Под сенью тайги
Шрифт:
Я не могла нарадоваться на Максима. Его глаза горели, как пять лет назад, а лицо сияло восторгом при каждом удачном подъеме на уступ. Правду говорит пословица, что нет счастливее человека, который занимается своим любимым делом. На более менее ровных участках дороги он подбегал ко мне и сообщал, что счастлив от чувства, что все его мышцы снова работают. Я улыбалась и в то же время злорадствовала, думая о том, что он запоет завтра, когда заболит даже то, чему болеть не положено. Впрочем, меня ожидало то же самое.
А наши спутники прыгали по камням, как ни в чем не бывало. Тот путь, который мы проделали, нашел отражение только в мокрых футболках, да в легком румянце на лице Наташи. Но возле тринадцатого водопада мы все же решили сделать привал на полчаса, так как над нами начали собираться тучи, и ветер завывал сильнее прежнего. С Леши даже кепку сдувало. Пора было начинать думать о возвращении, а мы так и не нашли то, что искали.
Я расстегнула свой рюкзачок и достала широкое покрывало. Мы отыскали сухое место и расстелили его. Камни под нами были мелкими, поэтому мы их почти не замечали. Наташа достала бутерброды, Максим - бутылки с водой. За шумом реки мы едва расслышали первые слабые раскаты грома. Наташа посмотрела на небо и сказала:
– Что-то нам не везет. Может, лучше вернемся позже, с ночевкой?
– Да не хотелось бы. - Покачал головой Алеша. - Время уходит, а у нас еще в планах вулканы. Нам до конца лета нужно еще на Камчатку успеть и полные отчеты по всем образцам в лабораторию отдать. Да, еще нужно баню достроить, а то отец еще что-нибудь придумает. Второй этаж, например.
– Ну...
– Наташа поморщилась. - Пара дней ничего не поменяет. Вы как на эту тему, ребята?
– обратилась она к нам.
– Ммм… - неопределенно промычала я, валяясь у Макса на коленях и уплетая бутерброд с сыром.
– Понятно.
– засмеялась Наташа.
– Максим?
– Я бы с радостью еще раз сюда залез.
– улыбнулся Макс.
– Но у нас тоже своя программа. Анне надо кого-то пристрелить из фоторужья в глубокой тайге, так что у нас поход намечается. А еще мы хотели бы на Малое море успеть, искупаться.
– Эй!..
– приподнялась я.
– Ах, да!
– спохватился Макс.
– Еще у нас конная экскурсия в горы на два дня.
– Чего?
– вытаращил глаза Алеша.
– Она тебя посадит на коня?
– Ну да.
– покраснел Макс.
– Я ей пообещал. В конце концов, Анна же хочет жизнь заканчивать на конной ферме… Если я не полюблю лошадей сейчас, то в старости уж и подавно.
– Какие далеко идущие планы… - пробормотала Наташа.
Я быстро зыркнула на нее, и она сразу потупилась. К счастью Макс, кажется, не понял – в чей огород был камень.
– Так что, придется вам одним возвращаться. Да оно может и лучше. Мы вас сегодня только задерживали.
– продолжал он.
– Да нет, не задерживали. Но теперь надо и правда шустрее двигаться, а то если ливень камни намочит… Сами знаете. - сказал Алеша.
Мы знали. Знали, что по мокрым камням возвращаться не то что плохая, а просто отвратительная примета. Ветер все усиливался. Мы быстро собрали вещи в рюкзаки и двинулись в обратный путь.
До ворот парка, с которых началось наше путешествие, мы добрались совсем без сил. Я с досадой посмотрела на видневшихся неподалеку коней, вяло смахивающих мух хвостами. Сегодня мне в седло уже не забраться. Наташа заметила куда я таращусь и сочувственно взъерошила мне волосы.
– Ничего, завтра перед отъездом мы тебя сюда вернем.
– Ага. Если я вообще буду в состоянии ходить.
– устало улыбнулась я.
Ноги уже начали становиться деревянными. Макс выглядел бодренько, но походка у него была не лучше моей. Так, на негнущихся ногах мы поковыляли к машине. Наташа и Леша шли сзади и бессовестно потешались над нами. У меня даже не было сил огрызаться. Когда мы подошли к стоянке, Леша предложил Максиму:
– Хочешь за руль?
– А педали ты с заднего сиденья будешь жать?
– вымученно хихикнул Макс.
Плюхнувшись на сиденье, я почувствовала невыразимое блаженство.
– Достанете меня отсюда в конце лета, ладно?
– промурлыкала я.
Все рассмеялись, а Леша сказал:
– Это зачем мне такой балласт?
– Буду учить тебя водить осторожнее!
– парировала я.
– Ну уж нет!
– Леша сел за руль.
– Мне хватает твоей неугомонной сестрички, которая учит меня – где можно класть одежду. Так что в машине царь - я!
Мы поужинали в просторном бурятском кафе. Ребята заказывали позы и пельмени, мне пришлось довольствоваться кашей и салатами. Спокойно мне поесть, конечно, не дали. То и дело слышались подколки на тему того, что я питаюсь воздухом и солнечным светом. А раз в Байкальске солнце - редкость и роскошь, то мне надо дышать глубже. Мне ничего не оставалось, кроме как игнорировать этих несчастных трупоедов. Потом принесли чай.
– Ань, ну как ты можешь пить чай?!
– деланно изумился Алексей.
– Там же сахар, чайные листья! Они же когда-то были живыми и, как ты, питались солнечным светом!
– Да шел бы ты!..
– не выдержала наконец-то я. Кто сказал, что терпение - не моя добродетель?
– Все, он молчит!
– зажала Алексею рот Ната.
Макс сидел и давился от смеха, пока надо мной издевались. Ну, ему это даром не пройдет. Вопросы готовки никогда не были камнем преткновения в нашем браке. Он спокойно принял мои вегетарианские убеждения, и, если хотел мяса, готовил его себе сам. Что до остальных людей из моего окружения, то для них я была белой вороной и идеальным объектом для подначивания. Хотя они и старались шутить беззлобно, мне все же часто бывало досадно. Я никогда не старалась навязать другим свои убеждения и ожидала ото всех такого же отношения. Однако, каждый, кто делил со мной стол, почему-то считал своим долгом убедить меня, что я не права, и накормить мясом. В таких условиях совместные трапезы для меня всегда бывали чем-то вроде досадной необходимости.
До нашего домика мы добрались уже вечером. Сил у нас не было, поэтому мы побрели в свою комнату и рухнули на кровать. На тумбочке лежало постельное белье, но мы были не в состоянии его постелить.
– Знаешь, с момента нашей встречи в больнице я только и мечтал остаться с тобой наедине и снять с тебя абсолютно все, вплоть до сережек. Теперь мечта сбылась, а я лежу и даже не могу пошевелиться.
– посетовал Максим.
– Ну-ну.
– прыснула я.
– Прости, но сама раздеваться я тоже сейчас не могу. Тем более, вплоть до сережек! Их же целых четыре и они из золота! Тяжеленные.