Плащаница колдуна

Грановский Антон

Завязывая веревку, он небрежно проговорил:

– Зря у меня Крысун глаз-то забрал. С глазом было бы сподручнее. Чудных амулетов бы насобирали.

– Тебе мало тех, что у тебя в карманах? – глухо спросил ходок.

– Так то не мои. Их Крысуну вернуть надобно. А ну как сгодятся? Что возвращать-то буду?

– Башку ему свою отдашь, – прогудел Темный ходок.

Бельмец хихикнул.

– А ты, оказывается, и надсмехаться умеешь. И голос у тебя устоялся. Уже не заикаешься. Чудное дело.

Темный

ходок издал горлом странный, клокочущий звук. Бельмец было испугался, но вовремя сообразил, что это смех.

Оправившись, Бельмец вынул из сумки кусок вяленого мяса и флягу с водой и стал завтракать.

– Жратва скоро кончится, – прочавкал он с набитым ртом. – Ты, я чай, хороший охотник. Постреляй дичи – я зажарю.

Пугач не ответил. Он по-прежнему стоял на пригорке и внимательно вглядывался в лес.

– И глядит, и глядит, – проворчал Бельмец, уплетая вяленое мясо и запивая его водой. – Я вон, пока оба глаза были, тоже глядел. А теперь что? Только на тебя и надеюсь. И все из-за Карпа-Крысуна. Чтоб ему пусто было!

Ходок не отвечал. Он все так же вглядывался в лес. Бельмецу это не понравилось. Он сунул в рот последний кусок мяса и поднял с земли ножны с кривой газарской саблей.

Бельмецу еще ни разу не приходилось пользоваться мечом или саблей. Он, конечно, убивал людей, но делал это более безопасными способами. Травил ядом, науськивал врагов друг на дружку, а один раз даже столкнул человека в пропасть. Но чтобы рубить или колоть – нет, этим заниматься не приходилось. Грязное это дело – людей рубить. Кровавое.

И тут Пугач издал гортанный звук, похожий на рев ярости. Из зарослей бузины выскользнули девять черных теней.

– Ходок, оборотни! – испуганно крикнул Бельмец. Швырнув саблю на землю, барышник повернулся и рванул к ближайшему дереву.

Самый рослый оборотень – широкогрудый, рыжий, стал медленно приближаться к Темному ходоку, явно выбирая момент для прыжка.

Остальные быстро окружили Пугача с двух сторон.

Темный ходок поднес руку к поясу, намереваясь вынуть меч, но пальцы его схватили пустоту. Меч и кинжал лежали возле остывающего костра. Там же валялась сумка с амулетами против нечисти.

Темный ходок пробормотал что-то сердитое и досадливо мотнул головой. А потом глухо пророкотал, глядя на рыжего вожака:

– Я вас не трону! И вы меня не трогайте! А тронете – перебью!

Рыжий вожак сипло засмеялся. Смех этот, вылетевший из волчьей пасти, прозвучал противоестественно и жутко.

Рыжий вожак оскалил пасть и рванул с места. И в тот же миг остальные оборотни последовали его примеру.

Сидя на дереве, Бельмец с ужасом наблюдал за битвой. Оборотни рвали Пугача зубами, пытались свалить его, но тот, казалось, врос ногами в землю.

Он молотил тварей кулаками по мордам и косматым грудям, хватал их за глотки, ломал им хребтины. Не прошло и минуты, а два оборотня уже валялись на земле, пуская пузыри черной крови. Однако семеро оставшихся усилили натиск.

В какой-то момент Темный ходок зашатался, и Бельмец с ужасом подумал, что он упадет, но проклятый Пугач снова устоял на ногах.

Он резко выбросил вперед руки, схватил двух оборотней за загривки и резко столкнул их головами. Раздался громкий треск, и оборотни рухнули на землю с разбитыми вдребезги черепами.

Еще одного оборотня ходок схватил за передние лапы и резко развел лапы в стороны, выворачивая их из суставов. Потом швырнул покалеченного зверя на землю и размозжил ему хребет ударом тяжелого кованого сапога.

Теперь уже не девятеро, а четверо оборотней рвали его тело. Пугач попытался схватить рыжего вожака, но промахнулся и рухнул на колени. Еще один оборотень щелкнул зубами возле его лица, но ходок увернулся и сам вцепился оборотню зубами в горло. Оборотень отчаянно взвизгнул, дернулся и обмяк.

Пугач отшвырнул дохлого зверя, выплюнул изо рта клок шерсти и мяса и повернулся к рыжему вожаку, намереваясь покончить с ним. Но еще два оборотня вцепились ему в руки. Темный ходок стряхнул их, как шавок. Ударил одного ногой под дых, хотел наподдать и второму, но тот отпрыгнул в сторону.

Два уцелевших оборотня – рыжий и черный – отбежали от Пугача на несколько саженей и остановились. Они тяжело дышали и изумленно смотрели на гору шерсти и мяса под ногами у Темного ходока – все, что осталось от стаи.

Темный ходок двинулся с места и шагнул к оборотням. Но те решили больше не испытывать судьбу. Они повернулись и, трусливо поджав хвосты, скрылись в лесу.

10

Вставало солнце. Деряба и Коломец лежали на траве и тяжело дышали.

– Что же это творится на белом свете, Коломец? – хрипло и горестно проговорил атаман. – Сперва Первоход, теперь этот… Я два раза прокусил ему глотку, а он даже не покачнулся.

– А я вырвал у него из бедра кусок мяса размером с собачью башку, – угрюмо произнес Коломец. – Думал, кровью изойдет. Ан нет.

Деряба прижал смоченный в ручье пучок травы к ране на боку и севшим от боли и усталости голосом изрек:

– Что-то с ним не так.

– Уж это как пить дать, – подтвердил Коломец, ощупывая пальцами разбитую и окровавленную голову. – Кажись, кости мне сломал, сволочь.

Деряба тяжело и прерывисто вздохнул.

– Была ватага – и нет ватаги. Вот и подышали вольным ветром. Чего теперь делать-то будем?

– Кабы я знал… – угрюмо отозвался Коломец.

Деряба хотел что-то сказать, но вдруг осекся и вскинул голову.