Пиф-паф
Шрифт:
Твоя семья в безопасном месте. С ними все в порядке. Мы хорошо о них заботимся. Они знают, что происходит, и хотят, чтобы мы сказали тебе, что они любят тебя, что вы скоро увидитесь и что они в безопасности.
Не плачь. Не плачь.
Я плачу.
— Ох, милая, ты так взволнована, да? — в уголках глаз Рины появляются морщинки. Ее губы приоткрываются.
— Я так взволнована, — всхлипываю я.
— Давай примерим другое платье. Мы подберем тебе
Я вытираю свое счастье тыльной стороной ладони. Моя семья знает. Они в безопасности. Слава богу.
Второе платье, приталенное платье с фасоном русалка, облегает мои формы во всех нужных местах. Оно потрясающее. Я никогда, никогда в жизни не надевала ничего более красивого, и когда я покачиваю бедрами, стеклянные бусинки на лифе переливаются в свете ламп. Вот что я бы надела.
— Ты выглядишь прекрасно, — говорит Рина через мое плечо. — Это и будет то самое платье, да? — Она кладет ладонь мне на плечо. — На этом мы закончили.
Я киваю:
— Хорошо, мамочка, — выдыхаю я через напряженное горло. Она с таким же успехом может быть моей матерью; она пришла мне на помощь, а именно так и поступают матери.
Мы возвращаемся в основную часть магазина.
Подбородок Хаггерти опускается, глаза расширяются, и он качает головой, как мне кажется, с недоверием:
— Ух ты! Да, это потрясающе.
Это часть его представления, или он действительно ошеломлен моим появлением?
— Она ангел, просто ангел, вот моя дочь. — Фальшивый папа оттягивает ворот своей футболки, и его губы расплываются в широкой улыбке. — Это то самое платье. В этом нет никаких сомнений.
— Повернись, — говорит Рина.
Я поворачиваюсь на триста шестьдесят градусов.
— Ей нужна фата, — комментирует Хаггерти.
— Хорошо, — говорю я, чувствуя легкое волнение. Не потому, что я выхожу замуж, а скорее потому, что это первый раз, когда я могу в полной мере насладиться жизнью за пределами квартиры, и все это потому, что я знаю, что с моими родителями все в порядке и у них есть план.
Хаггерти удалось заручиться помощью.
Он пытается вытащить нас отсюда. Я улыбаюсь Хаггерти, выражая свою признательность, и он тут же игриво подмигивает мне в ответ.
Ох, спасибо тебе, Лейн. Огромное спасибо. Думаю, что скоро я правда смогу снова дышать.
Двадцать минут спустя я подхожу к Петунии, которая стоит за прилавком. Я отдаю ей квитанцию с ценой платья, как велела мне мама, и начинаю теребить ноготь большого пальца.
Хаггерти знал, что эти детективы придут сюда. Он должен был подготовить меня к этому. Почему он не предупредил меня заранее и не предложил тренинг о том, как все будет происходить? Он что, мне не доверяет? Почему он не сказал мне об этом раньше?
Мне
Хаггерти прижимает меня к себе и шепчет мне в волосы, когда мы приближаемся:
— Парни Рэйва.
Мое сердце должно бешено колотиться от этой мысли, но этого не происходит. Я спокойна, зная, что Хаггерти убьет их, если понадобится. Я точно уверена, что это может произойти и средь бела дня, поскольку именно из-за этого я вляпалась в эту историю.
— Скиллит, Эмброуз, давно не виделись. — Хаггерти отходит и встает передо мной. Я замолкаю, когда двое мужчин по очереди обнимают Хаггерти, похлопывая его по спине, что кажется проявлением дружеских чувств, а может, и братства. Я не совсем уверена, в чем разница, если она вообще есть, но я бы очень хотела, чтобы Рина и ненастоящий папа пошли с нами. Почему они ушли от нас сразу после магазина для новобрачных? Что это значит? У меня так много вопросов, а задать их некому. Ну, во всяком случае, не сейчас. Я спрошу Хаггерти позже, как только мы останемся одни.
Я, Хаггерти и два страшных урода в цветочном магазине. Интересно — даже рядом не стояло. Но это то, что происходит.
Мне плевать на цветы. Просто все равно. Мне также не нравились и свадебные платья. Подойдет все, что выберут, но я притворяюсь, что мне интересно, чтобы Хаггерти мог поговорить с мужчинами. Может быть, прикинуть, что из этого выйдет. Выяснит, есть ли сомнения у Рэйва или нет. Я наклоняюсь и осторожно провожу рукой под одной желтой розой. Я подношу ее к носу и нюхаю, затем ставлю обратно в вазу, из которой взяла.
— Здравствуйте.
Я поворачиваюсь в ту сторону, откуда доносится приятный голос, и тут же обнаруживаю, что улыбаюсь стоящей там молодой девушке, которая кажется моложе меня.
— Здравствуйте, — говорю я, любуясь ее длинными светлыми волосами, кольцом в левой ноздре и серьгой, торчащей из нижней губы. Я смотрю на татуировку в виде падающих лепестков на ее правом виске. Это очень мило, но, черт возьми, должно быть было больно.
— Могу я вам чем-нибудь помочь? — спрашивает она.
Я отрываю взгляд от ее тату, и наши взгляды встречаются. У нее нежные зеленые глаза. Такая красивая. Она молода и привлекательна… Она нежна, как эти цветочные лепестки.
— Нет, спасибо, — улыбаюсь я.
— Дайте мне знать, если я смогу вам помочь, хорошо?
— Конечно. — Я поворачиваюсь и иду среди множества красочных витрин, пока не добираюсь до задней части магазина, оставляя Хаггерти и двух фриков болтать между собой у входа.
Там есть дверь с сеткой. Я смотрю на парковку через заднюю дверь.