Под сенью замка

Диксон Хелен

— Дейтон не может не нравиться. Здесь так красиво!

— Прости меня, Джейн, но, по-моему, у вас с Эдвардом немного натянутые отношения. А я-то надеялась, что проживание в одном доме сблизит вас.

— Мне жаль разочаровывать тебя, Мария, — ответила Джейн, не глядя на мачеху, — но мы по-прежнему далеки друг от друга.

— Может быть, ты слишком явно показываешь ему свою обиду?

— Обиду? Моя обида — ничто по сравнению с его жесткой и холодной манерой вести себя. Он порой бывает так суров, что я его боюсь.

— Боишься? Послушай, Джейн, — мягко сказала Мария, — ты боишься Эдварда или себя?

Ты решила его невзлюбить и, возможно, просто боишься показать ему, что он тебе не безразличен. Я много думала о нашем разговоре в день твоего отъезда из Боудена… и о том, какое на тебя произвела впечатление встреча с Саймоном Баттериджем. Твои чувства не изменились?

— Я сама не могу разобраться со своими чувствами. После того, как я его снова увидела, многое изменилось.

Мария от неожиданности остановилась.

— Ты видела Саймона?

— Да. Он прячется на ферме в пустоши. Он был болен, но теперь, слава Богу, поправляется.

— И ты… с ним видишься?

— Только раз. Из-за подозрительности Эдварда я не могу отлучаться из дома. Так что я довольствуюсь теми известиями, что приносит мне Энн.

— Энн? — удивилась Мария.

— Да. В первый раз мы были у него вместе. У Саймона рана на ноге воспалилась, а затем началась лихорадка. Энн испугалась, что он ночью умрет, и осталась с ним, я же вернулась в Дейтон-Холл. Утром, когда я шла к ней в комнату, чтобы узнать, вернулась ли она, то натолкнулась на Эдварда. Я не могла ему ничего объяснить, и он, разумеется, заподозрил невесть что. С этого дня он глаз с меня не спускает, а Энн навещает Саймона одна.

— Джейн, ты должна его забыть. — Мария была явно потрясена услышанным. — К добру это не приведет. Что касается Энн, то она повела себя глупо и предосудительно, оставшись ночевать на ферме. Страшно подумать, что сделал бы Эдвард, узнай он об этом.

— Представляю себе, — тихо произнесла Джейн. — А обо мне ты не беспокойся. Видишь ли, Мария, не я являюсь предметом его любви. Его привлекает Энн.

— Я этого не ожидала, — сказала Мария. — А как Энн относится к Саймону?

— Она его боготворит, — ответила Джейн и удивилась тому, что это больше не причиняет ей боли.

— Понятно. Дай-то Бог, чтобы ее брат ничего не узнал, — прошептала Мария. — Он никогда не согласится на их брак.

— Боюсь, что ты права. Такой непреклонный человек, как Эдвард, скорее отошлет сестру в монастырь, чем позволит выйти замуж за роялиста. Поэтому мы все от него скрываем. Может быть, когда Саймон покинет Дербишир и вернется в армию, Энн его забудет.

Мария наморщила лоб.

— Сомневаюсь, что забудет, если она его любит по-настоящему. Господи, какая же она глупышка! Мужчины, подобные Саймону Баттериджу, губительны для репутации молоденькой девушки. — Мария вопросительно посмотрела на Джейн. — Скажи, тебя очень задели их взаимоотношения? Он ведь нравился и тебе.

— Мне так казалось, но теперь я поняла, что это было лишь детским увлечением. Ох, Мария, какой же я была дурочкой!

— Ну нет, — рассмеялась Мария, взяв Джейн под руку. — Дурочкой ты никогда не была. Ты просто ошибалась. Со всеми бывает. Но я рада, что ты все осознала, и в один прекрасный день после свадьбы ты сможешь по-настоящему оценить, как же тебе повезло. Я верю в Эдварда — он сделает тебя счастливой. Ведь ты стала лучше к нему относиться? Ну хоть чуть-чуть? Наверное, поэтому отношения Энн и Саймона тебя не затронули. Ты начинаешь любить жениха, не так ли?

Джейн печально улыбнулась и покраснела.

— Да, я лучше к нему отношусь, — призналась она. — Но любить? Нет… не думаю.

— После свадьбы у тебя будет для этого достаточно времени. Последуй моему совету и смотри в будущее с надеждой. Любовь — один из самых драгоценных даров, и вам с Эдвардом есть чем порадовать друг друга. Я заметила, как ты смотришь на своего жениха — в твоем взгляде уже нет прежней враждебности.

Джейн промолчала — она знала, что это правда.

А Мария продолжала:

— Браки по любви встречаются редко. Почти все юные девушки выходят замуж за тех, кого выбрали им родители. У вас с Эдвардом есть одно преимущество — вы давно знакомы. Когда вы поженитесь и узнаете друг друга, как положено мужу и жене, — тут Мария понизила голос, считая, что о столь деликатных вещах следует толковать потише, — то я уверена, что ты на многое станешь смотреть по-иному.

Джейн поняла, что мачеха имеет в виду интимность брака, и, покраснев, отвернулась. Девушку пугала физическая сторона супружества, о которой тайком от матерей рассуждали ее подружки. Удел жены — доставлять удовольствие, и не имеет значения то, что она при этом может испытывать стыд и отвращение.

Джейн были приятны поцелуи и объятия Эдварда, но совсем другое дело — уступить его требованиям, когда он станет ее супругом.

Последние дни она часто просыпалась ночью и лежала в полузабытьи, ощущая странную истому, напряжение и дрожь в теле, душевную тоску и непонятное возбуждение. Девушка вздохнула — так много еще предстоит узнать.

А сейчас она от всей души радовалась приезду сестер. Джейн стояла у кромки воды вместе с Марией, наблюдая за Сюзанной и Пенелопой. Девочки с восторгом бросали лебедям кусочки хлеба, которыми их снабдила повариха. Вначале малышки робели, но потом страх прошел, и они подошли поближе к воде. Смеясь и визжа, они стали швырять лебедям угощение, поддерживая свободной рукой сборчатые юбочки, чтобы не замочить их. Мария смеялась вместе с ними.

— Так приятно видеть, как они веселятся, — сказала она.

— Смотрите! — завизжала Сюзанна и, отпрыгнув назад, уцепилась за материнскую юбку, когда большой лебедь-самец пролетел над озером, едва касаясь поверхности воинственно поднятыми крыльями.

— Господи, какой он сердитый! — воскликнула Мария. — Мне кажется, он очень похож на угрюмого деспота Кромвеля.

— Или на одного из его сторонников, обитающего здесь неподалеку, — засмеялась Джейн.

Эдвард шел по тропинке к озеру. Он слышал радостный визг девочек, а также последнюю фразу Джейн, но не обиделся, а весело улыбнулся шутке. Двигался он бесшумно, никто не услыхал его шагов, и Эдвард мог вволю полюбоваться устроившейся под навесом из ивовых ветвей живописной группой. Его порадовало то, что Джейн смеется вместе со всеми. Красивое личико ее светилось радостью, пухлые губы приоткрылись, а янтарные глаза сияли. Она была одета в голубое шелковое платье с широкой юбкой и узкой талией. Манжеты и глубокий вырез украшал тонкий муслин, подчеркивающий изящество белой шейки. Волосы сверкали, словно солнечные лучи.