По рукам и ногам
Шрифт:
Да обрати же ты на меня внимание, да чтоб тебя.
Такое ощущение складывается, что его вообще окружающий мир не интересует, будто мучитель выпал из него напрочь. И я даже не против, но не против ровно до тех пор, пока мне не приходится холодной ночью стоять посреди дороги у машины с совершенно пустым баком.
Идем пешком, значит. Просто восхитительно.
– Сколько? – мрачно осведомилась я.
– Не так долго, как ты думаешь. Мы уже практически в городе.
– Надеюсь, ты хотя бы дорогу помнишь. Кэри, давай, приходи в себя и… пошли уже.
А мы и правда оказались
Какие-то за версту несущие тухлятиной забегаловки, обшарпанные, разрисованные стены домов и огромные черные мешки мусора у фонарных столбов. Прямо родная атмосфера нищеты и безысходности. Красота.
У меня какие-то проблемы были с обувью. Точнее, я почти и не носила ее в доме у моря, а сейчас совсем некстати выяснилось, что эти белые, черт бы их побрал, балетки прямо-таки беспощадно стирают кожу. Я терпела, кое-как топая вслед за Кэри, пока не почувствовала, что эта пытка все-таки пустила мне кровищу. В балетках стало не только больно, но и липко, и я остановилась, снимая их.
– Простудишься, – отстранённо заметил Ланкмиллер, остановившись подождать. Словно не предупреждал, а бесстрастно подводил итог.
– Ну, это не самое страшное, что могло бы со мной случиться, – отмахнулась я, ступая босыми ногами на неровный и пыльный асфальт.
Он уже остыть успел за ночь и здорово холодил кожу, но я все ещё мучилась от боли из-за натертых мозолей, поэтому все остальное отступило на задний план. Я втягивала воздух, запрокидывая голову и переступая с ноги на ногу.
– Хочешь передохнуть? – наблюдая за всем этим вдруг предложил Кэри.
– Не отказалась бы, – а я решила не пренебрегать предложением.
Мы были в каком-то мелком сквере напротив такого же мелкого театра или чего-то вроде.
Кэри опустился на аккуратную деревянную скамейку, я же подлезла ему под руку из чисто практических соображений, потому что рядом, под его рукой и его пиджаком теплее было. Теплее хотя бы в физическом смысле этого слова.
Я не сомневалась, что он сейчас смотрит на меня, с рассеянным удивлением, как на такую лишнюю бессмысленную вещь. Думал, что в сексе сможет забыться, но только сильнее попался под чувство вины. Что за глупый мальчик.
– На самом деле, это же хорошо, что ты кому-то нужен, – вздохнула я куда-то ему в рубашку. – Тебе ведь на них тоже не наплевать. А я вот, так вышло, что никому не нужна. Никто не расстроится, если я умру, но не для того я через все это прошла, чтобы потом так вот просто…
– Все хорошо, Роуз, – оборвал мучитель на полу-слове, устало потрепав по волосам.
И совершенно точно почувствовал, как я вздрогнула. И оттого что он позволил себе такую оглушительную ложь. И оттого что по_имени назвал наконец, а не этой дурацкой кличкой. В такие моменты абсолютной искренности я себя всякий раз очень неловко чувствовала. Очень неловко, но тепло до странности.
– Надо бы зайти в круглосуточный, купить нам чего-нибудь поесть, – как ни в чем не бывало заметил Кэри. – Если устала, побудь здесь. Тут недалеко.
Уже начинало светать,
Шаги, отдававшиеся эхом по пустынной улице, заставили меня вскинуть голову и оцепенеть от испуганного удивления.
– Марко! Какого черта тут…
Дьявол, ну почему именно он, из всех случайных прохожих?! Это мистическое притяжение какое-то, проклятие или что?
Бьянки, кажется, не меньше меня был удивлен этой нежданной встрече.
– Я не ожидал тебя здесь увидеть в такое время, – растерянно проговорил он, бледнея. –Ты что, сбежала от Ланкмиллера?
– Нужды в этом нет, – хмыкнула я, поднимаясь на всякий случай. – Опять по поручениям маменьки бегаешь? Ближе не подходи.
Предупредить-то я предупредила, но так меня еще никто не игнорировал. Проще сказать, он сделал прямо противоположное, за пару секунд оказался в шаге от меня и схватил за запястья, перетягивая к себе.
– Марко, отстань, пожалуйста, – давила я сквозь зубы, старательно выдираясь. – Давай раз и навсегда забудем, что были вообще знакомы. Ты слишком много сделал для меня, и хорошего, и плохого.
– Это отлично, что ты здесь, – захлебывался он, совершенно не слушая моих слов. – Мне нужно поговорить с тобой не как представителю Розы или еще чьему-то. Пойдем со мной, сейчас, ты же здесь на нелегальном положении. Будет очень просто освободиться от Ланкмиллера, в ближайшем центре для беженцев из других стран. Тебе не нужно держаться ни Кэри, ни матери, тебе нужно скрыться от них обоих, так далеко, что никто из них не достанет. Используй связи сопротивления. Идем-идем, прямо сейчас.
– Марко, я тебе, чёрт возьми, не верю! – я вздохнула резко от боли в запястье, морщась от потока вылитых на меня мало-связных фраз. – Ни секунды не сомневаюсь, что ты снова обманешь и доставишь обратно к матушке, ты уж прости.
– Роуз, пожалуйста, ты… – он закусил губу и еще раз дернул на себя, заставляя чуть ли не взвыть. – А кому ты веришь? Ланкмиллеру? Поверь, он скрывает от тебя намного больше, чем тебе хотелось бы. Думаешь, он так просто выбрал тебя из толпы наложниц, так просто бесится от твоей мамаши, так просто самолично возвращал тебя с ее лайнера? Он и не отпустит тебя так просто. Да пойми же ты…
– Марко, отпусти! Я не хочу тебя слушать, не понимаю, чего ты хочешь и верить тебе не могу, после того, что было. Ты делаешь мне больно, – уже тише и куда отчаянней попросила я, потому что он правда делал. Очень и очень.
Бьянки не отпустил, но только себе же хуже сделал. Он почти отлетел в сторону, сплевывая кровь из разбитой губы и поднял свой какой-то ненавистный и в то де время испуганный взгляд.
А мы были так заняты перепалкой, что и не заметили Ланкмиллера.
– Кто это? – зло спросил мучитель, за шиворот одной рукой оттаскивая меня к себе за спину, где я и сделала очередную дурость, ту единственную, которая еще смогла бы спасти ситуацию от кровопролития и прочей болючести, которой она угрожала.