Песочный принц в каменном городе
Шрифт:
— Я вас разобью, — сказал генеральный Роман Леонидычу, и тот уступил, не став спорить.
Я бросила испуганный взгляд на Матвея, но ему явно было не до меня: беседовал с девушкой-диджеем, и не просто беседовал, а как по мне, активно флиртовал.
Я стиснула зубы, чтобы не стучали, и на старомодный манер вложила свою ладонь в руку генерального.
— Как вы оказались в Одессе?
— Приехала отдохнуть. Там красиво — и я подумала: почему не остаться?
Это был самый простой вариант объяснения, и самый распространенный.
— Там красиво, — сказал с ноткой ностальгии генеральный, — хотя это уже не такая жемчужина, как раньше.
Я чувствовала, что говорить мы будем не об Одессе, не о природе и о погоде, как принято у аристократов. И оказалась права.
— Что вы думаете об Андреевне?
— Когда танцую с таким кавалером, — я попыталась отшутиться, — ничего.
Но он не поддался на провокацию.
— Она хоть чем-то занимается, помимо того, что читает желтую прессу?
— Она читает желтую прессу?
— Что сказал Леонид Михайлович, когда вас вызвали в Киев? — генеральный зашел с другой стороны.
— Он должен был что-то сказать?
— И даже не дал напутствия, как вести себя среди хищников и акул? Неужели хотел, чтобы вы стали чьим-то десертом?
Он облизнулся, словно пробуя меня на вкус, и я оторопела. Попыталась отстраниться, но генеральный держал крепко.
— Мы еще не договорили, — сказал с лукавой улыбкой. — Да и танец…
Музыка неожиданно стихла, будто у Селин Дион сдали легкие, и тем самым спасла мои нервы, которые точно начали сдавать.
Увидев идущего к нам Матвея, я облегченно вздохнула.
— Договорим при случае, — пообещал генеральный и с многозначительной улыбкой ретировался.
— О чем вы говорили? — требовательно спросил Матвей.
— Или я слишком трезвая, или вокруг все слишком пьяные…
— Вы говорили об этом?
Я отрицательно покачала головой, но в подробности вдаваться не захотела.
— Завтра еду в командировку, — сказал Матвей. — В Одессу. Ты — со мной.
Нет, таки я тоже пьяна, потому что взгляд его показался слишком пристальным и слишком теплым, слишком оберегающим, и если бы Матвей не отшил меня в такой категоричной форме, я бы точно что-то себе надумала.
— Ты устала с дороги, потом лектор, фуршет. Надо отдохнуть. Поехали — подвезу к офису.
Ехали молча. Иногда мне казалось, что Матвей смотрел на меня чаще, чем на дорогу, но я убивала фантазии и смотрела в окно.
Красивый чужой город. Красивый чужой мужчина рядом.
А вино, действительно, пьяное, потому что когда этот красивый чужой мужчина оставил меня в офисе на попечении охранника, я едва не попросила его остаться.
Глава № 13
Но не смогла произнести и слова и только кивнула, когда он сказал, что заедет в девять,
И вот вместо того, чтобы предаться нахлынувшему желанию согрешить, вопреки свои убеждениям, принципам, я в который раз мусолила, кто же писал на меня жалобы?
И за что?
Мои отчеты касались, в основном, только финансовой стороны, понятия не имею, кто сдал Андреевну с ее желтой прессой и Леонид Михалыча с вечным пьянством…
Наташка и Ленка вполне довольны своими должностями, Андреевне совсем грех жаловаться, а ребята со склада ничего обо мне знать не могли.
Некому. Да не за что.
Оставался один Леонид Михалыч, но верить в это мне не хотелось. А, может, и не было никаких жалоб? Может, соврал генеральный, надеясь, что тут же осыплю его мишурой пикантной информации?
Не спалось и не сиделось, от выпитого разболелась голова, а мысли устали в который раз ходить по унылому кругу.
Пришлось долго смотреть телевизор и наматывать круги ногам.
Когда снизошло протрезвление, я вспомнила о девчонках и позвонила, чтобы предупредить о приезде Матвея.
— Откуда знаешь? — спросила Ленка, ответив на мой звонок.
— Мы вместе с ним едем, оттуда и знаю.
— Ок, будь спок, — ответила Ленка и отключилась.
С чувством выполненного долга, я позволила себе то же самое. Закрыв глаза и пролежав несколько минут, прислушиваясь к несуществующим шагам в коридоре, уснула.
Снился Артем, чего уже довольно давно не случалось. Он выглядел грустным, если не потерянным, смотрел глазами кастрированного кота и мурлыкал какую-то песенку себе под нос. Потом увидел меня и спросил:
— Почему ты не вышла за меня замуж?
— Была уверена, что ты шутишь, — ответила я.
— А сейчас бы вышла?
— Да.
— А я сейчас не могу.
Я попыталась расплакаться, чтобы выплеснуть боль от его слов, и поняла, что не могу, не умею. Только дыхнула в его сторону, и тысячи черных снежинок покрыли его темные волосы, сделав тут же седыми.
— А ты бы родила мне ребенка? — спросил старик с глазами любимого человека.
— Да, — ответила согласием, хотя усиленно качала головой из стороны в сторону.
— Жаль, — улыбнулся старик, и лицо его снова сделалось молодым, беззаботным.
Звонок мобильного вырвал из сна.
— С бодрым утром, — услышала голос Матвея в трубке. — Ведь у тебя уже утро, правда? Ты давно проснулась и почти спускаешься. Угадал?
Я бросила взгляд в окно — солнце распластало по небу желтые щупальца; с нелепой надеждой бросила взгляд на часы — стрелки ласково обнимали девятку…
— Сейчас, — выдавила из себя, не захотев соврать и сказать «да».
Я забегала по комнате, наспех умылась, закинула в рот жвачку и поторопилась вниз. Матвей стоял у кофейного аппарата, посматривая на лестницу и на пустую стойку для Машеньки.