По следам снежного человека

Иззард Ральф

Чтобы избежать тяжелого обхода на большой высоте, мы решили попытаться построить мост. Для начала Джон вызвался с веревкой переплыть реку в том месте, где на некотором расстоянии она течет спокойно между двумя водопадами. На всем участке между двумя ревущими стремнинами не было подходящего места, но мы все же решили попытаться там, где большой камень на стрежне делил примерно пополам расстояние, которое нужно было переплыть. В апреле вода была еще чем-то вроде жидкого льда, но это не останавливало Джона, выдающегося разностороннего спортсмена. Джон считал, что если его спустят с шестиметровой скалы на нашем берегу, то ему удастся с ходу преодолеть самое быстрое течение и достичь камня. Дальнейший путь от камня до противоположного берега казался более легким. Первая часть программы шла в соответствии с планом. Стенли Дживс взобрался на вершину скалы, спустил Джона в реку на веревке, конец которой тот должен

был закрепить на том берегу, а затем, когда Джон поплыл к камню, принялся «водить» его, как рыбу. Однако за скользкий камень ухватиться оказалось невозможно, и, ко всеобщему ужасу, Джона постепенно стало относить течением. Веревки было выпущено столько, чтобы Джон имел возможность добраться до противоположного берега, и теперь ее не удалось достаточно быстро выбрать; течение несло его со все возраставшей скоростью и потащило через водопад. Наконец, веревка натянулась, и Джон оказался внизу среди кипящего водоворота. От неожиданного толчка Стен сорвался со скалы и повис примерно на метр ниже вершины, удерживаемый закрепленным концом веревки. Шерпы, готовые со смехом пойти на самый ужасный риск на снегу или на льду, ненавидят воду и многие из тех, что были с нами, плакали. Неудачно пытаясь прийти на помощь, они отчаянно дергали веревку и подтянули несчастного Джона обратно к подножию водопада. Там он погиб бы через несколько секунд, но, к счастью, Том и я, с трудом спустившись со скал рядом с водопадом и бросив Джону еще одну веревку, смогли подтащить его к берегу у самого водопада. Затем нам удалось выудить Джона, отделавшегося поверхностными ушибами.

Только через два дня мы вернулись к проблеме переправы через реку, и на этот раз после нескольких тщетных попыток нам удалось перебросить крюк, прочно засевший среди камней на противоположном берегу. Как только веревка была натянута, мы переправились, перехватывая ее руками. Это гимнастическое упражнение никому не пришлось по вкусу, а когда дело дошло до пробной попытки доставить груз, она кончилась потерей одного ящика с продовольствием, к счастью, без труда возместимой. Ящик разбился почти в тот момент, когда коснулся воды.

Глава 13

Снова к Эвересту

22 апреля мы получили из Кхумджунга сообщение об окончательном отказе предоставить в наше распоряжение скальп. После этого мы, не теряя времени, принялись составлять план дальнейших действий. Стало ясно, что мы вступаем в кульминационный период. До наступления муссонов оставалось, вероятно, не больше шести недель. Продолжать работу во время муссонов возможно, но достать носильщиков будет очень трудно, так как наступает пора пахоты и вся рабочая сила будет занята на полях. Если мы задержимся слишком долго, нам, пожалуй, не удастся выбраться в полном порядке из страны шерпов. Мы можем очутиться перед альтернативой либо болтаться в горах до осени, либо бросить большую часть снаряжения. Мы с беспокойством отметили также, что в Намче-Базаре были отмечены еще два случая оспы, один со смертельным исходом. Если вспышка примет характер эпидемии, местные власти могут запретить на всем пути до Катманду проходить через их районы носильщикам из Намче-Базара.

Вырабатывая планы, мы подвергли полному пересмотру все сделанное. Мы решили перебросить почти все свои силы дальше на восток, оставив в верхней части долины Дуд-Коси только Биса и Ахкея. Джон и Стен получили задание обойти вокруг Ама-Даблама. Я решил организовать передовой пост у Лобудже на полпути вверх по леднику Кхумбу, где лишь недолго пробыл Джон во время первого маршрута. Том и Чанк Лагус сначала отправятся с партией Джона, но после первых переходов отделятся от нее и, достигнув Чукхунга, перевалят через хребет и соединятся со мной в Лобудже. В это время мы получили еще одно письмо от сэра Джона Ханта, в котором тот высказался в пользу мнения Тома и Джералда, настаивавших на нецелесообразности наших попыток охватить слишком большую территорию. Поэтому было решено, что Джералд сначала пойдет со мной, а затем отыщет какое-нибудь укромное место вблизи ледника Кхумбу и засядет там на несколько дней. Я намеревался подняться по леднику к Эвересту.

Мы договорились и о дальнейших планах. Джон, завершив маршрут вокруг Ама-Даблама, присоединится к нам в Лобудже. Затем с группой дарджилингских шерпов он совершит длинный и утомительный переход почти в триста километров до Кангченджанги, все время двигаясь по таким местах, в которых, как мы надеялись, могли скрываться йети. У Кангченджанги он встретится с английской экспедицией, занимавшейся разведкой западных подступов к горе для подготовки запроектированного восхождения. Среди участников английской экспедиции был брат Джона Роналд. От Кангченджанги Джон отправится дальше в Дарджилинг и рассчитает нанятых там шерпов.

