Плохая компания (из сборника"Завещаю свою смерть")
Шрифт:
— Пока еще не похоронили, — сообщил Гуров. — Я сейчас же отправлюсь в ваше министерство и постараюсь проверить все, о чем вы рассказали. До встречи, Виталий Павлович.
Щелокова увели, хотя он и пытался бурно выражать свой протест. Оставшись наедине с Гуровым, Крячко сказал:
— Вполне может быть, что он просто переводит стрелки.
— Тогда бы он нашел более уязвимую кандидатуру, чем высшие чины министерства, — возразил Лев и поднялся. — Я к Петру. А ты… знаешь что? Займись-ка пока нашим зятьком, что-то я про
— Говори название фирмы и адрес — съезжу, — сказал Крячко.
Гуров продиктовал ему все, что нужно, и отправился по своим делам.
Подходя к лестнице, он увидел там неуверенно переминавшегося с ноги на ногу Бушуева, который колебался, идти ему дальше или нет. Увидев Гурова, он двинулся было к нему, но потом остановился и произнес:
— Здрасьте!
— Привет, — сухо отозвался Гуров, протягивая руку, но вовсе не для приветствия. — Давай свой пропуск.
Быстро подписав его, он вернул пропуск Бушуеву и пошел дальше.
— Постойте! — Виктор догнал его. — Что это значит?
— Это значит, что на сегодня ты можешь быть свободен, — ответил Лев.
Выражение лица Бушуева явственно выражало, что он был готов к какому угодно повороту дела, только не к тому, что предложил Гуров.
— То есть как? — глупо спросил он, недоверчиво глядя на листок с подписью полковника.
— Очень просто. Твоя персона настолько ничтожна, что мы обошлись без нее, — насмешливо пояснил тот.
До Бушуева несколько секунд доходил смысл сказанного, когда же дошел, он моментально повеселел и заявил:
— Тогда отдайте мне мои вещи.
— Нет, брат, — отказался Гуров. — Они мне еще пригодятся.
— Вы изъяли их незаконно! — выкрикнул Бушуев.
— В наших отношениях намечается определенный прогресс, — заметил Гуров. — В прошлый раз ты очень неуважительно мне «тыкал», а сейчас, смотри-ка, перешел на «вы»! Соблюдаешь, значит, субординацию. Зауважал!
— Вещи отдайте, — тупо повторил Бушуев.
— Не пойдет, — покачал головой Гуров. — А теперь двигай отсюда, пока я тебе пинка не дал для ускорения.
И двинулся к кабинету генерал-лейтенанта. Орлов встретил дружелюбно, бровей не хмурил, на здоровье и тяжелую генеральскую долю не жаловался, насчет сроков не спрашивал. Однако Гуров видел, что на дне его глаз притаились вопрос и надежда. Генерал-лейтенант был в курсе, что Лев работал и в воскресенье, и, конечно же, надеялся, что работа эта принесет какой-то результат. Но спрашивать об этом в лоб не стал, предоставив Гурову возможность высказаться самому.
Сыщик сел на стул и, опуская лишние подробности, рассказал о том, как провел вчерашний день и сегодняшнее утро.
— Таким образом, — заключил он, — как ни крути, а придется подбираться к этому министерству. Я в субботу просил тебя помочь чем можешь…
— Лева, не успел, — прижал руки к груди Орлов. — Вот видит бог — не успел! Понедельник-то только начался.
— Вот я тебе так же отвечать буду, когда ты в очередной раз станешь приставать ко мне с однообразным вопросом, когда будет раскрыто дело, — поддел его Гуров.
— Лева, ну каюсь, виноват! Но про наш разговор помню и обязательно сделаю все, что в моих силах. И потом, у тебя же есть, можно сказать, материал, тебе его Щелоков предоставил. Так что действуй!
— Материал, конечно, отличный, — согласился Гуров. — Настолько надежный, что я не вижу ни единой причины, почему бы Шмыгайловскому и Мищенко просто не послать меня подальше, когда я заявлюсь к ним с обвинениями по этому «материалу»!
— Лева, зачем сразу обвинять? — миролюбиво сказал Орлов. — Для начала просто поговори, вырази соболезнования… Мне ли тебя учить? Ну, если хочешь, можно послать туда Станислава. Ты знаешь, он к любому без мыла влезет.
— Только не к этим, — сказал Гуров.
— Ты просто по-го-во-ри, — стоял на своем Орлов. — К ним и второй раз можно наведаться, и в третий. И даже к нам вызвать. Ничего, не небожители, придут. Повозмущаются, но придут. Побоятся не прийти, когда речь идет об убийстве.
— Министерские чинуши не из пугливых, — заметил Гуров.
— Это просто потому, что их никто не пугает. Вот они и уверены в собственной неприкосновенности.
— Ты что же, предлагаешь мне пойти и запугивать весь министерский аппарат? — усмехнулся Гуров.
— Боже упаси! — перепугался Орлов и даже на всякий случай перекрестился. — Не нужно никого запугивать, Лева. И вообще, желательно обойтись без обострения отношений. Нам в нашем ведомстве осложнения не нужны.
— Ох, что-то не пойму я тебя, — покачал головой Гуров. — Начальство вообще трудно понять. Ты, Петр, хочешь и рыбку съесть, и удобно сесть… И главное, моими стараниями.
— Я тоже стараюсь, — отрезал Орлов. — Постоянно вас прикрываю, когда вы забываетесь и границы переходите. И вообще, что ты болтаешь, вместо того чтобы делом заниматься? — сделал вид, что рассердился, генерал-лейтенант.
Гуров уже поднялся, чтобы уйти, как вдруг Орлов сказал:
— Подожди в приемной. Минут через пятнадцать зайди. Попроси Верочку, пусть пока кофе тебе сделает. Или чаю.
Гуров не стал спорить, отсалютовал и вышел из его кабинета в приемную, где господствовала бессменная секретарша Орлова Верочка.
— Вера, Петр Николаевич велел мне вас поэксплуатировать, но я категорически не хочу этого делать, — с улыбкой сказал Гуров. — Поэтому предлагаю вместо этого нам обоим побездельничать немного и просто поболтать.