Племя вихреногих
Шрифт:
– Да что за бред?
– взорвался, наконец, Сергей.
– Какая свобода? Вы вообще о чем?
– Это не бред, - лицо Пампуса вдруг исказила злоба. Теперь оно вовсе не казалось забавным.
– Это наши принципы, и мы никому не позволим...
– Бред, бред, - спокойно сказал Серый.
– Точнее, декларация трусов: соглашайтесь со всем, чтобы вам не дали в морду, служите, кланяйтесь, чтобы вам не дали в морду, не говорите неприятной правды, чтобы вам не дали в морду, берегите свою шкуру, радуйтесь жизни, даже если в ваш дом пришел враг и весело трахает вас во все дырки - ведь вы же до сих пор живы!..
Сабина вдруг зашипела, словно рассерженная змея. Звук был тихим, но очень... очень страшным. И в лицах парней тоже появилось что-то, уже совсем не нормальное. Ни разу. Мама родная, вдруг подумал Антон, да они же убить нас готовы за всю эту чушь!..
А Сергей... засмеялся.
– Возразить нечего, правда?
Антон смотрел на него. На его узкое, презрительное лицо. На глаза, в которых плескала весёлая гадливость. От друга исходило не очень приятное на ощупь любопытство. Так смотрят на объект... на объект...
– Нам придется задержать вас и выдать Хорунам, как опасных смутьянов и шпионов, - сказала Сабина, поднявшись.
– Там вас быстро научат правильным манерам.
Антон как-то вдруг заметил, что она держит в руке нож. Симпатичный такой ножик, с обоюдоострым, чуть выгнутым лезвием длиной дюймов в восемь, и с гардой. Ни разу не каменный, - судя по блеску, из нержавеющей стали. Она держала его лезвием вниз, с какой-то, очень нехорошей уверенностью. Совсем не как девчонка. Скорее, как человек, который уже не раз пускал этот вот нож в ход. И совсем не для того, чтобы нарезать колбасу. Сергей спокойно взглянул на неё снизу вверх.
– Nemo me impune lacessit, - очень ровно сказал он.
А потом всё взорвалось. Сабина вдруг взвилась в воздух, её ноги описали огромную дугу, - и она плашмя рухнула на землю, издав странный звук, словно упавшая на пол гармошка. Под Антоном тоже что-то словно взорвалось, - схватив приятно тяжелый кувшин с молоком, он прыгнул вперед, и изо всей силы обрушил его на голову оскаленного, уже готового к прыжку Йорда. Кувшин тоже взорвался, словно бомба, и Йорд, в облаке белых брызг, полетел куда-то назад. Антон тут же повернулся к Пампусу...
...чтобы увидеть, как вскочивший уже Андрей, тоже изо всей силы, бьет его ногой в грудь. Пампус, смешно взмахнув руками, тоже полетел назад, врезался в гамак, - но веревка лопнула, и он, опять взмахнув руками, рухнул, стукнувшись башкой об стенку. Антон повернулся к Сергею.
Сабина перевернулась на живот, пытаясь встать, - но Серый уперся ей ногой в поясницу и изо всей силы врезал рукоятью ножа (её собственного ножа!) ей по затылку. Девчонка молча ткнулась лицом в пыль. Антон снова быстро повернулся. Йорд всё ещё лежал неподвижно, лицо его было разбито, сквозь молоко бежали веселые темные струйки. Пампус в странной позе лежал у стены, его голова оказалась повернута под неестественным углом. Готов, сразу понял мальчишка. Йорд ещё дышал, - но неровно, нехорошо. А начиналось так забавно...
– как-то отстранено подумал Антон и прислушался. Нет, всё тихо, никто ничего не заметил... наверное.
В этот миг тело Пампуса вспыхнуло белым, ослепительным пламенем, - а потом вдруг исчезло, и воздух сомкнулся в пустоте с громом орудийного выстрела.
* * *
Антон не знал, сколько он сидел бы здесь, совершенно обалдев от случившегося, - но Сергей, к счастью, опомнился быстрее.
– Валим отсюда, быстро!..
– заорал он.
Антон пулей вылетел из хижины. И буквально нос к носу столкнулся с Эвертсеном - должно быть, тот спешил на шум. Времени на объяснения не осталось, так что мальчишка просто врезал ему в челюсть, да так, что парень, гораздо крупнее его (во всяком случае, толще и мордастее) на ногах не устоял.
Перескочив через него, он помчался к ограде. За спиной кто-то завопил, но на перехват пока никто не бросился, - Хорги лишь испуганно выглядывали из хижин. Зато впереди маячили четверо воинов - и стоявший между них Льяти. Судя по его вдохновенно поднятой руке и перекошенным лицам Хоргов, он вовсю объяснял им, как глубоко они погрязли в бездне порока. Очевидно, уловив краем уха, что в селении происходит что-то не то, он повернул голову, - и расплылся в ослепительной улыбке.
В следующий миг он поудобнее перехватил лук, который держал в другой руке - и, хорошенько размахнувшись, огрел по башке ближайшего Хорга. Тот без слов ткнулся лицом в пыль, - а Льяти, мгновенно развернувшись, лягнул второго в живот (Хорг тут же рухнул, сложившись пополам, точно перочинный ножик), со всей дури врезал в ухо третьему, - а потом ткнул четвертого луком в поддых. Вся расправа заняла не более пяти секунд.
* * *
– Ничего себе...
– наконец, выдохнул Антон, когда они остановились. Погони слышно не было, - но Льяти бежал, как угорелый, и они мчались за ним, пока между ними и селением не встали два холма.
– Как ты их...
– Я врасплох их застал, - сказал Льяти. Лицо его сейчас было очень серьёзным.
– Иначе плохо могло быть.
– А всё равно...
– Антон оперся руками в колени, стараясь успокоить бешено зашедшееся сердце. Плохо бегать по такой жаре, да ещё и по неровному...
– Четверо на одного - это четверо на одного. Да ещё и с мечами, пусть и деревянными...
– У меня лук был, - возразил Льяти.
– И я знал же, что этим и кончится. И думал, что делать, когда...
– Ну, это-то понять было нетрудно...
– Андней помотал головой.
– Делать-то что будем?
– Да всё то же - к западным горам идти, - удивился Льяти.
– Только теперь придется кружным путем идти, и быстро-быстро-быстро. Хорги-то за нами не погонятся, кишка у них тонка, - но вот гонцов к Хорунам наверняка уже послали, а уж те из кожи вон вылезут, чтобы вас к себе заполучить. Они ваших, - ну, русских, - аж до судорог не любят. С тех пор, как их Волки сюда, в этот вот лес выгнали.
– Веселенькая перспектива...
– Сергей покрутил в руке отобранный у Сабины нож.
– Отличная вещь. Жаль, такой дуре досталась. Ну что - пошли тогда...
Глава 15.
однажды, много лет назад...
Гори, наша радость,
Гори, не сгорая,
Напевом откликнись вдали.