Певчая
Шрифт:
– По их глазам все видно, если приблизиться, - добавил Нат. – Они тусклые, и это говорит, что они Вороновые.
Я вспомнила, как они разглядывали мои глаза, как Пенебригг сказал, что они нормальные.
– Почему Певчая не развеяла чары или не остановила как-нибудь? – спросила я.
– Она пыталась, кстати, все убрать, - сказал Пенебригг. – Но когда она запела, она сбилась, растерялась, и песня не сработала. Она не успела запеть снова, Скаргрейв приказал воронам окружить ее лицо. Она стала их первой
Волосы встали дыбом. Нат не выглядел потрясенным.
– Убита своей же магией, - сказал он. – Это справедливость.
Пенебригг нахмурился.
– Прояви сожаление, Нат. Никто не заслуживает такой смерти.
– Может, нет. Но она не должна была вмешиваться, - Нат отрезал еще кусочек дерева. – Она ужасно навредила.
– Одно ясно точно, - сказал мне Пенебригг. – После ее смерти началось Царство ужаса. Хотя многие это ожидали. Чародеям не доверяли, Скаргрейва похвалили за быструю расправу над Певчей. В те дни он использовал новые силы сдержанно. Он держал своих воронов в глубинах Тауэра, и даже ныне они там гнездятся, и он призывал их только на тех, кого подозревали в измене.
– Так можно подумать, что Скаргрейв был героем, - с отвращением сказал Нат.
– Неудивительно, ведь тенегримы помогли ему найти тех, кто организовал Опустошение, - а мне Пенебригг объяснил. – Как только люди попадают в хватку страха воронов, многие готовы на все, только бы покинуть их общество. А у тех, кто сопротивляется, забирают секреты, когда они становятся жертвами воронов. Так что имена были получены, детали раскрыты, и нашли виновников: часовщика и его родных, как оказалось. И с магией они не были связаны.
– Зачем они это сделали? – спросила я.
– Потому что считали короля Чарльза тираном, хотели избавиться от него, - сказал Пенебригг.
– А он был таким? – было странно задавать такие вопросы о своей стране, но я ничего не знала.
– Да, - сказал Нат. – Не как Скаргрейв, без магии. Но все равно плохой. Он обанкротил страну, уничтожал всех, что выступал против. Он даже расправился с парламентом, чтобы у людей не было голоса.
Шум комнаты звенел в моих ушах. Меня окружали часы…
– И его убил часовщик? – нервно спросила я.
– Да, - сказал Пенебригг. – Член нашей гильдии, как оказалось.
– Вашей гильдии? Вы его знали?
– Не лично, - сказал Нат.
Не на такой ответ я рассчитывала, но слова Пенебригга были убедительнее:
– Мы знали его репутацию, и все. Если бы кто-то в гильдии узнал, какую жестокость он задумал, его бы тут же постарались остановить. Но он и его родня держали это в себе. Их бы не нашли без тенегримов. Так что люди были благодарны.
Нат стряхнул опилки.
– Но этим все не закончилось. Это же магия.
Пенебригг вздохнул.
– Да, печально, но первая охота раззадорила Скаргрейва
Я с тревогой посмотрела на ближайшее окно.
– А если тенегримы снаружи? Они нас слышат?
– Через двойные дубовые ставни и тяжелые шерстяные шторы? – Нат успокоил меня. – Вряд ли. Только если будем кричать. И если бы тенегрим был близко, ты бы поняла. Ты Певчая. У тебя уже волосы бы дыбом стояли.
Если он хотел так успокоить, то у него не вышло. Кожу покалывало. И следующие слова Пенебригга никак меня не утешили:
– Если бы нам стоило беспокоиться только о тенегримах, это было бы терпимо. Но Скаргрейв еще и ввел широкую сеть шпионов…
– Ой! – вскрикнула я. Пенебригг напрягся.
– Что такое?
Страх охватил меня.
– Кожа… пылает.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
ТОЛЬКО ПЕВЧАЯ
– Это шутка? – раздраженно спросил Нат.
– Шутка? Вряд ли, - Пенебригг уже был на ногах. – Посмотри на нее, Нат. Что-то не так.
Жар и паника быстро охватывали меня. Я едва могла выдавливать слова:
– Так было… в телеге.
– Значит, тенегримы, - едва слышно сказал Пенебригг.
– Они где-то здесь? – встревожился и Нат.
– Нет. Иначе я бы ощутил. Даже ты ощутил бы. И в нашу дверь уже стучали бы дозорные, - сказал Пенебригг. – Нет, думаю, тенегрим просто летит неподалеку.
Нат посмотрел на нее.
– И этого хватает, чтобы ей было так плохо?
– Как видишь.
Почему они не горят? Огонь был повсюду. Голова кружилась.
– Спустим ее вниз, посмотрим, поможет ли это, - сказал Пенебригг. – Сможешь, милая? Нет, вижу, что нет. Нат, отнесешь ее?
Нат помогал мне подняться из кресла, жжение прекратилось. Я держалась за его плечи, ощущая лишь страх и жар, а через миг я в смятении посмотрела ему в глаза и отпрянула.
Я встала на ноги, ему пришлось схватиться за стул за ним для равновесия.
– Мне уже лучше, - сказала я.
– Я так и понял, - он потер локоть и отошел.
Пенебригг взял меня за руку, словно хотел поддержать.
– Милая, ты точно в порядке?
– Думаю, да, - ужас прошел, словно его и не было. А потом меня окатило волной усталости, и я села.
– Я проверил, все окна закрыты плотно, - отчитался Нат Пенебриггу. – И открыт только дымоход щелью, как обычно.
Пенебригг осмотрел камин.