Под маскои? ангела
Шрифт:
Но зато, если он меня вновь обнимет, можно попробовать засунуть руку в передний карман. От одной мысли об этом прилил жар к щекам. Почему-то сразу вспомнилось, как Лео нагло вошел ко мне в душ, его шорты быстро намокли, облепили бедра и заметную выпуклость, то есть его твердое мужское достоинство с большой буквы «Д».
Лишь бы он не подумал лишнего, если вдруг почувствует мою руку в своем кармане. А он подумает. Значит, нужно сделать это незаметно.
Продолжая смотреть не выше его пояса, я прошла за Лео в дом. Яркий свет ударил по глазам, а идеальная чистота и изысканная роскошь заставили почувствовать себя дешевой и грязной.
О чем этот мужчина вообще собирался говорить? Хотел пригласить на свадьбу? Или сейчас сам собирался убеждать меня в том, что кроме него в жизни моей матери больше никого не было? Чушь.
Вопросы вмиг выпорхнули из головы, как увидела на белоснежном диване гостиной мою теть Зою. Надела ведь свое лучшее цветастое платье, собрала седые волосы в аккуратный пучок и восседала с ровной спиной и гордо вздернутым подбородком, как королева. Только заметила меня, ее грудь беспокойно заходила от частого дыхания. Подхватилась с дивана и с несвойственной ей быстротой поднеслась ко мне.
— Маюська, ну слава богу! — с наигранным облегчением воскликнула. Глаза с подозрением стрельнули в сторону Лео. — Это тот подлец и плут? — Приняла враждебную стойку, взгляд сделался грозным. Стала бурно жестикулировать (будь у нее под рукой ведро вместо сумочки, точно огрела бы его по голове). — Где такое видано? Как тебе совести хватило обидеть такую хорошую девочку? Ты и мизинца ее недостоин!
Лео дернул правой рукой, видимо, забыв, что именно к этой руке прикована моя левая. Наручники звякнули, оглушающе в тишине. Но он не растерялся и обхватил меня левой рукой, прижав к своей груди.
— Знаю, глупость сделал. Буду исправляться. — Не видела его лица (и в принципе не видела ничего, кроме его футболки), но точно знала, сейчас начнет подкупать теть Зою своей коронной солнечной улыбкой. Пусть щерится. А я пока что попробую поискать ключ в его кармане. Но не успела я и руку протянуть, как теть Зоя дернула за другую.
— А это что такое? Что за кандалы?
Пришлось развернуться, чтобы встрять в спор и попробовать отстоять свою свободу.
— Нацепил на меня сразу же и сказал, что не собирается их снимать! — тряхнула рукой, подняв ее, чтобы мать с отцом Лео тоже заметили. — Я же ему говорила, что видеть его не хочу и не буду его прощать! Хоть вы докажите ему, что это просто издевательство!
— Господи, что за изуверство! — подхватила теть Зоя. — В наше время мужчины женщинам кольца дарили, замуж звали, если хотели вместе быть. Не нужен тебе, Маюська, такой варвар. А ты снимай давай, чего смотришь?
— Ты еще хранишь кольцо матери? — вдруг обратился Лео к отцу. Тот под напряженным взглядом моей мамы коротко кивнул. — Принеси, пожалуйста.
— Нет! — выкрикнула я. — Хватит устраивать цирк, Лео. — Невольно мой взгляд метнулся к его глазам — и я забыла как дышать. Он никогда так не смотрел на меня. Так, что душа выворачивалась наизнанку. Так, что невозможно было отвести взгляд. В его глазах было столько боли и отчаяния, и вместе с тем они светились каким-то странным блеском — влюбленным, бешено-счастливым. Будто для него смысл жизни крылся только в том, чтобы меня видеть. Он смотрел на меня так, как приговоренный к смерти смотрит последний раз на солнце. В его взгляде умирала надежда.
Его
— Думаю, тебе стоит самому купить ей кольцо.
— Васюша… Это не совсем правильно. То есть совершенно неправильно! Они же брат и сестра!
— Все, Светлана, довольно. Я знаю, что Майя не моя дочь.
— Откуда… Васюша, я…
— Мне кажется, наши дети должны знать правду, какой бы она ни была. Наконец-то мы собрались все вместе. Пришло время поговорить.
Теперь мы оба одновременно метнули взгляды в сторону родителей. Что-то отвратительно липкое подкрадывалось к горлу, то ли самый низменный страх, то ли дурное предчувствие. По выражению лица матери складывалось впечатление, что ей сейчас придется сделать шаг на эшафот. Неужели за объявление этой правды мы должны будем забить ее до смерти?
Лео взял меня за руку и повел к дивану. Рядом со мной примостилась теть Зоя и крепко сжала мою ладонь своими сухими, шершавыми, но такими теплыми руками. Старший Смирнов сел напротив и, приобняв мою мать, что-то шепнул ей на ухо, после чего она резко перестала плакать. Посмотрела на него взглядом, полным робкой надежды, и спросила:
— Ты уверен?
Он коротко кивнул.
— Говори. Ни один факт из твоего прошлого не заставит меня отвернуться от тебя. Все мы делаем ошибки — никто от них не застрахован. Я не буду тебя винить или ненавидеть.
Мама долго молчала, тяжело дыша и явно нервничая, сжимала руку своего жениха. Качала головой, смотря перед собой невидящим взглядом. Отец Лео протянул ей стакан воды, который она осушила залпом. Отставила его и только потом заговорила сухим, тихим голосом:
— Двадцать лет назад Аделина отдала мне свою дочь. Не знаю, от кого она ее родила, но явно не от Васюши. Я забрала девочку и воспитывала как своего ребенка.
— Что за бред? — ощетинился Лео, невольно стиснув мою руку до боли. — Моя мать в жизни не изменила бы отцу! Да, у нее после меня были выкидыши. А двадцать лет назад у нее родился мертвый ребенок! Врачи говорили…
— Нет уж. Мертвый ребенок родился у нее двадцать восемь лет назад. Тогда мы и познакомились с Аделиной в роддоме. Она не хотела возвращаться домой без сына, ибо боялась, что шикарный муж-миллионер точно ее бросит. Надеялась скрепить отношения рождением ребенка. А я понимала, что сын тогда мне будет только обузой. Мы договорились о материальном вознаграждении и о том, что Аделина всегда будет мне звонить и рассказывать, как дела у моего сына. Высылать его фотографии и радовать его успехами. Даже обещала устроить меня к нему нянечкой, но… Ни разу так и не позвонила. Только передала деньги через курьера. Я ее долго искала, а когда несколько лет спустя случайно встретилась, она осыпала меня угрозами…
Слева послышался нервный смех Лео.
— Такой ахинеи я в жизни не слышал! Светлана Иннокентьевна, у вас просто поразительная способность выдумывать искусную ложь и притворяться божьим одуванчиком. Можете дальше не продолжать, пока я не возьму у нас всех, находящихся здесь, материал для ДНК и не вернусь с результатами.
Ошарашенная, я смотрела то на Лео, то на… мать? Она с грустью улыбалась, совершенно не реагируя на его вспышку гнева. Мне казалось, она сейчас впервые никем не притворяется, на лице нет привычной маски, а глаза смотрят с искренностью.