Плавучий мост. Журнал поэзии. №1/2017

Коллектив авторов

Сто цветов пусть, конечно, цветут, только пусть они это делают на разных клумбах. Тем более, что в эпоху интернета, неожиданно разрушившего человеческое одиночество, это куда как просто.

Примечание:

Евгений Владимирович Витковский – русский писатель, литературовед, поэт, переводчик. Живёт в Москве.

Дельта

Ганна Шевченко

Огонь или рыбак

Ганна Шевченко пишет стихи и прозу. Родилась в городе Енакиево Донецкой области. По образованию бухгалтер. Публиковалась в литературных журналах, а также в сборниках и антологиях поэзии и короткой прозы. Автор книг «Подъемные краны», «Домохозяйкин блюз», «Обитатель перекрестка». Живет в Подольске.

«В одном и том же платке летом, весной, зимой…»

В

одном и том же платке летом, весной, зимой.Я, говорит, ваш путь, а вы не следуете за мной,катит коробку, внутри – возня,я, говорит, ваш учитель, а вы не слушаете меня,показывает фотографии, мол, кошачий приютнуждается в помощи. Многие подают.Иногда открывает крышку, а там, на дне,четыре котенка в штопаной простыне,обвязанные ленточками вокруг груди,чтобы не сбежали. Она останавливается посредивагона, говорит, я – истина, я – народ,движется по проходу назад-вперед.Она и сама привязана к электричке ленточкой из сукна,словно котенок, живет в коробке, где тишина,упоение и нет желаний уже давно:я – путь, я – истина, здравствуй дно;легкая, будто сбросила страшный гнет,перережешь ленточку, кажется, упорхнет.

«На окне засыхает фиалка…»

На окне засыхает фиалка,на плите выкипает вода,чайных чашек немытая свалка,полотенца в четыре ряда.Льётся день, колыхаясь, сквозь шторы,а чуть наискось, сквозь провода,виден дворик жилищной конторы,и старуха заходит туда.Прохудилась на форточке сетка,под карнизом осунулся крюк…Почему ты не слушаешь, детка,я о Боге с тобой говорю.

«Придешь на кухню, кофе сваришь…»

Придешь на кухню, кофе сваришь,поправишь штору на окне,и разглядишь лягушку в мариболотной, собранной на дне.Положишь ложечку на блюдцеи начинаешь ворожить —идет эпоха революцийи снег над городом кружит,и дверь соседки, той, что справа,тем громче хлопает всегда,чем ярче вспыхивают травыпод коркой утреннего льда.

Молоко для девочек

1

Тане

День ушёл. Погасли лица.Изнывает бытиё.Дочь у зеркала кружится —отражение моё.Этот хлястик – безделушка,не прислуживай тряпью,выпьем, детка, где же кружка,молока тебе налью.Ни тоски, ни грёз, ни жажды.Ночь на подступах. Отбой.Всё закончится однажды,не печалься, Бог с тобой.

2

Лизе

Лампа ночника.Света колея.Хочешь молока,девочка моя?Глиняный сосуднизок и широк,в молоке живуткальций и белок.Пей его, тянись,тяжелей в кости,небо – это высь,есть куда расти.

«Олег просыпается. В офис идет с утра…»

Олег просыпается. В офис идет с утра.Начальник у него – ретроград, любит Аббу и Баккара,вот и включает, согнав в кабинет свой маленький коллектив,настраивает работников на удачу и позитив.Все танцуют: Беляков, Анисимов, его жена,и Олег танцует, удача ему, как и другим, нужна.Олег не химик, не менеджер, не пилот —он книги «Русская кухня» желающим продает.Он не церемонится, его миссия – чистый нал,Олег выходит из офиса безупречен, приятен, нагл,мерцая нимбом, шагает посуху, как по воде,заходит в морги, отделения милиции, парикмахерские и т. д.,таскает книги с упоением, как верблюд(там есть советы, как одновременно готовить несколько блюд),его пути позавидовал бы Лао Цзы.Книги покупают полковники женам, молодые парикмахерши и вдовцы.

«То расхаживаешь вдоль линии спирали…»

То расхаживаешь вдольлинии спирали,то играешь чью-то рольв скучном сериале.Сердце – гнущийся металл,полукруглый обод,но о том ли ты мечтал,нежный биоробот?Помнишь первый свой сигналв инженерном зале?Провод врач перерезал,датчики мерцали.Кокон нежно-голубой,лазерные шлемы —загрузили нас с тобойв разные системы.Нам вручили по судьбе,не открыли смысла,я скучаю по тебе,составляю письма.Что сказать тебе? Живувроде так, как надо —вот, купила к рождествуновую помаду.Веселюсь, умею петь,посещаю танцы.Как еще перетерпетьвремя имитаций?Затоскуешь, прилетай,разопьем винишко.Но Донцову не читай!Пагубная книжка.

«Автомобиль сигналит…»

Автомобиль сигналит. Слышатся звуки рэпа,как из консервной банки, в которой взбесилась рыба.Сверху простое небо из голубого крепаи облака, как горы, или, верней, как глыбы.Улица, выпрямляясь, между домами тонет,сбрасывает осадок, скапливает целебность,плещется, как в бокале, в выстраданном бетоне.Улица – это нежность, внутренняя потребностьвыйти, пройти по кромке, встать, просочиться мимо,сесть на скамейку с книгой, сблизиться с тротуаром.Я не пойму причины, это необъяснимо,планы осмыслить город кончились бы провалом.Стало быть, наблюдаю, мыслей отбросив сетку,сбросив соображений драное полотно,как, домофоном пикнув, входит моя соседка,как через три минуты вспыхивает окно.

«Раздеты рощицы и скверы…»

Раздеты рощицы и скверы,включает ветер свой гудок,сезон звенит дождями сферыи бубенцами холодов.Листвы болезненные пятнана распустившихся зонтах,и диск, проигранный стократно,стоит как прежде на китах.Пластинку юзает иголка,веками крутится винил,а мы, как ангелы на полке,в палатке «Русский сувенир»сидим на стереосистеме,мотаем долгие круги,над нами – вой, под нами – темень,за нами – крылья из фольги.

«Суетливые мамы на всех парусах…»

Суетливые мамы на всех парусахуплывают с детьми по домам,я, железный солдат, оживаю в глазахудивленных, взволнованных мам.Я сама себе сын, я сама себе спесь,я сама себе враг и стекло,время детских площадок закончилось здесьи в песочницы перетекло.Но цветущая груша безумствует так,что за светом не видно ствола,засыпающий город, как толстый гусак,колыхает звезду у крыла.Остаюсь равнодушной к его галдежу,к пролетающим грушам в цвету,как простой пианист на скамейке сижуи руками ищу темноту.