но не достал противника. Обертлуг приготовился прыгнуть снова, но Варкан, перемещаясь по потолку, будто ящерица, выполз в окно.
Витмир огляделся. Повсюду лежали трупы гарпигов. Оставшиеся в живых враги убежали. Ранарт и Грахт превратились обратно в мужчин. Их обнажённые тела были перепачканы чёрной кровью. Марус стоял на коленях возле раненого Юлкана.
— Надо уходить, — прохрипел Ранарт, подбирая Жало Справедливости. — Скоро этот мерзавец приведёт сюда целое войско! Нам не устоять в ещё одной битве!
— Вам придётся уходить без меня, — слабеющим голосом проговорил Юлкан.
— Об этом не может быть и речи! — воскликнул Марус. — Ты обещал Элине вернуться!
— Главное, что вернёшься ты, — отозвался Юлкан.
Ранарт, быстро оценив положение, отдал приказ:
— Уходим! Юлкана возьмите под руки. Мы его не бросим здесь!
Витмир и Марус подняли гарпига, и он, застонав от боли, всё же начал передвигать ослабевшими ногами.
Друзья спустились по лестнице. На улице были предрассветные сумерки. Они поспешили к тому месту, где болталась закреплённая крылаткой верёвка. Первым решили поднять Юлкана.
— Я не смогу, — простонал он, — не смогу подняться…
Ранарт запрыгнул на верёвку и, схватив Юлкана за воротник, пополз вверх. Юлкан застонал, не в силах справиться с острой болью, которая временами перебивала его дыхание. Мышцы Ранарта напряглись так, что казалось, они лопнут. Пот выступил по всему его телу. Но обертлуг всё-таки смог поднять раненого друга на стену, а потом спустить его по другую её сторону.
Эресвенцы и Грахт тоже перелезли стену. Краснослов и Витмир опять подхватили Юлкана под руки и двинулись в сторону летучего корабля.
Элина, наблюдая, как светлеет небо, от волнения не находила себе места. Она вглядывалась в даль, надеясь увидеть друзей целыми и невредимыми. Вдруг она заметила фигуры, ползущие по гребню горного хребта. Скоро принцесса разглядела, что это друзья, и бросилась им навстречу.
К тому времени, как они приблизились к кораблю, Юлкан совсем ослаб. Он уже не отвечал на вопросы о своём самочувствии. Его бесцветные глаза то и дело закрывались. Марус изо всех сил пытался не дать гарпигу провалиться в забвение. Он пытался шутить и рассказывать байки.
— Ты и правда Краснослов, — еле слышно прошептал Юлкан. — Сложи обо мне какую-нибудь песнь или историю…
— Конечно, — горячо ответил Марус, — мы вместе её сочиним.
— Из меня плохой сочинитель… к тому же… вот-вот мы с тобой попрощаемся…
— Нет, Юлкан! Нет! Сейчас Элина осмотрит твои раны.
Когда Марус говорил это, Элина уже подбежала к друзьям. Смутившись от обнажённого вида обертлугов, она быстро отвернулась от них и обратила свой взор на Юлкана. Крылатку поразило бледное его лицо. Оно всегда было бледным, но сейчас казалось полностью обескровленным.
Поднялся ветер, и его порывы донесли дикие крики и улюлюканье.
— Погоня! — прокричал Ранарт. — Скорее на корабль!
Раненого быстро перенесли на борт.
Оказавшись на судне и оглядев друзей, князь скомандовал:
— Летучий корабль! Держать курс на Золотые Сады!
Судно дёрнулось, оторвалось от каменной поверхности и оказалось в воздухе.
Юлкана положили на пол, постелив перед этим одеяло, которое быстро почернело от гарпигской крови. Элина, бегло осмотрев рану, еле сдержала отчаянный крик.
— Рана смертельна… — проговорил Юлкан, превозмогая боль. — Не пытайся скрыть это от меня, принцесса. Я вижу это по твоим испуганным глазам…
— Юлкан… Пожалуйста, борись со смертью, — всхлипнула крылатка.
— Многих врагов я поборол, — ответил гарпиг, — но смерть — непобедимый враг…
Марус схватил руку Юлкана.
— Ты не должен умереть! Ты спас мне жизнь! Герои не должны умирать!
— Как раз это и случается с ними чаще всего, — невесело усмехнулся Юлкан. — Но я исполнил обещание… я вернулся к тебе, Элина…
— О Юлкан! О мой верный друг! Не покидай же меня теперь! — зарыдала крылатка.
Юлкан, собрав остатки сил, дрожащими руками соединил руки Маруса и Элины.
— Так должно было случиться… — проговорил он. — Обещай мне, Марус, что она будет счастлива с тобой…
— Я обещаю, друг! — всхлипывая, проговорил Краснослов.
— Я хочу, чтобы моя смерть была не напрасной…
— Она не напрасна, — сказал эресвенец. Элина же разрыдалась.
Ранарт, успевший накинуть на себя одежду, подошёл к умирающему и тоже встал перед ним на колени.