По рукам и ногам
Шрифт:
– Выбирай быстрей, а то я сам выберу, и рубашку придётся снова расстегивать, – усмехнулся мне на ухо Ланкмиллер, бесповоротно уводя нашу отрывочную перепалку в пошлое русло. – Любое, Кику.
– З-запястье, – торопливо выдохнула я, не совсем понимая, что происходит и к чему идёт.
Зажмурилась, когда его губы коснулись синего узелка вен и чуть было руку не отдёрнула. Кэри приподнял рукав рубашки, с улыбкой наблюдая, как мурашки покрывают кожу аж до самого локтя. И тут я вспомнила эту игру. Работая в «Шоколаде», ещё и не такого успела навидаться, а это, по правде говоря, было ещё самым сопливо-романтически-безобидным, что вообще можно было встретить в борделе. Партнёры по
Он ведь стоял тут передо мной, в этой своей полурасстегнутой рубашке, ещё за руку держал, а мы все равно скоро расходимся, и если уж так карта легла…
– Ну, чего застыл, хозяин? Теперь ты.
– Шея, – Ланкмиллер с хитрым прищуром наблюдал за мной. Что-то не тянет сомневаться, этот лис догадывался, что правила мне известны.
Я, высвободив руку, потянулась было к нему, но не рассчитала силёнок. Пришлось просить:
– Наклонись, пожалуйста…
Кэри услужливо выполнил просьбу, подставляясь под поцелуй. Он был совсем недавно после душа, и от кожи пахло ещё шампунем, а сквозь пробивался его собственный запах, очень-очень знакомый. Я ткнулась носом в шею, вдыхая. Да, мы же тут вроде как играем… Едва коснулась губами кожи и сразу же отпрянула, чтобы секундой позже целовать его совсем иначе, жадно и трепетно, обнимая его, судорожно хватаясь за рубашку. Не знала, не понимала и не хотела понимать, что творю.
Странное было чувство, как будто я позарилась на что-то чужое.
С силой отгоняя его, переместилась к губам, хотя это вроде как было и не по правилам. Я не оставила мучителю шанса возразить, затыкая рот поцелуем, против которого он не слишком-то возражал.
Только когда стала совсем отключаться от реальности, Ланкмиллер, за плечи отстранил меня, пытаясь сообразить, что происходит.
Я подняла на него затуманенные виноватые глаза, терзая нижнюю губу клыками и изо всех сил пытаясь дышать ровно.
– О-о-о, мне знаком этот взгляд, – Кэри хмыкнул и сразу ясно стало, он понял, что я хочу, и что давно уже не, и вообще все понял. – Давай, Кику, недотрах – это очень даже поправимо, – великодушно сообщил он, подталкивая меня к кровати.
– Докатились, он у меня недотрах диагностирует, – я вымещала зло на его рубашке, дёргая пуговицы так, что они чуть ли не отрывались, – м-м-мх, чертов мучитель.
Невыносимо это все. Задыхаться, сгорать под чужими прикосновениями и словами, мучиться и совестью и жаждой, обнимать его и быть настолько уже неприлично близко. Хотела сделать больно, а начала ласкаться. Да уж, в этой игре мы очень быстро подошли к финалу.
Ланкмиллер целовал, уже ни о чем не спрашивая, куда придется, неровными движениями расстёгивая пуговицы.
Все было так нервно и страстно, будто в любую секунду могло исчезнуть.
Я обычно не царапала ему спину, но только не в этот раз. Нет сил сдерживаться и вообще. Больше не прятать глаза и не взывать к разуму. Какой там разум, достало уже, мне просто ближе хочется.
Пришлось переждать некоторое время, пока все улеглось, и мы оба смогли хоть соображать нормально. Ланкмиллер не отпускал меня, почти сразу же сгрёб в охапку и оттого отдышаться мне в этой мертвой хватке было намного труднее.
– Что ж ты дрожишь-то… – пробормотал Кэри, приглаживая меня по волосам. – Когда ты раскрываешься… Кику, ты ведь никогда меня так не целовала.
Да, знаю, как будто задыхалась.