На следующий день, накануне

выхода Джона, мы бросили жребий, кому из персонально прикрепленных шерпов идти с ним в маршрут до Дарджилинга. Чтобы партия была полностью укомплектована, приходилось пожертвовать двумя, и жребий пал на Дану, состоявшего при Джералде, и на Нима Тенсинга, шерпа Билла. Когда группа Джона покидала лагерь, вернулся Чарлз, которому не удалось добраться до Макалу. Он дошел лишь до начала спуска с перевала Барун, находящегося, как он считает, на высоте около 6400 метров. Анг Тхарке оказывал в пути большую помощь, и Чарлз благоразумно решил последовать его совету не идти дальше к леднику Барун, где стояла лагерем Калифорнийская экспедиция, так как его шерпы вряд ли смогли бы одни вернуться обратно через перевал. Это произошло в субботу 24 апреля, и вечером мы устроили особо торжественный субботний обед. После еды Анг Тсеринг и Неми преподнесли нам большую бутылку ракши и распили ее вместе с нами.

Назавтра утром Джералд и я в сопровождении двадцати одного кули двинулись к Лобудже. Так как Джералд все еще с трудом ходил, мы наняли для него здешнего пони. Однако в начале подъема на Тхьянгбочский отрог Джералд решил попробовать пройтись, и на пони поехал я, получив от этого большое удовольствие. Когда, двигаясь по тяжелой каменистой дороге, не приходится следить за каждым шагом, тогда только и можно как следует осмотреть окружающую местность, и я вынужден был признать, что это имеет существенное значение для выслеживания йети. Если идешь пешком, вырабатывается привычка постоянно смотреть себе под ноги, и многое из происходящего вокруг может остаться незамеченным. Верхом на пони я добрался до монастыря значительно раньше остальных. Едва я достиг лужайки перед зданиями, как лама Сангхи поспешно подошел поздороваться. Он провел меня в свою келью, усадил на почетное место и принялся угощать чаем, а под конец очаровательным жестом повязал мне вокруг шеи ленту с висевшим на ней вышитым буддийским амулетом.

В это время в монастыре находился недавно прибывший туда профессор Лондонского университета Дэвид Снеллгрув, занимавшийся расшифровкой храмовых священных книг, специалист по Тибету, свободно говоривший по-тибетски. Он оказал нам большую помощь при сборе народных легенд, относящихся к йети. Две из них стоит привести, но сразу же следует предостеречь от напрашивающегося вывода, что йети является лишь сказочным животным. Разве в наших собственных сказках не участвуют реальные животные? Волк из «Красной Шапочки», три медведя из «Золотистого лютика» и кот из «Кота в сапогах» — общеизвестные примеры.

В первой легенде рассказывается о попытке шерпов уменьшить число йети в своей округе. Шерпы обратили внимание на то, что какую бы работу они ни затеяли, йети обязательно начинают им подражать, но при этом вкладывают гораздо больше энергии, чем необходимо. Так, если шерп срубит одно дерево, йети в подражание срубит пятьдесят. Если йети увидит, как шерп ударил яка палкой, он схватит бревно и почти наверняка перебьет несчастному животному спину. Эта страсть к подражанию принесла много ущерба. Итак, шерпы решили прибегнуть к хитрости, чтобы уменьшить численность йети. Они принесли в лес на поляну стол, поставили множество бутылей чанга и положили несколько легких деревянных мечей. Затем шерпы уселись за стол и основательно выпили. После этого они сделали вид, что поссорились. Все схватили деревянные мечи и принялись лупить друг друга, пока не свалились на землю, притворившись мертвыми. На следующий день они снова вытащили стол и поставили на него такое же количество чанга, но вместо деревянных мечей положили на этот раз настоящие. Закончив все приготовления, они удалились. Склонные к подражанию йети, раньше I наблюдавшие за всем издали, теперь собрались вокруг стола и вскоре как следует напились. Затем они схватили мечи и стали рубить друг друга, пока ни одного не осталось в живых.

Во второй легенде речь идет о страннике, известном своим искусным врачеванием, который путешествовал в горах и ехал по тропе вдали от обычных дорог. Вдруг он увидел, что огромный йети преградил ему путь. Повелительным жестом йети предложил ему следовать за собой. Путник, страшно испуганный, повиновался, йети привел его в пещеру к своей жене, катавшейся по земле от жесточайшей боли. Как выяснилось, у самки йети в горле застряла кость. Под наблюдением самца странник искусно извлек кость, которая, конечно, оказалась человеческой. Когда больная пришла в себя, путешественнику разрешили уйти, и на прощание самец-йети сунул во вьючные мешки его верхового яка два предмета величиной с футбольный мяч, завернутые в листья. Странник был еще слишком перепуган, чтобы задержаться и тут же на месте рассмотреть подарки. Он сделал это, лишь отъехав на некоторое расстояние. Подарки оказались двумя целехонькими человеческими головами с массивными золотыми серьгами в ушах.