По приказу президента
Шрифт:
Секунду спустя телефон Романа зазвонил, и Мэд просветлел.
– Наконец-то.
Лиз одновременно с Романом наклонилась, чтобы увидеть изображение. Несомненно, рядом с Джой стояла Ванесса, еще подросток. Поправляя фату, она смотрела на невесту с выражением поклонения.
Черт возьми.
Внезапно дверь распахнулась, и внутрь с каким-то диким видом ворвался Зак. Она редко видела его по-настоящему проявляющим эмоции, но сейчас он казался не в себе. Его взгляд бешено обшарил комнату, пока не остановился на ней. Трясущимися руками он потянулся
– Элизабет… - Его шепот звучал отрывисто, а все тело дрожало.
– Я думал, что войду сюда и найду твое тело. Боже мой. Роман, нам нужен врач. Сейчас же. Мэд найди мне ведро. Что-нибудь. Ее сейчас вырвет.
– Что?
– Она отодвинулась от него. – Может, минуту назад меня и тошнило от всего этого, но теперь я просто чертовски зла.
Зак едва позволил ей отстраниться. Он схватил ее за руки, от него волнами исходило напряжение. В его глазах она увидела слезы. Настоящие, реальные слезы. Это шокировало ее больше всего, потому что и представить не могла, что он выдавит ради нее хоть слезинку.
– Меня не волнует, что ты на меня злишься. Я не дам тебе умереть, Элизабет, ты не можешь ... Ради тебя я живу. Я не могу жить в этом гребаном мире без тебя.
– Зак, что, черт возьми, происходит?
– Потребовал ответа Роман.
– Ее отравили. Русские внедрили в администрацию несколько агентов, и, по словам мистера Хардинга, один из них добавил в ее кофе токсин, - объяснил Фредди, входя в комнату.
Лиз взглянула на Томаса, который тоже присоединился к ним, и направлялся к ней. Она никогда не видела, чтобы агент секретной службы выглядел таким взволнованным.
Он снял солнцезащитные очки, которые часто носил даже в помещении.
– Я буду держать ее, господин президент. Не нужно ждать скорую. Засуньте пальцы ей в горло достаточно глубоко, чтобы вызвать рвотный рефлекс.
Это он проделывал и раньше, только не пальцами.
Лиз оттолкнула его.
– Я не больна.
– Лиз оттолкнула его.
– Я не больна.
Если она их не остановит, то ей придется напрасно пережить несколько действительно неприятных минут.
– Вы говорите о латте, который принес один из стажеров? Я его не пила. Зак, он все еще стоит у меня на столе, уже совершенно холодный. Утром я сама приготовила себе кофе еще дома. Налила в термос и больше ни к чему не прикасалась.
Томас отступил.
– Я видел термос на ее столе перед пробежкой, сэр.
– И ты не отпила ни капли того, что тебе принес стажер?
– Потребовал ответа Зак, медленно поднимая ее на ноги.
Она знала, что все еще должна злиться, но он был так расстроен, что она не могла не погладить его по щеке и успокоить.
Он беспокоился не потому, что думал, что она унесет в могилу ответы на вопросы о глобальном заговоре против него. Он боялся за нее. Он выглядел так, словно весь его мир зависел от того, что она сейчас скажет. Он только что узнал, что его предала жена и ее семья. Каждый день на его плечи ложилась ответственность за целую страну. Но именно вероятность потерять любимую женщину чуть не погубила его.
– Я не пила его, Зак. Даже не притронулась. С тех пор, как ты привез мне тот кофе из Финляндии, который я так люблю, я пью только его.
За последние несколько недель он многое поменял в резиденции, убедившись, что в ней есть все ее любимые вещи, дошло даже до того, что он импортировал кофе из Хельсинки, потому что она невероятно ей понравился, когда они были там на конференции много лет назад. Она была очень тронута тем, что он вспомнил.
Зак тяжело вздохнул.
– Слава богу, детка. Слава Богу.
– Мистер Хардинг мертв. Я проверил. Он явно проглотил яд до того, как мы его привезли, - предположил Томас, когда Зак обнял ее.
– Он утверждал, что это какой-то новый токсин, - объяснил Фредди возбужденным тоном.
– Я слышал, что несколько тайных групп работали над ядом, позволяющим жертве казаться совершенно здоровой, пока он не активируется через несколько часов. Некоторые из моих знакомых почку продадут, только бы прочитать отчет о вскрытии этого чувака.
– Мертв?
– Лиз вывернулась из объятий Зака, потому что теперь он, похоже, пришел в себя, а им по-прежнему нужно было обсудить миллион нерешенных вопросов.
Или может быть, им вообще нечего обсуждать? Тот простой факт, что он не хотел, чтобы она умерла, не отменял того факта, что он не поверил ей, когда должен был и не значил, что она должна простить ему все, через что он заставил ее пройти.
– Оставьте нас.
– Зак не сводил с нее взгляда, пока все покидали комнату. Даже Томас, казалось, понимал, что Заку нужно побыть с ней наедине.
Как только дверь за всеми закрылась, Лиз осталась наедине с мужчиной, с которым, как ей казалось, она проведет остаток жизни.
– Не волнуйся, Зак. Я в порядке. К концу дня я очищу свой офис. Тина может забрать мои вещи.
– Элизабет, я ...
– Нет. Не надо. Я понимаю, почему вы меня подозревали. Правда, понимаю, но не думаю, что смогу простить тебя за то, что ты меня использовал. Ты знал, что не любишь меня, знал, что возможно я тебя предала, и все равно занимался со мной сексом. Черт, ты позволил мне думать, что любишь меня.
– Я люблю, - возразил он.
– Я полюбил тебя с той минуты, как увидел.
– К людям, которых любишь, так не относятся.
– Я не знаю, как обращаться с людьми, которых люблю, потому что до тебя я никогда не любил женщину, - сказал он, подходя к ней.
– Пожалуйста. Мне жаль. Я знаю, что многого прошу. Прости меня.
Она покачала головой и попятилась от него. Она не могла так легко его простить, несмотря на искушение.
– Это не имеет значения. В следующий раз, когда я снова сделаю что-то, что Роман сочтет подозрительным, все повторится.
Он подошел ближе.