Письма к Олафу Броку. 1916–1923
Шрифт:
Гулькевич
2
1 VIII / 19 VII 1916 Христиания
Дорогой Профессор,
Павел Николаевич Милюков был весьма удручен тем, что ему не удалось видеть Вас. Он хотел, по крайней мере, услышать Ваш голос, но и этого мы не добились, хотя просидели у телефона с 12 по 5 часов. Помимо удовольствия, которое он должен был получить от беседы с Вами, он хотел выяснить у Вас, каковы его шансы на приглашение читать доклады в самом начале сентября нового стиля? [36] Можно ли на это надеяться? В утвердительном случае он уедет на месяц в Швейцарию. Если же нам не удастся устроить то, о чем мы с Вами мечтали, то Милюков через дней 8–10 вернется прямо в Россию. Хотите Вы ему написать прямо в Cambridge university extension, Summer Meeting? [37] Или хотите поручить мне телеграфировать то, что желаете передать ему?
36
К. Н. Гулькевич и О. Брок планировали выступление П. Н. Милюкова с лекцией перед студентами университета
37
П. Н. Милюков находился к Христиании проездом по пути в Англию, куда был приглашен Кембриджским университетом для чтения лекций на летних курсах.
Сердечно жму Вам руку. Прошу передать мое почтение Вашей супруге [38] . Мой молодой сотрудник [39] вернулся очарованным Вашею семьей и милым приемом.
Сердечно Ваш Гулькевич
3
11 VIII / 29 VII 1916 Христиания
Дорогой Профессор,
Мне совестно [здесь и далее выделено в документе – ред.], что мы Вам причиняем столько хлопот. Получив Ваше любезное письмо от 2 VIII / 20 VII, я немедленно телеграфировал его содержание П. Н. Милюкову. Я все выжидал, как он отзовется на телеграмму, чтобы ответить Вам. Между тем, вчера получил Ваше новое, милое письмецо от 9 сего месяца. Вновь протелеграфировал радостную содержащуюся в нем весть П.[авлу] Н.[иколаевичу] и ожидаю с минуты на минуту весточку от него. Я не хочу откладывать, однако, с выражением Вам глубокой и искренней признательности за все то, что Вы сделали в смысле пропагандирования Русского дела [40] . Большое, большое Вам спасибо! Я, несомненно, испытываю чувства большого удовлетворения при сознании, что в Вашем лице мы имеем такого влиятельного поборника наших идеалов. Сознание это внушает мне самые радужные надежды относительно возможности достижения тесного взаимопонимания наших обоих народов. Еще раз спасибо Вам.
38
Жена Олафа Брока – «Нина Ивановна» – Нина Генриэтта Трампе (норв.: Ninni Henriette Trampe, 1896–1955) – дочь коммандор-капитана Эдварда Трампе.
39
Речь, по-видимому, идет о П. Н. Савицком, помощнике посланника К. Н. Гулькевича по коммерческим делам («эд-коммерсиаль») в российской дипломатической миссии в Христиании». Он, будучи прикомандированным к миссии, находился в Норвегии с июля 1916 г. по март 1917 г., после чего вернулся в Петроград для завершения обучения на экономическом отделении Политехнического института.
40
Под «Русским делом» К. Н. Гулькевич понимал инициированную им и одобренную в МИДе новую русскую политику в Норвегии, направленную на сближение двух стран.
Сердечно преданный Гулькевич
4
14/1 VIII 1916 Христиания
Дорогой Профессор и благодетель,
Вчера поздно вечером получил от нашего Посла в Лондоне телеграмму следующего содержания: «Miliukoff accord pour Somme indiquce (т. е. ту, которую Вы были столь добры указать: 7-800 kr. [41] ) et pour 5 Septembre» [42] . Benkendorf [43] .
41
Указана примерная плата за будущую лекцию в университете Христиании: от 700 до 800 крон.
42
Фр.: «Милюков согласен с указанной суммой вознаграждения и датой 5 сентября».
43
Бенкендорф Александр Константинович, граф (1849–29 декабря 1916 (11 января 1917)) – российский дипломат, чрезвычайный и полномочный посол России в Лондоне в 1902–1917 гг.
В последнем пункте произошло недоразумение: Вы сообщили мне, что лекция не должна была бы состояться ранее 2 сентября, я же удлинил этот срок до 5 сентября. Милюков же вероятно понял, что мы выбрали с Вами упомянутое число. В виду этого, во избежание недоразумений очень прошу Вас дорогой Профессор разрешить мне телеграфировать Павлу Николаевичу с точным указанием ему дней, когда он должен читать в Aul’е [44] .
Остальные формальности установим по Вашему возвращению сюда. Еще раз извиняюсь в причинении Вам столького беспокойства и вновь приношу Вам выражение самой глубокой и искренней признательности.
44
Норв.: актовый зал.
Ваш Гулькевич
Сердечный привет Вашей милой семье
5
25/12 VI 1917 Стокгольм [45]
Дорогой, дорогой Профессор,
Лишь сегодня удается «урвать» минутку, чтобы побеседовать с Вами и вновь сказать Вам и дорогой для меня семье Вашей самое сердечное спасибо за ласку и любовь, которые я видел денно и нощно с Вашей стороны. Такого чувства я никогда еще до сих не испытывал и вероятно не испытаю – но и за этот год счастья искренне благодарю бога. Одновременно радуюсь, что как бы ни были обстоятельства, чувства всех Вас ко мне, как и мои ко всем Вам, никогда не изменятся.
