Победа достается нелегко
Шрифт:
— Порядок, — ответил тихо Евгений. — В купированном.
— Евгений, а куда она поехала? — сипло прошептал Чашечкин. — Домой?
Ему ответил Нагорный:
— Черпак обгрызанный, да разве можно ей домой? Мозгами шевелить надо, саксаулина!
Чашечкин тут же отпарировал:
— Закройся с головой. Ты хотя парень и гвоздь, только вот никуда не лезешь.
— Это почему же?
— Потому, что с обеих сторон тупой!
В нескольких местах прыснули со смеху.
— Ну и Чашечкин!
— Вот это да!
Оказывается,
Руслан спрыгнул вниз.
— Ша, братцы!
В казарме снова стало тихо. Зарыка встал и проникновенно произнес:
— Спасибо, ребята!.. Выручили.
Его рассказ был кратким. Когда он пришел на вокзал, около Раисы находились участковый милиционер и инструктор горкома комсомола. Они настойчиво предлагали ей не уезжать, подождать до утра. Участковый, довольный тем, что разыскал ее, держал в руке протокол и просил подписать.
— Это дело так нельзя оставлять. Нельзя! Я вас целый вечер искал. Поймите, даже если вы не подпишете протокол, все равно этим их не спасете.
А девушка-узбечка, инструктор горкома комсомола, упрашивала:
— Останьтесь, Рая-хон! Мы сделаем показательный суд. Заклеймим позором этого любителя феодально-байских пережитков!
Но Раиса повторяла, качая головой:
— Не надо суда… Ничего не надо…
Зарыка купил билет до Кустаная. В Кустанае у Раисы есть подруга, с которой она переписывалась. Подруга работает в совхозе и давно зовет ее к себе.
— Возвращаться в Казань, домой, ей незачем… Да и есть ли у нее дом? Родителей она не помнит, а тетки, которые ее насильно выдали замуж, ясно, как встретят. Они ей проходу не дадут, изведут упреками. — Зарыка сел, снял сапоги, стянул через голову гимнастерку. — А в Кустанае — целина, там рабочие руки в цене. Да! Обещала написать. Посадил я ее в вагон, билет она взяла, а деньги — ни в какую. Уже гудок тепловоза, а она упирается: «Не возьму и не возьму!» Тогда я сунул их в карман и сказал, что это, мол, даю взаймы. Тогда она заставила меня адрес написать. С первой зарплаты, говорит, вышлю.
Руслан долго не спал, ворочался с боку на бок, думал о Зарыке, о Раисе, о жизни. Сухая гроза постепенно утихала. В разрывах туч проглянули крупные, словно вымытые, звезды. С гор подул легкий ветерок. Он принес прохладу, настоянную на луговых цветах. Дышать стало легче.
Руслан не заметил, как уснул.
Перед рассветом, когда сны сладки, когда, кажется, никакая сила не разомкнет веки, вдруг протяжно завыла сирена: «Тревога!»
Дневальный вскочил в казарму, включил свет.
— Тревога!
Все сразу пришло в движение. Казарма ожила. Руслан тряхнул головой. Неужели он спал? Ведь, кажется, только закрыл глаза.
— Коржавин, тебе что, особое приглашение надо? Тревога!
Руслан спрыгнул вниз, быстро натянул штаны, сунул голову в гимнастерку.
— Быстрей, ребята! Тревога!
В коридоре, возле вделанного в стену шкафа, стоял старшина. Дверцы шкафа были распахнуты. Старшина следил, чтобы каждый взял свой автомат, не перепутал в спешке.
— Торопись, ребята! Тревога!
Руслан схватил автомат, перекинул через плечо сумку с противогазом и побежал к выходу.
День только зарождался. На бледно-сиреневом небе черным силуэтом вырисовывались зубчатые вершины гор. Горы, казалось, плыли в молочных волнах тумана, который стелился у подножия.
Поеживаясь от прохлады, солдаты выбегали из казармы и строились на плацу. Капитан Юферов в походном снаряжении стоял в стороне, смотрел на часы и улыбался: солдаты его дивизиона успешно состязались с бегом секундной стрелки, намного опередили график.
Через несколько минут подошли бронетранспортеры. Старшина вручил каждому НЗ (неприкосновенный запас), пакет с сухими продуктами на два дня. Торопливо наполнили водой фляги.
— По машинам!
Солдаты заняли свои места. Тут снова взвыла сирена.
— Химическая тревога!
Коржавин привычным движением раскрыл сумку, вынул противогаз. «Ну, держись, — подумал он. — Денек будет что надо!»
— Рядовой Зарыка!
Евгений в противогазе, застегивая на ходу накидку, подбежал к офицеру.
— Назначаетесь старшим на вездеход с продуктами!
— Есть, быть старшим на вездеходе с продуктами, товарищ капитан!
— Машину не гоните, но и не отставайте. В ваших руках наша жизнь — продукты и вода.
— Слушаюсь, товарищ капитан!
Зарыка козырнул и побежал к вездеходу. Водитель распахнул дверцу:
— Садись, начальство!
Загудели моторы. Машины одна за другой, соблюдая интервалы, двинулись в предрассветный туман.
Так начались тактические учения. К ним долго готовились, их ждали. Капитан Юферов был доволен началом. Все идет согласованно, солдаты действуют сноровисто, команды выполняются четко. Он знал, что солдаты волнуются. Но это не только не мешало им выполнять свои обязанности, а, наоборот, помогало, мобилизовывало.
«Начали хорошо, — подумал Юферов, — а хорошее начало — это удачный старт!» Он знал по личному опыту, что любая мелочь, оплошность, неточно выполненная команда могут нарушить ритм, внести нервозность, развеять тот подъем духа, который придает учениям боевую атмосферу.
Отсутствие подлинной опасности понижает внутреннее напряжение. Но романтика боя, пусть учебного, имитированного, рождает у каждого воина взлет сил и энергии. Надо уметь эту энергию правильно использовать. Тогда и любые полевые занятия, не говоря уже о тактических учениях, превратятся из сложной напряженной игры в правдоподобие фронтовой обстановки.