По ту сторону смерти

Лински Говард

Ум Брэдшоу заметался в поисках ответа, он пытался купить себе время.

– Итак, - сказал Том, - что она сказала перед тем, как сделать это? Она должна была что-нибудь сказать.

– В основном она говорила не приближаться и держаться подальше.

– Это все, что она говорила?

– Я пытался отговорить ее, - ответил Брэдшоу, - пытался образумить ее, - он вздохнул.
– Я тоже чувствую вину, если тебя это утешит.

– Почему ты чувствуешь вину?

– Я должен был позвонить профессионалам, а не идти один. Мне не удалось отговорить

женщину совершать суицид, и она сиганула с крыши. Что бы я ни говорил, это не работало.

– Это не твоя работа отговаривать людей от суицида.

– Иногда моя, Том, - твердо ответил Брэдшоу, - некоторым моим коллегам это удается, но я не смог.

– Может, Энни Белл не видела другого выхода, Йен? Я не думаю, что твои слова могли что-либо изменить, эта женщина не собиралась отправляться в тюрьму, я должен был предвидеть это. Я был слишком занят попытками вытащить ее мужа из тюрьмы, чтобы понять, что она ни за что не станет меняться с ним местами.

– До того, как ты вступил в дело, невинный человек гнил в тюрьме. Не твоя вина, что она не смогла смириться с последствиями своих поступков.

Том не мог отпустить эту ситуацию.

– Энни думала, что убить Ребекку Холт, справедливо. Кто-то украл ее игрушки, и она хотела вернуть их обратно, так что Ребекке пришлось умереть, но чья это вина? Определенно, не Энни, готов поспорить. Она не чувствовала за собой вины.

– Нет, не чувствовала. Женщина сошла с ума: по меньшей мере, достаточно, чтобы разбить чей-то череп, так какая разница, что она сказала?

– Потому что мне нужно знать!

Том с силой ударил кулаком по столу.

– Ты можешь, пожалуйста, перестать увиливать и хоть раз ответить прямо?

Брэдшоу выпрямился.

– Она кое-кого обвинила.

Он видел, что Том Карни внимательно на него смотрит.

– Она обвинила своего мужа, - сказал он.
– Очевидно, это была полностью его вина, так как он изменял ей. Ричард стал причиной, по которой она оказалась на той крыше, согласно словам Энни.

Брэдшоу произнес это с убежденностью. Об этом он не солгал, просто опустил упоминание Энни Белл имени Тома. Он единственный слышал это, а теперь Энни была мертва, упоминание этого ничего хорошего не принесет. Какой цели послужит обвинение молодого репортера в ее смерти?

– Это все?
– спросил Том.
– Что насчет меня?

Брэдшоу понял, что Том хочет знать правду. Он хотел услышать, что Энни Белл обвинила его во всем, чтобы он мог подтвердить собственные подозрения. Только затем он может надеяться попытаться взять на себя чувство ответственности за ее действия: за давление, которое он оказывал на Энни, в попытке оправдать ее мужа, который мог быть виновен во многих вещах, но был невиновен в убийстве. Том нуждался в том, чтобы услышать, что это его вина, чтобы добавить это к списку вещей, которые, он делает вид, нисколько его не волнуют: даже хоть он был уже наполовину пьян. Женщина, совершившая суицид, обвинила его в том, что он оставил ее детей без матери. Он хотел вести

споры с призраком Энни Белл в своей голове, говорить ей, что он только делал свою работу, и, что это ее вина, потому что она убила Ребекку.

Брэдшоу знал, что не все так просто. Однажды, его оправдали за поступок, в котором он винил себя, глубоко внутри, он все еще каждый день задавался вопросом, что бы произошло, если бы он поступил иначе. Эта мысль все еще мучила его и будет мучить до последнего дня его жизни. Но Том Карни был его другом. Он хотел слышать эту неприкрытую правду, и бесспорно, у него было на это право.

– Ну, - спросил Том.

– Мне жаль быть тем, кто это тебе скажет, друг, - произнес Брэдшоу, - но о тебе не было и слова.

Глава 48

Жизнь всего одна. Это он сказал Энни Белл перед тем, как она прыгнула, но она не послушала. Он сам в это верил. Йен Брэдшоу не был религиозен. Он не ждал, что его призовут на тот свет и отведут к райским вратам. Он был прагматиком. Когда ты умираешь, то это конец, так что нужно наслаждаться каждым днем.

Зрелище того, как Энни Белл шагнула с крыши, сильно на него повлияло. Что могло происходить в голове этой женщины, что побудило ее дойти до края? Каждый раз, как он об этом думал, ему становилось дурно. Хоть он выпил не так много, как Том, он опьянел. Он был пьян и знал об этом, но в то же время мыслил ясно.

Он сидел дома на диване, когда услышал, как в замке повернулся ключ. Карен вернулась из спортзала.

– Как дела, малыш?
– спросила она, когда увидела, что он сидит там.

– Мне нужно поговорить с тобой, - сказал он ей.

По его лицу Карен поняла, что он говорит серьезно.

– Что случилось?

Она оказалась рядом с ним, тревожась за него, но он не мог позволить отвлечь себя от цели.

– Ничего.

Отмахнулся мужчина.

– Неважно.

– Тогда о чем ты хотел поговорить?

– Об этом, - сказал он, и она оглядела комнату в поисках подсказки.

– О чем?

– Об этом, - сказал он.
– О нас, - и, когда она все еще выглядела сбитой с толку, Йен пояснил: - О тебе и мне, - с неохотой он признался.
– Я этого не хочу.

***

Том был пьян в стельку. Хелен знала это, как и он.

– Упс, - произнес он, когда споткнулся на пороге и упал на колени в коридоре.
– Извиняюсь.

Он, пошатываясь, встал на ноги, и поплелся в прихожую, а затем, буквально, упал на диван.

– Все нормально, я буду здесь, - нечетко произнес он, так что, как минимум, избавил ее от необходимости делить с ним постель в таком состоянии.

– Ты в порядке?

Хелен выпила больше привычного, и Йен не отставал от нее, но Том сегодня выпил в два раза больше них обоих.

– Ты думаешь, я ужасный человек.

На его голос повлиял алкоголь, ему приходилось произносить слова медленно и тщательно, чтобы их еще можно было понять.

– Нет, Том, не думаю, - заверила она его, - правда, я так не считаю.