45
На
Глубоко радуюсь Вашей предстоящей поездке в Петроград. По крайней мере, я буду иметь в ней утешение (в нем Вы мне не откажете) Вас приютить на несколько дней по пути в Россию и обратно. Устройтесь лишь так, чтобы за Ваше отсутствие телеграммы (только самые важные) посылались кем-либо из Русских (Мадам Теттерман? [46] ).
Письмо госпожи Косс [47] при сем возвращаю. В виду ее связи, хотя бы денежной, с Австрией, не могу писать ей прямо. Но посоветуйте ей зайти ко мне в Миссию часов около 10 – в любой день – я с ней условлюсь, как поступить ей и надеюсь помочь переправить ее дочь в Россию.
46
Супруга бывшего генерального консула России в Христиании А. А. Теттермана.
47
Личность не установлена.
Я страшно утомился путешествием в Россию, но рад, что меня вызвали в Петроград. Я видел многое, что внушает мне веру в лучшее будущее и в возможность поддержания победы порядка над анархией. Пессимистичен был лишь Шингарев [48] , остальные куда бодрее и увереннее.
Не нахожу слова, чтобы благодарить Вас за Вашу статью в «Aft.[enposten]» [49] . Она так хороша, что могла бы смутить меня, и я мог бы поверить Вам. Но я с сожалением знаю себе цену и знаю, что Вы смотрите на меня глазами дружбы. Следовательно, Вы пристрастны. Тем не менее, очень и очень благодарю Вас. Ваши слова так сердечно теплы, что согревают меня, хотя я их не заслуживаю.
48
Шингарев Андрей Иванович (1869–1918) – земский, общественный, политический и государственный деятель, специалист в области государственного хозяйства и бюджета от либеральной общественности, врач общей практики, публицист. Избирался депутатом II, III и IV Государственных дум, был главным специалистом и оратором кадетской фракции по финансовым вопросам. Один из ближайших политических союзников П. Н. Милюкова. В 1915–1917 гг. – председатель военно-морской комиссии Думы. В августе 1915 г. избран Думой в состав Особого совещания для обсуждения и объединения мероприятий по обороне государства. Член Бюро Прогрессивного блока. В марте – мае 1917 г. – министр земледелия в первом составе Временного правительства.
49
О. Брок опубликовал в газете «Афтенпостен» в июне 1917 г. статью, в которой дал высокую оценку деятельности К. Н. Гулькевича в качестве российского посланника в Норвегии.
Если бы Вы знали, как тяжело у меня на душе и как меня тянет в Норвегию, дорогую, обожаемую мною Норвегию. Не знаю, когда рана закроется и заживет… и заживет ли…
Я читаю B.[jornstjerne] B. [50] [jornson], буду читать также шведские газеты, но учиться буду продолжать по-норвежски. Кончаю, как всегда, просьбами. Не найдете ли Вы возможным выписать для меня из Германии: Diplomatie und Weltktrieg Ernst M"uller Meiningen [51] – если эта книга интересна, а также учебник истории Швеции и ее Конституцию, если они не имеются на другом языке лучше.
50
Бьёрнстьерне Мартиниус Бьёрнсон (норв.: Bjornstjerne Martinius Bjornson, 1832–1910) – норвежский писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе 1903 г.
51
Ernst M"uller-Meiningen. Diplomatie und Weltkrieg: ein F"uhrer durch die Entstehung und Ausbreitung de Weltkrisis auf Grund der amtlichen Materialien. 1917. G. Reimer.
Засим целую ручки дорогой Вашей жене, а Вас и детей нежно обнимаю.
Ваш Гулькевич
Полил ли дождь Ваш картофель?
6
28/15 VII 1917 Стокгольм
Дорогой Профессор и Друг,
Все это время собирался писать Вам, но мне не удается высвободить ни одной минуты для личных дел. Посетители приходят с 9 часов утра, и лишь около 8 часов удается вздохнуть свободно, хотя бы не без сильного переутомления. Мне же давно хотелось поблагодарить Вас за дружескую надпись на Ваших ценных переводах Толстого, а также за «Говоры к западу от Мосальска» [52] . Филологические вопросы всегда увлекали меня, и я с особенной радостью прочту Ваши книги в один из первых вечеров, когда буду себя чувствовать уже не в силах заниматься обычной работой. Большое спасибо Вам, дорогой!
52
О. Брок перевел по заказу норвежских издателей ряд сочинений Л. Н. Толстого («Анна Каренина», 1911) и Ф. М. Достоевского («Братья Карамазовы», 1915). По приглашению Петербургской Академии наук он, как филолог-славист, подготовил и издал исследование по фонетике «Говоры к западу от Мосальска» (Пг., 1916).
Уже прошло два месяца, с тех пор как я Вас покинул. Я никак не могу привыкнуть к мысли, что мне пришлось расстаться с Вами, милыми всеми друзьями и дорогой Норвегией. Как здесь все отлично от Вашей бесподобной страны! Насколько у Вас дышалось беспечно и бремя жизни не чувствовалось вовсе. Здесь полное отсутствие легкости и радости существования. Местные деятели не искренни, хотя вежливы во внешних движениях (поклоны и т. п.). Быть может, что когда будет преодолено во мне нежелание считаться с неизбежностью случившегося, и удастся подчиниться последнему, то тогда несколько смягчится и отчужденность от окружающей меня обстановки. Но на это уйдет много-много времени!