Пилигрим

Колесников Серж

В первой же суме из второпях открытых мною лежали серебряные динары и золотые дирхемы в великом изобилии, там были полновесные монеты, чеканившиеся в разное время и при разных правителях, как хороших и вошедших в исторические хроники в ипостаси добродетельной, так и худых, в тех же хрониках отметившихся неизбывной жестокостью, коварством и безразличием к подданным, в городах Шахрисябзе и Мавераннахре, Мерве и Самарканде, Ливане, Кербеле и Бухаре, Угариште и Уре, а еще в Ниневии и в Дели, а также и во множестве других городов и стран, населяемых как истинно верующими, так и неверными народами, погрязшими в заблуждениях, и наверное не было ни единого из некогда славных султанов и халифов, чьи деньги отсутствовали бы там. Между довольно редкими в наших местах крюгерандами встречались во множестве немецкие талеры, тяжелые и большие, а испанские пиастры из золота мечиканских правителей, сожженных на кострах не столько за исповедуемое многобожие, как за обладание несметными богатствами, перемежались связками удивительного вида циньских монет, нанизанных на веревки сквозь имеющееся у них специально для этого отверстие в середине. Золотые червонцы с профилем неизвестных северных царей соседствовали тяжелые серебряные гривны в виде ноздреватых серых слитков серебра весом не менее пятидесяти и даже ста мискалей, на которые, как говорят, можно купить не только дом с имуществом или снаряженный в поход корабль, но и целое поселение с усадьбами, постройками, домашней скотиной и жителями, включая старых и малых, впрочем, чего иного ожидать от дикарей. Тяжелые серебряные фунты, изумительные по своему качеству, на которых изображены не только короли, но и женщины, правившие государствами наравне с мужчинами, хотя и с заметно меньшей мудростью, были украшением клада, собранного Бен Ари, а золотые цехины, чеканенные

частью в Персии, а частью в Турции, сияли теплым золотым цветом, на котором каллиграфической вязью были выведены имена пророка и его мудрые слова. Марки из южных княжеств Германии, значительно попорченные властителями тех мест вследствие недостатка серебра, испанские песеты, гульдены из Зеландии и с острова Скагеррак, рупии с именами раджей Хинда и Синда, старинные эллинские драхмы и тетрадрахмы с совами, колесницами и львами, романские сестерции с профилем кончивших дурной смертью тиранов и совсем уже древние деньги - монеты в форме дельфина или в виде шкуры быка, происходящие с разрушенного морскими пиратами и природными катаклизмами Крита - все они соседствовали друг с другом, объединенные мудростью и предвидением старейшины во имя благополучия Джариддин. Никогда в жизни не видел я такого богатства, которым, казалось, можно купить весь мир, и не удивительно, что оно ошеломило меня и ввергло в растерянность чувств.

В других же хурджинах, которые я последовательно развязывал, обнаружились иные дорогие вещи, так, один из малых мешков заключал в себе россыпь дорогих камней, к которым еще не прикасалась рука ювелира, и были среди них алмазы видом как будто колотый лед, взятый в ледниках высочайших вершин Памира, в которых заморожен горний свет звезд, наитвердейшая сущность которого способная разрезать что угодно, кроме разве что душевных уз страдания и оков долга и чести. В Хинде безвестный мудрец однажды сказал санскритскими стихами:

Фария не может царапать никакой

драгоценный камень,-

он царапает все камни.

Фарий царапает фария;

сердце Великого все же тверже фария; -

и это великая мудрость, исстари присущая их удивительному народу, ходивших под железной дланью Великих Моголов в течение многих веков. Само наименование этого во всех отношениях замечательного камня происходит от арабского слова аль-мас, что собственно и означает - "твердейший". Эллины восприняли его от арабов и переиначили имя камня в адамас, однако же смыл не утратился, и в многосложном и витиеватом эллинском языке это слово означает "несокрушимый". Тем не менее, существуют верные способы сокрушить его непреодолимую твердость, записанные выдающимися умами разных эпох. Так, Плиний советует, чтобы все же расколоть алмаз, его первоначально вымочить в теплой крови козленка, которого перед тем шесть недель кормили петрушкой и поили вином - не знаю, справедливо ли то, или же все дело зависит от места, где произрастала петрушка, и от качества самого вина. Говорят еще, что силы алмаза воистину соответствуют его превосходным природным свойствам: желающие иметь перевес над врагами должны носить алмаз, который блестящ и крепок. Если его привязать к левому боку, он замечательно действует против разного рода врагов, сохраняет разум, приводит в бегство диких зверей, отвращает дурные замыслы желающих убить или причинить какое-нибудь зло, прекращает и благополучно оканчивает разногласия и судебные раздоры. Сверх того, алмаз очень хорош от отравы и против блуждающих духов, а также дает разлученным влюбленным столь желанное для них целомудрие. Из копей Голконды, расположенной в Синде, эти алмазы прихотливыми путями путешествовали по свету и нашли место своего временного упокоения в сокрытой поклаже каменного верблюда.

Там были рубины - яхонты и лалы - величиною в голубиное яйцо, светящиеся изнутри собственным светом, и которые доныне добывают в Сиаме изнурительным рабским трудом многочисленного народонаселения под постоянной угрозой лишения жизни и увечья. И этот камень своей непомерной ценою обязан удивительным свойствам, присущим ему - он врачует сердце, мозг и память человека, но как и того же цвета вино, заключает в себе опасность, ибо кто смотрит пристально на темно-красный рубин, может опьянеть от созерцания, в чем халдейские маги предостерегают неискушенного. Яхонт червленый, носимый при себе, изгоняет от своего хозяина склонность к снам страшным и лихим. В Хинде по сей день толкователи считают, что рубины и шпинели есть окаменевшая кровь сражавшихся некогда не на живот, а на смерть драконов, отчего надлежит носить эту кровь родившимся в декабре. Плутарх в мудрости своей также считал, что рубины происходят от драконов, однако полагал, что это не кровь, а слезы и глаза погибших чудищ, впрочем, это заблуждение на природу камня никакого влияния не оказало. Ромей Челлини, искусный в ювелирном деле, скульптурном мастерстве и стихосложении, и известный своею малопорядочностью, убеждал своих клиентов будто рубин оживляет, возвращает силы и изгоняет тоску, однако же история запомнила его под прозванием "лукавого Бенвенуто", отчего к его утверждениям, хотя бы они и заключали в себе зерно истины, нам следует относиться не иначе, как с большой долей осторожности.

Там был в изобилии просвечивающий молочной мягкостью нефрит, цена которого у ханей превышает всякие разумные пределы и за который они готовы отдать изрядное имущество и многих невольников, единственно ради удовлетворения своего вожделения к этому камню, коий они почитают не средством украшения, а волшебной субстанцией, дарующий долголетие и благополучие, что отнюдь не соответствует действительным свойствам этого в других отношениях замечательного минерала, излюбленного персидскими ремесленниками для украшения оружия, также в Магрибе из него часто режут превосходного вида сосуды для драгоценных благовоний и притираний, а еще говорят, и Абу Али Хусайн ибн-Абдаллах ибн-Хасан ибн-Али ибн-Сина, которого ты, наверное, знаешь под именем Авиценна, то подтверждает, будто врачует сей благородный камень почечные колики, если носить его при себе беспрестанно и долговременно. Хани же, а также китаи и манчжуры нефрит почитают за якобы сокрытые в нем философические начала и вечные истины, что отчасти верно, но в большинстве своем является самым что ни на есть темным суеверием, которое отнюдь не редкость в восточных пределах мира. По той же причине в тех краях приготовляют из нефрита обереги, зелья, а также и его самого a la naturel используют для предохранительных и целебных надобностей. Для детей на шею делается особый талисман, видом своим искусно вырезанный из нефрита висячий замок, чтобы соединял дитя с жизнью и прекращал доступ всяческим несчастьям. Для влюбленных делается в качестве взаимного приношения нефритовая бабочка, символизм которой сокрыт уже и не в природе камня, а в старинной ханьской легенде, по которой некий юноша из народа в погоне за бабочкой случайно забежал в сад владетельного мандарина тех земель, однако не был немедленно казнен, как приличествовало нравам того времени, а получил дочь мандарина в жены, а в бабочке с той поры стали усматривать символ счастливой неожиданной любви. Поэты же тамошние вдохновленные древними сказаниями, считают, что звук удара по камню нефритовому своей мелодичностью голос любимой напоминает, и поэтому именуют нефрит "сгустком любви". Для подвергающегося постоянным военным напастям служивого человека дают там малый щит, вырезанный из цельного нефритового куска, дабы защищал он своего владельца на трансцендентальном уровне, обычному щиту неподвластному, Конфуций же наделяет нефрит такими качествами, как ум, верность, правдивость и постоянство. Если же надо в речи отличить нечто наивысшим знаком уважения и красоты, хани ко всему прибавляют указание на его нефритовые качества, хотя бы этого и не имелось никогда. По их мнению, прекрасная женщина обладает нефритовой красотою, нефритовым благоуханием и нефритовым гротом, а живописуя плотские наслаждения, они упоминают нефритовый молот, нефритовую пещеру и голос, звучащий как нефрит. Самое же странное летописание относительно качеств и свойств нефрита, и заключенной в нем таинственной силы превыше сил земных властителей, имеется в Турции, в Искендеруме, которую, якобы, Искандер Двурогий основал самолично, хотя если счесть все Александрии, в изобилии усеивающие местности от Македонии до самого Хинда и Синда, то придется признать, что Искандер ничем другим, кроме закладывания городов, и не занимался, но нам достоверно известно, что это не так. Так вот, в изложении Альберта, прозванного Великим, турецкая легенда говорит, что после завершения Хиндийской кампании Искандер повелел возвращаться обратно в Македонию и его войска по пути остановились на берегу полноводного Евфрата, что в Ниневии. Дабы смыть с себя дорожную пыль и освежить истомленное тело водою, Искандер скинул одежды богатые, приличествующие царю царей и господину над неисчислимыми народами и странами, и снял роскошную перевязь, украшенную нефритовой подвеской, которой наособицу дорожил. В это время на оставленную одежду вползла змея и перекусила перевязь, и камень нефритовый упал в Евфрат и канул, а разыскать его не удалось, несмотря на все старания. Говорят,

будто бы с той поры военная удача покинула Искандера и он вскорости обрел свою погибель, что, однако, противоречит всем прочим историческим хроникам, о чем и Альберт говорит честно, не умалчивая. Нефритов же припасено в поклаже было столько, что возымей я намерение торговать с ханями или иным народом, которым нефрит дороже всего прочего, то изрядно бы опустошил запасы их товаров, золота и иного имущества, на торги заготовленного.

И еще там имелись другие камни, невеликие по размеру, но дорогие ценою, лазурит и бирюза из Нишапурских копей, что в Персии, употребляемые для выделки ожерелий и бус, возбуждающих сладострастное чувство любви мужчины к женщине, но только не иначе, а также для вырезывания из них магических египетских знаков, и поныне любимых и ценимых коптами, как-то - скарабеев с выпущенными крыльями и без оных, символы анкха, или египетского животворного креста, в котором, по многим уверениям сокрыта мощная энергия неизвестного источника и происхождения, что у меня, однако, вызывает справедливые сомнения, поскольку от публичного высвобождения указанной эманации владельцы анкхов по неизвестным соображениям воздерживаются и прилюдно таинственные свойства инструмента не демонстрируют... Как про фараоновых великанов, про которых все знают, что они охраняют высочайшего повелителя Египта и Судана, но никто вживую их по сю пору не видал, так и в анкхе всякий разумеет волшебство, не видя его проявлений. Персы называют этот камень фирузою, что означает "приносящий победу" или "счастливый", ведь в наречии фарси, как и на всем Востоке, где сладкоречивое многоречие скрывает в себе действительные жестокие намерения, яд отравы да острие клинка, невозможно открыть единый смысл хоть какого слова, и оно так будет означать одно, а так - совсем другое, так что даже самым персиянинам бывает трудно понять, о чем они говорили, что говорят и о чем договариваются. Аристотелем сказано: "Носящий бирюзу веселость находит. Еще кто тот камень при себе носит, не может быть убит. А когда разотрут и изопьют, помогает от окормов змеиных и от иных многих пакостей, уздравливает и болезнь из почек и из пузыря выводит". Бирюза способность имеет, цвет изменяя по прихоти своей, явственно знак о недужности подать. Китибюс в Магии своей говорит: если камень-бирюза бледнеет, значит сие, что сердечное расположение подарившего его уменьшается. Кардан в аналогичном сочинении пишет, что при падении с высокого места человек, имеющий при себе бирюзу, не причинит себе никакого телесного вреда, но камень разлетится вдребезги - однако ж последнее на себе испробовать воздержусь я.

