Под жарким солнцем
Шрифт:
— Я не устал. Я ведь не гость в колхозе, как же мне не помочь…
— Хорошо, что помогает, мы просто задыхаемся, рабочих рук мало, а работы по горло, — отозвался Авраам. — Но теперь, я думаю, сынок, тебе действительно уже надо немного отдохнуть, ведь там — работать и учиться — тоже нелегко…
Избегая смотреть матери в глаза, Илья сказал:
— Я, наверно, не вернусь в город…
— Ты все же решил неучем остаться?! Все парни и девушки, которые уехали отсюда в город, твои братья и сестры остались там — учатся и работают. А ты со своей светлой головой будешь простым хлеборобом, — с горькой обидой упрекнула мать.
— Не огорчайтесь, увидите, все будет хорошо. Я ведь остаюсь с вами, постараюсь освоить трактор, комбайн и все машины, которые тут имеются, и буду учиться…
— Да, ты действительно нужен тут, даже очень нужен, — вмешался отец, — но боюсь, что втянешься в работу и забудешь об учебе. Некогда будет тебе учиться, да и не у кого, а практики у тебя достаточно… Способности у тебя большие… Ну, предположим, станешь тут трактористом или бригадиром, а ведь можешь быть агрономом, ветеринаром или инженером. Неужели, имея крылья, не хочешь подняться выше?..
— Да, да, золотые слова. Так хочется, сынок, чтобы ты учился, я уверена, что станешь большим человеком, — внушала ему мать. — Когда закончишь, будешь иметь специальность, приедешь к нам работать.
Илья внимательно выслушал родителей, затем тихо, не спеша, словно взвешивая каждое слово, сказал:
— Нет, никуда не поеду, остаюсь здесь… Я поднял тут первую борозду, хочу продолжать…
Илья никак не мог решить: устроиться в МТС или остаться дома. Хотя урожай был скудный, но уборка затянулась. На стерне валялись колосья, оставшиеся после жатки, их надо было срочно подобрать, чтобы начать осеннюю пахоту. Неубранным остался большой массив кукурузы и подсолнуха, а рабочих рук очень мало.
Председатель метался, не знал, что раньше делать. Ему не хотелось упустить трактор, который получили по наряду МТС. Вот-вот он должен закончить вспашку одного участка, и, если не успеют убрать пшеничное поле, трактор будет простаивать или его заберут в другой колхоз. Несмотря на то что Авраам спешил в МТС, он на своей двуколке поехал в степь наметить, куда перебросить трактор. Вернувшись в поселок, возле правления он увидел Илью.
— Я очень тороплюсь, Илюша, — сказал Авраам, — прошу тебя, сходи в поле, справа около косогора пашет тракторист из МТС… Скажи ему, что, когда закончит, пусть переедет на пшеничный клин рядом с кукурузой… Ты знаешь, где это?
— Найду, не беспокойся, — ответил Илья. — Я вчера там проходил, хотел тебе сказать, что…
— Вечером поговорим, — прервал Авраам сына на полуслове и уехал.
Еще издали за околицей Илья заметил сквозь белую дымку тумана, окутавшего степь, трактор, но вскоре он скрылся.
Подходя ближе, он снова увидел трактор, но рокота не было слышно.
«Почему трактор стоит?» — подумал Илья.
Вблизи дороги, по которой шел Илья, он увидел двух парней — высокого, белобрысого, в старом ватнике, который погонял измученную лошадь, впряженную в борону, и второго — коренастого, смуглого, со смолисто-черными лохматыми волосами; он шел рядом и длинным шестом с железным наконечником очищал зубья борон от корней и травы. Забитые землей бороны скользили по поверхности, перескакивая через груды и глыбы.
Вглядываясь в лица ребят, Илья заметил, что смуглый парень как две капли воды похож на Попелюху.
«Наверно, сын его», — подумал Илья. Чтобы убедиться в этом, спросил:
— Как тебя зовут?
— Сема.
— А фамилия?
— Попелюха.
— А тебя? — спросил он у белобрысого.
— Гриша Мержин. Я недавно живу в поселке.
— Вам показывали, как надо бороновать? — спросил Илья.
— Тут был председатель, и какой-то дед приезжал с ним, — ответил Гриша. — Говорят, что его прислали помочь нам в работе. Он показывал, как чистить бороны.
— Но у нас что-то не получается… — робко сказал Сема. — Председатель ругался, что плохо вспахано. И еще что-то сказал…
— Что надо было бы дисковать, — подсказал Гриша.
— А чем вы чистите бороны?
— Вот этим… — Семка показал на длинную палку, лежавшую на земле. — Но бороны каждую минуту забиваются, и нам без конца приходится останавливать лошадей, а дед чистит их на ходу. Вот нам бы так научиться.
— Давайте я вам покажу, — сказал Илья.
Взяв палку с железным наконечником, он быстро и ловко на ходу прочищал бороны, выкрикивая:
— Давай, Семка, быстрей, быстрей! Погоняй!
Откуда-то появился тракторист — стройный парень с чумазым лицом и маленькими черными глазами.
— Пришлось остановить трактор, вся вода в радиаторе выкипела, — сказал он.
— Почему вовремя не запасли воду? — сурово взглянув на тракториста, спросил Илья.
— Обещали подвезти.
— Почему не подвезли?
— Уже везут, скоро подвода подъедет…
— Шляпы! — выругался Илья. — Надо было заранее запастись…
Он еще раз объяснил ребятам, как бороновать, и пошел в лощинку к трактору.
Пока тракторист наливал воду в радиатор и заправлялся горючим, Илья внимательно осматривал трактор.
— Это «Интернационал»? — спросил он.
Тракторист кивнул головой.
— Мощный трактор и новенький… С таким трактором стыдно так пахать.
— Почему стыдно? — вспылил тракторист. — Ты можешь лучше — паши сам!
Илья проницательно посмотрел на тракториста и с укором сказал:
— Зубастый ты парень, я вижу… Наверно, недавно курсы закончил… Только что вылупился из яйца, и уже гонору столько… При такой вспашке хлеб не вырастет!
— Чеши, чеши языком сколько хочешь, я тебе все равно не подчиняюсь, — огрызнулся тракторист.
— Мне председатель поручил присмотреть за вспашкой… Смотри, забракуем твою работу, почешешься…
Выругавшись, тракторист завел мотор, и трактор тронулся.
— Гляди, чтобы плуг не выскакивал из борозды, — сказал Илья прицепщику, — и так уже огрехов много.
Илья вернулся к парням, которые бороновали.
— Ну, я вижу, что ты еще не умеешь чистить бороны на ходу, — сказал он Гришке. — Дай-ка мне палку и внимательно смотри.