– Прости, – я ещё глубже закопалась носом в подушки, не очень понимая, за что извиняюсь. – Понесло меня.
– Какая же ты дура, Кику, – вздохнул Ланкмиллер, притискивая ближе, хотя
– Здесь не могу не согласиться.
Когда я проснулась, мучителя в спальне уже не было. Я ещё недолго грелась в его кровати, соображая сколько прошло времени после бессонной ночи и такого весёленького утра. Соображая и надеясь, что после всего, что произошло, самооценка Ланкмиллера не выйдет за пределы стратосферы, он просто единственный рядом был, только и всего. Впрочем, меня гораздо больше беспокоило другое: я проснулась с мыслями о Марко и его идиотских словах, его невозможном «не просто так». Какого дьявола оно значит? Ланкмиллер мне врет, не отпустит? Но почему же, он ведь весь свой гарем распродал, зачем я ему. Да может это просто очередные Марковские штучки, не знал, как ещё извернуться, чтоб затащить меня вновь на те же грабли.
Ланкмиллер наверняка уехал, куда он там собирался, а мне хотелось спросить его напрямую, значат ли что-то слова, которым я поначалу и вовсе не придала значения. Они, оказалось, довольно мучительно подтачивали изнутри.
Я выскользнула из кровати в поисках любезно дарованной мне рубашки, а отыскав, поплелась шастать по дому, чтоб точно удостовериться, что мучитель в нем не обретается. Вопреки ожиданиям, удостоверилась я в обратном. Он обнаружился в собственном же кабинете: кофе пил и аромат стоял умопомрачительный. Я вздохнула и с едва слышным «доброе утро», закрыла дверь за своей спиной.
– Доброе, – без особой радости отозвался мучитель, – как спалось?
– Я на секунду, особо не помешаю, только спросить. Ты… точно меня отпустишь? – черт, как глупо-то прозвучало. Кэри, стоявший в пол-оборота, развернулся ко мне лицом и пояснил:
– Я уже отправил прошения в «Зуб» на все необходимые документы. Как только они придут, я сразу же подпишу, и гуляй на все четыре стороны. Мы прояснили?
Прояснили. Ни черта не прояснили.
– Кэри, ты ничего не хочешь мне рассказать? – я продолжила штамповать дебильные фразы, стоя на всякий случай возле самой двери и остро чувствуя, что раздражаю. А вот реакция у Ланкмиллера была тревожная.
– Нет, – мгновенно и слишком резко отозвался Кэри, со звоном возвращая чашку на блюдце. Кофе пролился на стол, пачкая документы. Я подняла глаза. Те, кому нечего рассказывать, так обычно не отвечают.
– Ты знал меня раньше?
– Что ж за наказание-то такое. Впрочем, это все равно лучше было рассказать, пока ты здесь, – Ланкмиллер вдруг усмехнулся, – подожди в кабинете, ведь на слово не поверишь.
И Кэри вышел, оставив меня одну.
========== Часть 106 ==========
Я ведь даже не попыталась его остановить, за рукав удержать и потребовать объяснения прямо сейчас, сию же секунду. Меня понесло с вопросами, на которые я не ждала ответов, даже задавать их никогда не думала, потому что все и так было очевидно. Вроде бы. Знал меня, значит, раньше и ничего не сказал, подлец. Я теперь стояла напротив двери, перебирая в уме какие-то жуткие догадки и откидывая их в сторону одну за другой, пока эта самая дверь, отворившись, чуть не врезала мне по лбу.
– Осторожнее, – цыкнул Кэри больше устало, чем зло, и сунул мне в руки альбом, – вот на, полистай, полюбуйся.
Я чуть было не выронила и только потом узнала. Так это же тот самый, за штудированием которого Ланкмиллер меня поймал и оттаскал за шкирку, приклеив пару радостных эпитетов. Что, можно уже? Как-то резко ситуация переменилась. Я не спешила открывать, подняв для начала вопросительный взгляд на мучителя, пытаясь понять, чего стоит ждать и совсем ли все плохо.
– Сядешь? – Кэри указал на кресло перед своим столом. – Ты сначала глянь, а потом я объясню.