Камень же зело редкостный суть не просто природа бездушная и безгрешная, но сила великая и таинственная, в нем заключенная. Цена его состоит не в редкости, хотя многие народы видят в нем именно эту сторону и склонны к собирательству дорогих камней только из одного алкания богатства, а в сокрытом в нем смысле, о чем мудрость древних имеет указания. Возьми вид Небесного Иерусалима, построенного из всякого рода камня - основания стены его были украшены всякими драгоценными камнями, которые сами по себе, как понимает вдумчиво размышляющий, не станут препятствием для враждебных орд наступающих, ибо людской реке преграду может устроить разве что скала неприступная. Но основание Иерусалима, на двенадцати камнях устроенное, невелико размерами, ведь основание первое - яспис, второе - сапфир, третье - халкидон, а четвертое - смарагд. Пятое основание - ясный сардоникс, шестое - цветной сердолик, седьмое - хpизолиф, видом как морская волна во глубине вод, восьмое - виpилл, девятое - топаз, воссиявший светом солнца и хранящий его тепло зимними ночами, десятое - хpисопpас, стойкий к яду и отвращающий вероломца, одиннадцатое - гиацинт, цветом одинаковый для природы мертвой и природы живой, а двенадцатое - аметист, видом как бы алмаз. А двенадцать ворот Иерусалимских - двенадцать жемчужин, каждые ворота из одной жемчужины, а улицы города - чистое золото, как пpозpачное стекло. И эти камни, малые сами по себе, которые можно в одну руку собрать, а другой рукой прикрыть, они противостояли всем врагам, злоумышлявшем против него и сталью, и волшбой. Великая тайна сия есть - без огромных валунов, без глубоких рвов, без высоких стен из аккадского кирпича, без ворот из ливанского кедра, бронзою окованных, нашествие вражеское сдержать, а все из той силы, что внутри малого камня божественным промыслом помещена, о которой знающий разумеет, ведь каждый камень суть одно колено Израилево, так что сила его велика и изощренна есть.

И есть среди камней Камень, силу всех прочих соединяющий и направляющий, трансмутацию осуществляющий, мертвое в живое преображающий, бессмертие дающий и власть над миром приносящий, имя которому Великий Магистерий. И тот, кто его отыщет, тот есть маг над магами и господин над людьми, и владыка над силами природными. И многие ищут его в таинстве Великого Деяния, иначе алхимией прозываемого, и еще многие говорят, что сыскали его и иногда предъявляют для испытания, только нет ни единого подтверждения тому, потому что не проявилось еще человека, наделенного силой над силами. Ежели рассудить, так и вряд ли возможно сие, потому что сила такого человека дерзает сравняться с силой всевышнего, что по определению невозможно, ведь вышняя сила и непознаваема, и недостижима. Камня того не было в припасе, мною открытом, да и, признаться, не искал я власти и силы ни тогда, ни посейчас, но лишь благополучия и облегчения тягот, на нашу долю выпавших.

