Пламя и Пыль
Шрифт:
– Иезекия, - позвал я, - пора уносить нас отсюда.
– Какое там - глупый мальчишка стоял в дюжине шагов позади меня и со щенячьим восторгом махал рукой Мириам. Он даже не заметил, что к нам пожаловала компания живых мертвецов.
– Иезекия!
– прорычал я, когда мой нос наполнило зловоние мертвой плоти и химикатов.
– Привет, - сказал я умертвиям, которые были в каких-то дюймах от этого носа.
– Сссс, - последовал остроумный ответ.
Первые два чудовища бросили тачку и кинулись на меня, жадно взрезая воздух когтями. Если бы одно
Умертвие, стоявшее на коленях, постигла та же участь, как только оно освободилось. Его голова проскакала по пандусу, оставляя за собой след красной пыли и, скатившись за край, упала в бак с кальмарами.
– Иезекия!
– крикнул я снова, но у меня не было ни секунды, чтобы взглянуть в его сторону. Ко мне бежало еще одно умертвие. У этой женщины мозгов оказалось побольше, чем у ее приятелей. Она по-прежнему катила тачку, большую и тяжелую тачку, широкую настолько, чтобы перегородить большую часть пандуса, и такую длинную, что из-за нее я не мог достать клинком до умертвия. Она даже не давала мне шанса: просто толкала на меня тачку, давя трупы на своем пути и действуя ей, как тараном. На пандусе было некуда увернуться - разве что нырнуть в гости к кальмарам - поэтому я принял единственное оставшееся решение и заскочил в тачку.
Говоря "заскочил", я хотел бы иметь в виду, что ловко запрыгнул в нее, грациозно приземлившись на ноги. Однако на деле это выглядело не столь изящно: как раз в тот момент, когда тачка уже должна была меня сбить, я перекинулся через ее край и неуклюже развалился внутри.
Моя рапира смотрела в правильном направлении, и я пырнул ей, просто чтобы не дать умертвию вцепиться в меня когтями. Острие пронзило прогнившее мясо на ее плече, срезав с него фунт или два. Она зашипела от боли и с невиданной силой подняла тачку за ручки... а точнее за одну ручку, так как вторая рука, уязвленная моим ударом, не смогла этого сделать из-за отсутствия некоторого количества мускулов. Одна сторона тачки задралась вверх, вторая даже не шевельнулась, и я обнаружил, что вываливаюсь за борт прямо в объятия поджидающих внизу кальмаров.
– Ё!
– прокомментировал я случившееся и, пытаясь не выронить рапиру, а также не напороться на нее самому, вцепился в край тачки, чтобы не упасть в воду. Мои пальцы нашли опору, занозы нашли мои пальцы, и я удержался от неминуемого падения. Но умертвие продолжало наклонять тачку, и мои ноги выпали из нее, соскользнув за край пандуса и уйдя по колено в бак.
Картина была еще та: я висел через край пандуса, одной рукой уцепившись за тачку, другой - целясь рапирой в сторону умертвия, чтобы не дать ему броситься на меня... а стая кальмаров поглаживала мои ноги своими щупальцами с присосками, как бы проверяя, съедобен я или нет.
– Меня нельзя есть сырым!
– крикнул им я.
– Меня надо мариновать и варить часа два, или я получусь жестким.
Умертвие зашипело.
– Всем бы только
– Спасибо, - сказал я Ноябрю.
– Спасибо, - сказал я еще раз Ясмин, которая расправлялась с оставшимися умертвиями.
– Вы что, перелетели через всю улицу?
– Почему бы и нет?
– ответила Ноябрь, складывая крылья за спиной.
– Всегда недолюбливала умертвий.
Я со стоном уронил лицо в ладони.
* * *
– У нас новая компания, - крикнула Ясмин, когда еще дюжина умертвий с громким топотом поднялась по спиральной лестнице с нижнего этажа.
– Ерунда, - прорычала Мириам.
Она наклонилась и подняла огненный жезл Чи, который я как-то упустил из вида, пока занимался гимнастическими упражнениями на тачке. Я даже не успел догадаться, что у нее на уме, как она прокричала:
– Ин номине Вульпес!
Жезл с треском выпустил огненный шар прямо в лицо умертвиям.
– Какого черта?
– вскричал я. Умертвия вмиг перестали быть для нас угрозой. Благодаря воскрешающим химикатам, их тела полыхнули так, словно были пропитаны флегистолом. Одно из них упало с пандуса в бак с рыбой двумя этажами ниже, выбросив облако пара, похожее на густой желтый туман. Остальные просто сгорели дотла за какие-то секунды, как промасленные факела, вспыхнувшие в ночи... а вокруг них уже пылало Вертикальное Море, его вековой деревянный каркас.
– Уважаемая Мириам, - промолвил Уизл, - хотя вас и стоит поздравить с тем, что вы угадали слова к этому жезлу...
– Ничего сложного, - прервала его Мириам.
– Фокс использовал эту фразу для всех своих жезлов. Старик был помешан на массовом производстве.
– И все же, - продолжил Уизл, - нельзя не заметить, что ваш огонь отрезал нас от пути на землю.
– А заодно и от всех умертвий, - ответила Мириам.
– И нам больше нечего о них волноваться. Если ты беспокоишься о том, как отсюда убраться, то часть из нас может спустить Ноябрь, а Малыш телепортирует остальных. Какие еще проблемы?
– Культурные люди, - сказал я ей, - не поджигают городские памятники архитектуры. Впрочем, мы еще сможем это обсудить, как только Иезекия... эй, Иезекия?
Парень рухнул на колени, обхватив голову руками.
– Риви снова пытается меня отключить, - жалобно прокричал он.
* * *
– Я убью эту тварь!
– взревела Мириам, потрясая жезлом в подтверждение своего намерения. Но поганой альбиноски нигде не было видно, да и обзор с нашего места был не очень хороший. Из-за всех этих баков, пандусов и опорных балок нельзя было как следует разглядеть ни один из этажей башни, и что еще хуже, дым от горящей лестницы застилал все вокруг; он жег глаза и снижал видимость до нескольких шагов.