Победа достается нелегко
Шрифт:
Пугливые рогатые сайгаки и быстроногие джейраны, которые, подобно ветру, уносятся вдаль при первой опасности, бродят стайками. Зарывшись в песке, дремлет бурый удав, позавтракавший зазевавшимся сусликом, а осторожная гюрза, гроза пустыни, греет на солнцепеке свое сильное пятнистое тело. Ковыляет на кривых ногах черепаха, закованная в костяную броню, как древние рыцари. Любопытный тушканчик встал на задние лапки и не мигая смотрит своими большими глазами на окружающий мир. Его короткие передние ножки похожи на руки. Молча работают черные жуки-копры, бегают с места на место беспокойные птицы сойки, спят в норах
Жизнь пустыни разнообразна и богата. И если ты умеешь читать следы, если у тебя зоркие глаза и чуткое сердце, то ты никогда не останешься равнодушным и одиноким в этой безбрежной равнине.
Охота на гюрз опасна. Не каждый охотник отваживается вступать в единоборство с этой сильной и коварной гадюкой.
Гюрза в переводе на русский язык обозначает «гробовая змея». Название говорит само за себя. На протяжении веков жители пустыни опасались встречи с гюрзой: ее укус приносил смерть. Яд гюрзы, попав в кровь, парализует красные кровяные шарики.
Страшная сила яда привлекла внимание ученых. Изучая его свойства, они нашли способ применять его для пользы человека.
Лучшее время лова — утренние часы, когда солнце еще не поднялось в зенит и зной не опалил пустыню. В такие часы сытые гадюки греются на солнцепеке, отдыхают после ночной охоты.
Участники экспедиции сразу же после плотного завтрака быстро собирались в поход, облачались в охотничье снаряжение. Оно было довольно простым: плотные брезентовые брюки, такая же куртка и кирзовые сапоги, обутые на три портянки. Вооружались длинными бамбуковыми палками с железными наконечниками. Наконечники были разными: на одних палках они были в виде обыкновенного острого крючка, на других — в форме рогулек. У каждого охотника на поясе в ножнах — острый нож. Ак-Султан и Мавлянберды брали еще легкие охотничьи ружья, Юрий Трифонович всегда носил с собой пистолет, а Катенька — аптечку и двойные брезентовые мешки для гадюк.
Юрий Трифонович сам проверял снаряжение каждого. Никто этому не противился, даже вспыльчивый Ак-Султан. Все понимали, что встреча с гюрзой — встреча со смертью. В опасной охоте нет мелочей. Небольшая оплошность чревата тяжелыми последствиями.
Проверив снаряжение, Юрий Трифонович надевал белую кавказскую шляпу, широкополую, побуревшую на солнце, и давал команду:
— Пошли.
Маршрут, как обычно, намечался заранее, еще с вечера. Все молча двигались за проводником.
Проводник Бадарбай-бобо занимался глубокой разведкой. Бадарбай-бобо был местным жителем и хорошо знал окрестности урочища. Он целый день бродил по барханам или по камням высохшего русла реки и по еле заметным признакам выискивал лежки змей. К вечеру он возвращался в лагерь и о своих находках докладывал Константинову. Тот разворачивал карту и намечал район будущей охоты. Утром Бадарбай-бобо вел экспедицию к обнаруженным лежкам, а потом, простившись, снова отправлялся на разведку.
Гюрзы живут очагами. Если обнаружить одну, значит, поблизости есть еще. Но гюрза очень осторожная змея. Заметив опасность, она стремится скрыться в безопасное место, ускользает в расщелины, прячется в камнях. Если же она не успела уйти и ей угрожает опасность, тогда гюрза из обороны быстро переходит в атаку. Раскрыв пасть, оскалив два ядовитых зуба, она кидается на своего врага.
Обнаружив змею, охотники стараются зацепить ее крючком и, не давая возможности совершить бросок, волочат по земле. Второй охотник в это время рогулькой прижимает гюрзу к земле. Обычно прижимают около головы, чтобы она не могла укусить. Потом хватают ее руками у основания головы и втискивают в специальный мешок.
День выдался удачный. Поймали четыре гадюки. Три из них первой обнаружила Гульнара. Она была героем дня.
В лагерь вернулись рано. Катенька принялась готовить обед, а Мавлянберды развел костер и повесил свой закопченный чайник. В песках чай — главная еда.
Юрий Трифонович склонился над картой. Надо отметить места удачной охоты.
Гульнара нырнула в палатку, быстро переоделась и направилась к Константинову.
— Юрий Трифонович, я съезжу на станцию?
— Опять?
— Опять. Мне надо.
Константинов посмотрел на Гульнару.
— Гм… Вчера тебе потребовалось отвезти письмо. Позавчера необходимо было отправить телеграмму. А сегодня?
— Нужно, — сказала Гульнара. — Очень нужно, Юрий Трифонович.
Не могла же она сказать этому доброму и строгому Юрию Трифоновичу, что ей нужно поспеть на станцию к поезду «Душанбе — Ташкент». Этим поездом должен ехать Руслан на соревнования. А ей так хочется встретиться с ним. Увидеть его лицо, глаза, улыбку. Хоть на минуту, хоть издали.
— Так я возьму мотоцикл?
Константинов вздохнул:
— Что с тобой сделаешь! Бери, ладно.
— Рахмат, Юрий Трифонович! Спасибо!
Гульнара вывела машину, включила зажигание. Мотор взревел.
— Газеты, газеты не забудь! — крикнул ей вслед Константинов.
Новая жизнь началась у Сергея Нагорного. Она шла бурно, и у него не было времени на обдумывание: хорошо это или нет. От подъема до отбоя, казалось, даже секунды рассчитаны. Правда, есть часы личного времени. Но Сергею надо много читать, учить, чтобы догнать товарищей. Отстал он от них на полтора месяца. Скоро тактические занятия, и Нагорному хочется быть вместе со всеми.
Помогал ему рядовой Зарыка. Они быстро подружились. Правда, поначалу конфликт вышел, даже с потасовкой. И все из-за физо. Как настанет час занятий в спортивном зале, у Сергея — температура! Его и освобождают от занятий. Но «больной» вместо амбулатории направлялся в учебный класс, доставал макеты ракетного оружия и подолгу засиживался над сложной схемой.
Хроническая «болезнь» Нагорного бросилась в глаза Зарыке. Он стал следить.
Во время обеда Евгений заметил, что сосед отсыпает в клочок бумаги красный перец. Отсыпал и спрятал в карман. Зарыке все стало ясно. Вечером, после отбоя, он сказал Нагорному:
— Если еще раз у тебя подымется температура, будешь разговаривать не с врачом, а с командиром.
Нагорный разозлился:
— Не твое дело. А рыпнешься — рога обломаю! — И для вящей убедительности потряс кулаком. — И без бокса, по-русски…
Нагорный был рослее и здоровее. Но Зарыка не струсил.
— Идем хоть сейчас.
— Где?
Евгений махнул рукой в сторону спортивного зала. Там было темно и пусто.
— Только не фискальничать, — предупредил Нагорный.
В спортивном зале Зарыка достал две пары боксерских перчаток: