Поднебесный гром
Шрифт:
— Но ведь в КБ есть?
— Есть, — ответил Андрей, — но ведь это в КБ.
— Ну хорошо, — сказал полковник, — об этом после поговорим, а сейчас марш на заправку!
Накормили их вкусно, будто готовились к встрече: домашнее жаркое, блинчики с вареньем.
Волобуев, по своему обыкновению, молчал, уминал одно блюдо за другим и только к концу обеда просительно взглянул на Аргунова.
— Андрей, может, погостим денек, а?
— Нельзя, Жора, нельзя. Ты, если хочешь,
— Еще как хочу! — обрадовался Волобуев. — А тебе за это не влетит?
— Влетит, конечно. Но ты не волнуйся: не так уж часто может встретиться инструктор с бывшим своим курсантом, ставшим командиром полка. За такое и пострадать не грех.
— Ну спасибо. Век не забуду…
Андрей был бы не прочь и сам остаться здесь до завтра, в этом отдаленном гостеприимном гарнизоне, не прочь бы поговорить с летчиками и техниками, вспомнить свою боевую молодость, но ведь Востриков строго-настрого приказал сегодня же возвратиться домой: нельзя оголять ЛИС.
После обеда, несмотря на долгие уговоры полковника, испытатели вылетели домой, оставив на пару дней погостить лишь Волобуева.
Домой прилетели вечером.
Из Ан-8 вышли четверо испытателей с защитными шлемами в руках, а транспортный самолет, не выключая двигателей, взревел и пошел на взлет.
К испытателям подбежал Востриков, довольный, что все получилось как по нотам.
— Ну и быстро же вы обернулись, а я уж беспокоился: завтра работенка есть. — Вдруг он осекся. — А где Волобуев?
Андрей хотел было объяснить, но Суматохин опередил его. Он как-то странно всплеснул руками и вскрикнул:
— Батюшки-светы, забыли!
— Что — забыли?
— Не что, а кого. Волобуева. Зарылся в чехлах, как сурок, и уснул, а мы разбудить его забыли! — Суматохин набросился на Волчка: — А ты где был? Вместе ведь с ним дрых!
Волчок моментально сообразил, что к чему, и глуповато раскрыл рот:
— Да я ведь тоже спросонья…
Востриков метнул взгляд вверх — самолет уже заканчивал первый разворот — и, крикнув: «Тюхи вы!», побежал на СКП, вырвал из рук обескураженного Денисюка микрофон, крикнул:
— Борт, борт, у вас в чехлах посторонний предмет!..
Ан-8 сделал круг над аэродромом, — видно, искали «посторонний» предмет.
— Ничего не обнаружили! — доложили оттуда.
— Да Волобуев же! — вырвалось в сердцах у начальника ЛИС.
— Что вы нам головы морочите! — сердито ответили с Ан-8. — Он остался на пункте посадки.
Востриков выскочил из СКП и, увидев хохочущих испытателей, сразу понял, что его разыграли.
— Дети малые!
Андрей подошел к нему.
— Не сердись, Семен Иванович, ну пошутили малость. Понимаешь, Волобуев своего бывшего курсанта встретил, теперешнего командира полка. Ну я и разрешил…
— А разве я против? — смягчился Востриков. — Правда, работы много…
— Ничего, справимся.
Краем глаза Аргунов отметил, как передернулся Струев: дескать, за других я вкалывать не собираюсь. Зато Волчок откликнулся с готовностью:
— Семен Иванович, я облетаю машину Волобуева!
— Молодец! — похвалил его Востриков. — Дружба — в любом деле подмога. А в нашем — тем более.
Из СКП выскочил Володя Денисюк.
— Ребята! Прилетели?! А я уж, признаться, затосковал…
— А ты чего домой не ушел? — спросил его Аргунов. — Знал ведь, что полетов не будет.
— Так ведь вас дожидался!
— Зачем?
— Просто так… — замялся Денисюк и, обиженный, отвернулся. — Тогда я пойду?..
— Подожди, пойдем вместе.
Аргунов уважал Володю Денисюка за его преданность летному делу. Бывший летчик гражданской авиации, Денисюк был списан с летной работы по состоянию здоровья. Налет его исчислялся довольно внушительной цифрой — шесть с половиной тысяч часов, правда не на истребителе, а на тихоходном Ан-2.
«Надо иметь чертовскую выдержку, — думал Аргунов, — чтобы по шесть-семь часов в день не выпускать из рук штурвал. Недаром летчики, прошедшие школу полетов на Ан-2, становятся впоследствии пилотами первоклассных межконтинентальных лайнеров».
Володе же Денисюку не повезло — заболел радикулитом…
Они возвращались с аэродрома, и, хотя Аргунов видел, что Денисюку не терпелось расспросить о перегоне, он молчал, ждал, что Андрей сам расскажет.
— Долетели нормально, никаких ЧП, — не выдержал Аргунов.
— У вас всегда все нормально, Андрей Николаевич. Даже скучно, ей-богу! Мне бы на ваше место!
— Ну и что бы ты сделал на моем месте?
— Да нет, просто так… интересно. За один день побывать чуть ли не на другом конце страны и вернуться обратно. А вы — нормально… Как она с воздуха, наша земля-то?
— Земля? — переспросил Аргунов и задумался. — Большая, — наконец произнес он.
— Да ну вас! — обиделся Денисюк. — Я лучше Суматохина расспрошу.
— Вот-вот, а еще лучше — Струева. Он тебе наговорит, что было и даже чего не было. Ну, бывай! — Андрей пожал руку Денисюку и заторопился домой — ведь дома его ждала Лариса.
14
— Знаешь, Андрюша, я какая-то странная стала. Раньше встаю — солнышко. Радуюсь, как маленькая…