А вот изрядное количество отменного качества изумрудов чистой воды и доброго размера, происходящих, по все видимости, из горных рек, которые несут кристаллы, вымытые бешеным водяным напором из крепкой каменной породы, и выкладывают их роскошным ковром в среднем течении рек, где бег воды замедляется и успокаивается, также имелось в хурджине. Эти камни происходят и с севера, и с юга. На севере дикие племена, приносящие в дар своим идолам, почитаемым за богов, кровавые жертвы из лошадей, рабов, а часто - и соплеменников, зачастую находят их в осыпях разрушающихся скал, однако же не видят в них особой ценности, поелику обрабатывать их вовсе не способны, а потому используют только как предмет для обмена и часто готовы отдать изрядный камень, и не один, за старое серебряное блюдо, потому что пользоваться деревянной посудой при ритуальных пиршествах у них почитается зазорным. На юге же, на берегах Красного моря, кое, по преданию, племена иудейские по промыслу божию перешли, когда вода расступилась перед ними, во что, конечно, верится с трудом, народы многие тысячелетия заняты отысканием камней, для чего поделаны даже шахты и прииски, в наше время хищническим беспрестанным промыслом почти истощившиеся, поскольку утверждают, что в этих копях промышляла еще царица Клеопатра Египетская, уязвившая свои бархатные налитые перси укусами черного змеинного аспида, дабе не стать добычей поругания захвитчиков. Камень этот весьма тесно причастен человеческой любви и ей многими действами готов споспешествовать. Мудрый Соломон, совращая Суламифь с самыми благородными намерениями, увещевал ее с приношением изумруда, именовавшимся в те времена смарагдом, и молил ее: "Это кольцо со смарагдом ты носи постоянно, возлюбленная, потому что смарагд - любимый перстень Соломона, царя Израильского. Он зелен, чист, весел и нежен, как трава весенняя, и когда смотришь на него долго, светлеет сердце; если поглядеть на него с утра, то весь день будет для тебя легким. У тебя над ночным ложем я повешу смарагд, прекрасная моя,- пусть он отгоняет от тебя дурные сны, утишает биение сердца и отводит черные мысли. Кто носит смарагд, к тому не приближаются змеи и скорпионы." Слова эти и зеленый изумрудовый цвет вскружили голову женщине и вложили в ее податливое сердце неистовое любовное томление. История же далее утверждает, что прелестная Суламифь не устояла против изысканного обольщения мудрого властителя и разделила все ласки его, да и какая же женщина имела бы силы удержаться от подобного искушения!

О Соломоновых же изумрудах имеются и другие удивительные истории, а самым таинственным предметом в его сокровищнице была невеликая чаша, происходящая от самого Сатаны. Ибо когда божественным промыслом восстание Сатаны против всевышнего удачею не удалось, был он низвергнут прямиком в ад, а во время падения с горних небес в преисподнюю один изумруд из его короны был потерян и упал на землю, где некие люди его сыскали. Долгое время странствовал сей необычный камень по земле и оказался в конце концов во владении царицы Савской, которая повелела наиискуснейшим ремесленным людям своим превратить его в чашу, что и было исполнено с великим мастерством и тщанием. Чашу царица Савская послала царю Соломону в подарок, но ответного душевного приятия не получила, а одни только редкости и драгоценности в знак союзной договоренности. Чаша же хранилась в сокровищнице Соломоновой многие годы, а после Соломона чашей владел фарисей и князь иудейский Никодим. Иудеи утверждают, что во время тайной вечери Иисус пользовался этой самой чашей, вкушая питие, что представляется маловероятным, ибо непритязательность и нестяжание его общеизвестны. Из тех же источников ведомо, якобы после того, как сын божий по наущению фарисеев был распят ромеями, Иосиф Аримафейский завернул тело его в плащаницу, а кровь по каплям собрал в упомянутую чашу, отчего ее стали именовать святым Граалем и произвели множество усилий ради отыскания. Достойно самого же большого удивления, что чаша сия до нашего времени неврежденной сохранилась, однако же никем за Грааль не почитается.