Плохая компания (из сборника"Завещаю свою смерть")
Шрифт:
Показания его, правда, никакого света на случившееся не проливали. Юрий Васильевич — невысокий, плотный, седоватый мужчина — сообщил, что после окончания обеда, выждав минут десять, решил отправиться к себе в номер, поскольку предстоящие молодежные развлечения его не сильно волновали. По его словам, он собирался просто полежать перед телевизором, ссылаясь на то, что после сытной еды привык немного вздремнуть. Гладких отправился немного раньше, что подтверждалось и показаниями других свидетелей.
Подходя к пансионату, Юрий Васильевич увидел под балконом что-то темное и большое. Говорил, будто сперва даже не понял, что это тело, так как страдает близорукостью.
— Вы его трогали, переворачивали? — спросил Гуров.
Дятлов заверил его, что нет, что он сразу же побежал к столу, где остались многие отдыхающие, а также администратор пансионата Шишкин. Тот сразу же позвал врача Носова, и все трое вернулись к Гладких. Носов тут же заявил, что Гладких мертв, после чего произошло замешательство, длившееся несколько минут. Шишкин никак не мог решить, звонить ему в полицию или нет, хотя ответ на этот вопрос был очевиден. Но тут его можно понять: никто не хочет скандала в своем заведении. К тому же директор пансионата, Владимир Павлович Белкин, в данное время отсутствовал, отправившись куда-то за границу на отдых, и все ответственность лежала на Шишкине.
Ситуацию осложняло еще и то, что многие к этому моменту разбрелись кто куда, и собрать всех и сообщить неприятную новость было проблематично. Гуров спросил Дятлова и о компании, включавшей чету Щелоковых и Прохоровых. Юрий Васильевич ответил, что они покинули стол одни из первых, даже не дождавшись десерта. Но отправились ли сразу кататься или какое-то время находились на берегу, он точно ответить не может. На вопрос Гурова, почему они прервали обед, Дятлов ответил, что, видимо, заскучали, однако Гурову его ответ показался неубедительным, к тому же Дятлов говорил как-то нехотя и не глядя на него. Решив разобраться с этим позже, расспросив других, Гуров пока что оставил Юрия Васильевича в покое.
Он переговорил со следователем, выяснил, что тот также успел сделать все предварительные дела, и они совместно решили, что всех, кто присутствовал в пансионате в этот вечер, следует оставить здесь до утра с тем, чтобы утром они явились для дачи показаний, о чем и объявили во всеуслышание. Правда, нашлись такие, кто не пожелал оставаться, а хотел немедленно отправиться домой. Желание это было вполне естественным: пансионат «Голубое озеро», бывший до сих пор милым и гостеприимным, в одночасье превратился в зловещее место. Весть о том, что Наталья Щелокова утонула, уже облетела всех, и в совокупности с трагедией, произошедшей с Гладких, это стало дополнительным фактором, заставляющим этих людей держаться отсюда подальше.
Никто не стал возражать, и многие, облегченно вздохнув, стали поспешно рассаживаться по машинам и разъезжаться.
— Что ж, Лев Иванович, считаю, что и нам здесь оставаться нет смысла, — сказал следователь.
— Верно, — подтвердил и Крячко. — Завтра с утра работы по горло, а спать нам осталось каких-то часа три, учитывая, что еще домой добираться.
— Хорошо, поехали, — согласился Гуров, часы которого показывали уже половину третьего ночи.
— А мне что делать? — растерянно выступил вперед администратор Шишкин, видя, как рушатся все его потуги обеспечить гостям достойный отдых.
— А вас, Алексей Михайлович, я также жду завтра у себя в кабинете. В девять тридцать утра, — сказал Гуров. — А пока спокойно спите.
— Если, конечно, сможете, — добавил Крячко и вальяжно проследовал за Гуровым к его машине.
Глава третья
Пауза в работе, которой Гуров воспользовался, чтобы доложить наконец генерал-лейтенанту Орлову о текущем состоянии дел, возникла на следующий день только ближе к обеду. Все время до этого Гуров непрерывно был занят, принимая и расспрашивая одного свидетеля за другим. Он исписал за это время такое количество листов протокола, какое не всегда исписывал за неделю.
«Хорошо еще, что есть такая вещь, как компьютер», — думал Гуров, вспоминая, как в стародавние времена, когда технический прогресс еще не достиг нынешних высот, им, операм, приходилось довольствоваться авторучкой и как в результате долгой писанины между указательным и средним пальцем возникали грубые мозоли — совсем как в школьные годы.
Крячко, который печатал куда медленнее Гурова, обычно пользуясь одним, от силы двумя пальцами, потратил кучу времени на одних только Прохоровых и Щелокова. Собственно, Гуров ему и не поручал покуда заниматься ничем другим. Гурову было важно поскорее разобраться со смертью Натальи Щелоковой и исключить ее из числа умышленных убийств, дабы внести ясность в картину, нарисованную вчера неведомым художником-злодеем в пансионате «Голубое озеро».
Правда, они виделись с Орловым утром на планерке, но в свете произошедших событий она прошла в ускоренном режиме — генерал-лейтенант не хотел задерживать своих главных сыщиков и отвлекать от срочных дел, к тому же не собирался обсуждать дело Гладких в присутствии всего отдела, пока в нем не появится хоть какая-то определенность.
Словом, закончив с очередным свидетелем, Гуров посмотрел в расписание и отметил, что до прихода следующего у него есть в запасе полчаса. Их он решил использовать для отчета перед Орловым и позвал с собой Крячко. На круглой физиономии Станислава было написано, что он с куда большим удовольствием потратил бы их на законный обеденный перерыв, однако сам понимал, что в данных условиях это нецелесообразно. Посему в кабинет Орлова сыщики вошли вместе.
Генерал-лейтенант был ни весел, ни сердит. Он просто ждал, что скажут ему его подопечные. В душе, правда, Орлов лелеял надежду, что смерть Гладких окажется все-таки не криминальной, и тогда ему можно будет вздохнуть с облегчением, но Гуров с первых же слов развенчал чаяния своего начальника.
— Что ж, Петр, предвижу, что новости тебя не порадуют, но, как говорится, что выросло, то выросло, — сразу перешел полковник к делу, усаживаясь на жесткий стул, который Орлов держал в кабинете специально для него. Все остальные сотрудники главка, включая самого генерал-лейтенанта, предпочитали восседать в удобных мягких креслах. Но Гуров вечно был не как все, причем чаще в хорошем смысле слова, и Орлов не спорил с ним по таким пустякам. Исполняя прихоть Гурова, он просто распорядился принести в свой кабинет самый обычный деревянный стул.
— Я слушаю, Лева, — кивнул Орлов и сложил руки на столе перед собой.
Гуров подробно рассказал о ночной работе, описал сам пансионат «Голубое озеро», обстановку, коротко охарактеризовал присутствующих, назвал примерное время смерти Гладких и ее причину, которая к этому моменту уже была установлена. Судебно-медицинский эксперт однозначно заявил, что смерть наступила в результате черепно-мозговой травмы, не совместимой с жизнью, которую Гладких получил при падении. Гематома на виске была получена им еще при жизни, но буквально за несколько секунд до смерти.