Подари мне себя до боли
Шрифт:
— Цвет не мой абсолютно!
— Господи, Софья Пална, оно так подчеркивает ваши формы. Что на цвет никто не обратит внимание! Клянусь!
— Слушай, Корнеева! Ты где такой восток видела? — проговорила Соня, рассматривая себя и Нелли в зеркало. — Тебе не кажется, что мы на проституток похожи?
— Ой, опять ханжу включила! — проворчала девушка. — Сама носишься по улицам среди бела дня в боди на голые сиськи и ничего. Пошли, опаздываем! — и снова потащила Соню за руку уже к выходу, не давая той опомниться.
«Эх, Соня, Соня…» — протянули в унисон оба её внутренних голоса.
Глава 26
Давно
Кое-как выбравшись из такси и с трудом сдерживая ругательства, Соня потянула вниз нецензурно задравшийся подол платья-чулка и засеменила следом за подругой, кляня на чём свет стоит затесавшийся в ДНК ген безотказной жертвы.
Зачем она согласилась?
Да потому что с Корнеевой всегда так! Проще вписаться в авантюру, чем пытаться убедить подругу не совершать заведомо сомнительных мероприятий. Друг познаётся в беде. Подруга — в готовности разделить приключение на две жопы поровну.
Однако же, Нелька, словно ее ничего не смущало, бодро процокала к входу здания, вызывающего у Сони ассоциации с пристанищем сирийских торговцев оружием и наркотой. И объяснить себе такие странные ощущения от стилизованного под традиционную форму персидской архитектуры здания, Соня не могла. Ну, в конце концов, «Шафран» же! А как должен выглядеть снаружи клуб, где обещают отдых с восточным колоритом?
— Здравствуйте, — промямлила Нелька, остановившись перед входом, который преграждала живая мебель в чёрных костюмах, — мы от Джамаля. Он сказал, что нас ждут и пропустят.
— От Джамы? — прошамкал один из шкафов, скосив «бюро» набок. — Как представить?
— Нелли Корнеева из галереи, скажите! — протараторила скороговоркой подруга.
— Откуда? — переспросил охранник.
— Из галереи! — по слогам повторила Нелли.
Криворотый покрылся испариной. Неудивительно, будучи в водолазке и костюме в плюс двадцать три. Достал рацию и, поднеся ее к рабочей свой стороне, проговорил в устройство:
— К Джамалю…
— Нелли из галереи, — теряя терпение, подсказала девушка.
— Нелли из гаРеЛеи.
Да, упражнениями на дикцию дядя явно пренебрегает.
Последний шанс развернуться и бежать! Соня мысленно взывала если не к разуму, то к инстинктам подруги. Но та, игнорируя все стоп-сигналы, неслась вперед, навстречу своей пахлаве. Совсем, как сама Соня несколько дней назад…
— Ну, проходите! — второй охранник-шкаф как-то нехорошо оглядел Нельку, потом переключил внимание на Соню. Взгляд его задержался на Сониной груди, стянутой розовым чулком. Она опять машинально подтянула его сначала вверх, потом отдёрнула подскочивший подол вниз, поздно сообразив, что своими манипуляциями только распаляет всеобщий интерес к образу.
Интерьер холла вполне соответствовал фасаду здания. Соня не была ни в одном дубайском клубе. Да и в Самом Дубае тоже не была. Но что-то ей подсказывало, что ничего общего с этим городом Арабских Эмиратов это заведение не имело. Скорее, с каким-то
Два других таких же комода в костюмах распахнули перед девушками тяжёлые резные двери под стрельчатой аркой.
Музыка* ударила в легкие тяжёлой волной. Оказывается, внутри самого клуба была хорошая звукоизоляция, потому что уши мгновенно заложило, едва девчонки шагнули в воронку ада. Она пульсировала медленно. Медленнее, чем билось Сонино сердце, но колотила по мозгам, вибрировала в груди, в животе, отдавала в коленные чашечки, сверлом проникала в барабанные перепонки. Казалось, даже волосы на голове шевелились в такт.
Вокруг все размывалось. Дым это был, или пар густым туманом застилал все вокруг, но у Сони возникло ощущение, что они с Нелькой — две мухи, упавшие в банку с молоком, бесцельно барахтающиеся в белом мареве, надеясь куда-нибудь доплыть.
— Корнеева! Куда ты меня привела? Что это за хамам? — Бормотала Соня, прекрасно понимая, что Нелли её не слышит.
Впереди возникла квадрантная спина криворотого. Он обернулся и рацией показал следовать за ним.
Гуськом миновали один затопленный дымом зал, затем другой, лавируя между танцующими в этом угаре гостями клуба. И свернули куда-то за угол.
Квадратный бугай повёл их узким лабиринтом коридора, похожим на внутренний дворик какого-то средневекового ближневосточного города. В тесном, залитом навязчивым красным светом пространстве, сновали мимо какие-то личности с диким блеском в глазах.
«Цигель, цигель, ай лю-лю!» — подтрунивал зло один внутреннний голос. Второй захлебывался в непереводимой игре слов неизвестного Соне наречия.
Наконец, они остановились перед низкой, деревянной, словно состаренной дверью. Кривой постучал три раза металлической колотушкой и открыл ее. Отодвинул гобелен, служивший шторкой и пропустил девушек внутрь.
Да, дизайнерам пять с плюсом. Все было весьма натурально стилизованно под комнату дома в каком-нибудь старом городе Кувейта… если бы не хромированный шест посередине помещения, который смотрелся так же чужеродно, как холодильник в пещере питекантропа.
Однако, наличие шеста объяснилось сразу же и предельно доступно. На низком диване, почти на полу, утонув в хаотично разбросанных цветных подушках, полулежали трое мужчин.
Трое!
Хотя, насколько она помнила, речь шла только об одном.
У Сони как-то нехорошо засосало под ложечкой.
Все трое были явно лицами восточной национальности. Двое лысых, один с шевелюрой. Все трое с густыми чёрными бородами.
Один из лысых поднял голову, передал кальянный мундштук рядом сидящему мужчине и медленно поднялся. Двое других остались сидеть в подушках, рассматривая девушек сквозь пелену ароматного дыма.
Соне было очень неуютно под пристальными взглядами. Она стояла, обхватив себя за локти и наблюдала, как к ним подходит лысый бородач, ростом примерно с Соню. В чёрных брюках и белой рубашке. Конечно же, расстёгнутой чуть ли не до пупа. Мужчина был крепким, плечистым, белый вырез расстёгнутой сорочки контрастировал с порослью чёрных густых волос на груди.