Плавучая опера
Шрифт:
Другие деловые предложения поступали от "Мортоновских чудесных томатов".
– Прямо скажу, - слышал я от Уингейта Коллинса, - в жизни таких идиотов не встречал. Что вы против нас затаили? Мы вам такие возможности даем, в жизни больше не будет. Вам что, деньги девать некуда? Послушайте, Тоди, честное слово, у полковника просто в заднице свербит из-за этих тысяч, которые вы ему послали, - ну ни с того ни с сего, понимаете? Я ему говорю: что хотите, он же идиот, только и всего, я же давно его знаю, не то что вы. А он понимать отказывается. А в заднице у него свербит, потому как, видите, не
– Фирма эти предложения не отклонит, - напоминаю ему.
– А лично мне они неинтересны.
– Тьфу ты, ведь он-то не подарок ответный вам делает, - возмущался Уингейт.
– Просто хочет вас нанять, как всякий другой захотеть мог бы. Какого рожна вы его из себя вывести стараетесь? Никогда не видел, чтобы он так ярился.
– Глупо себя ведет, - отвечал я.
– Он же знает, что мне ничем не обязан. Сам мне об этом написал, не поленился.
И Уингейт еще раз откровенно мне сообщает, что я редкостный идиот.
А по городу слушок пополз (думаю, Уингейт постарался или миссис Лейк, а может, Джимми) про те пять тысяч; кто полюбопытнее, ко мне с расспросами приставать начали.
– Подарок, - говорю и плечами пожимаю. Но все равно чуть не каждый встречный на меня как на ненормального смотрел, то-то им радость, что подтверждение нашлось. Приятели сообщили, что кое-кто из кредиторов отца сильно недоволен был, только пять тысяч эти мои по закону, а не отцовские, так что сделать ничего не могли, как ни ворчали. А циники все гадали, что это я за штуку учудить собрался.
На Рождество полковник прислал мне ящик шотландского виски "Харви", шофер его привез. Через два дня получил полковник этот ящик обратно, посыльный из "Кембриджских перевозок" доставил, и тут опять является ко мне Мортон собственной персоной.
– Доброе утро, сэр, - говорю.
– Чем могу служить?
– Кончайте затеи эти свои дурацкие!
– так и завопил он. Я ему предложил сигару, он раздраженно отмахнулся. Ладно, пусть выговорится.
– Так и будете мне сказочки рассказывать про то, что пять тысяч подарили исключительно по доброте сердечной? Главное, время удачно выбрали, у всех каждый цент на счету, а он…
– Подарил, - говорю.
– Вот что, молодой человек, не думайте, будто для меня тайна, отчего отец ваш самоубийством покончил, - заходится полковник.
– Прошу извинить, слухами земля полнится.
– Конечно.
Вздохнул он тяжко и тростью по полу тарабанит.
– Ни черта не понимаю, - признается.
– А и понимать нечего.
– Слушайте, - говорит он, овладев собой.
– Пусть все это между нами останется. Уингейт Кол-лине - знаете такого? Отлично. Уингейт мой вице-президент, он у нас, по секрету вам скажу, профсоюзными делами ведает. Хороший парень, только с этим делом не получается у него ни черта. Надо, чтобы было тихо-мирно, а у нас вечно скандал за скандалом. Профсоюз терпеть его не может, в администрации терпеть не могут, да и я не могу. Замечательный он человек, Уингейт то есть, но вот с людьми совсем ладить не умеет. Так вот. Уингейт скоро из фирмы уйдет -
– Нет.
– Ну зачем вы так?
– Полковник говорит.
– Я же не подарки вам делаю. Вы мне для этой должности как раз по всем статьям подходите. Просто большая удача, что мы с вами знакомы.
– Спасибо, - говорю.
– Предложение позвольте отклонить, но все равно спасибо.
– Отклонить!
– ахнул полковник.
– Да сейчас люди, чтоб на работу устроиться, что хотите отдадут. А он - отклонить!
– Сожалею, сэр.
– Не сожалею, а согласен!
– завопил он, теряя контроль над собой. Кровь к лицу так и хлынула.
– Нет, не согласен, - повторил я.
– А, черт, забирайте назад свои деньги!
– орет полковник, только в карман почему-то не лезет.
– Ни в коем случае, что вы.
Тут он платок вытянул и лоб утирает.
– А виски?
– Спасибо большое, но принять не могу. Поднялся он - вижу, просто потрясен.
– У меня на Новый год гостей много собирается, - говорит, стараясь, чтобы поласковее прозвучало.
– Я вам отправлю приглашение, миссис Мор-тон их уже начала рассылать. Первый раз такой прием устраивает, и про вас она знает, хоть вы и не знакомы.
– Полковник женился вторично, кажется, с год назад, первая его жена умерла в 1926-м.
– Спасибо, - говорю.
– Только уж, пожалуйста, не возвращайте, чтобы не вышло, как с виски этим. Эвелин обижать не надо. Не захотите прийти, просто выбросьте приглашение под стол в корзинку.
Приглашение - разрисованная такая карточка - и правда на следующий день пришло, и в Новый год, осушив после ужина четыре двойных виски у себя в номере, я решил заглянуть к полковнику, так как этот визит счел соответствующим моей политике неполного соответствия. В одиннадцать вызвал такси и поехал к Мортонам, занимавшим особняк на Хэмбрукс-бей.
Когда я туда добрался, веселье кипело вовсю. Оба крыла просторного кирпичного дома были ярко освещены, а по залам слонялось человек сто пятьдесят, все в смокингах и вечерних туалетах. В жизни бы не подумал, что у нас в округе Дорчестер столько смокингов отыщется. Посреди главной гостиной бил на столе фонтан шампанского, а посреди библиотеки - красного бургундского. Дамы главным образом наполняли бокалы из этих источников. Но на летней террасе был еще устроен бар, обслуживаемый тремя неграми в белых пиджаках, и мужчины больше тянулись туда. А на нижнем этаже громыхал оркестр.
У двери швейцар, приняв пальто, начал было разглядывать мое приглашение, но из глубины зала подлетел ко мне полковник, покинув компанию, по виду состоявшую сплошь из вице-президентов. На секунду растерялся, вынул изо рта сигару, однако тут же лицо его расплылось в улыбке.
– Отлично! Замечательно!
– загудел он, протягивая обе руки.
– Эндрюс!
– Никак не мог придумать, что бы такое сказать, а оттого тискал мою кисть с добрую минуту.
– Замечательно!
– гудит.
– Великолепно!