Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа (полная серия)
Шрифт:
– Господа! – вскричал Роллан, восхищенный в душе тем оборотом, какой принимал разговор. – Покорнейше прошу вас оставить эту опасную и неуместную тему разговора!
– Изволь, mon cher, так зачем же было и показываться таким образом в опере?..
Роллан вместо ответа замурлыкал какую-то арию и сел за игорный стол.
В эту самую минуту приехал Фабьен.
К Фабьену, как к человеку женатому, серьезному и безукоризненному джентльмену, питали какое-то почтительное уважение, и появление его остановило
Виконт обменялся несколькими пожатиями рук и, наклонившись к уху маркиза де Шамери, сказал ему:
– Ты придумал плохое дело, мой милый!
– Относительно чего?
– Предложив Роллану приехать сюда…
– Это почему?
– Потому что граф Артов приехал.
– Ну, так что же?
– Он будет здесь вечером.
– Но ведь он не член этого клуба?
– Нет, но его введет сюда член клуба.
– Кто?
– Герцог де Шато-Мальи.
– Да ты почему знаешь, что он приедет сюда?
– Вот записка, полученная мной от графа через пять минут после вашего отъезда. – И Фабьен подал маркизу записку следующего содержания:
«Любезный мой виконт!
В ожидании, пока вы сделаете мне честь и представите меня вашей супруге виконтессе д'Асмолль, не откажитесь приехать сегодня вечером в клуб, чтобы я мог поскорее пожать вашу руку.
Ваш граф Артов».
Прочитав эту записку, Рокамболь как будто не понял ее.
– Что же из этого следует? – сказал он.
– Я бы не желал, чтобы граф встретился здесь с Ролланом.
– Пустяки!
– Да, впрочем, вот и он сам, – добавил Фабьен, – следовательно, делать нечего.
Граф и герцог вошли без всякого шума, не обратив на себя внимания игроков. Фабьен воспользовался этим и пошел им навстречу. Рокамболь следовал за ним без малейшего колебания.
– Любезный граф, позвольте вам представить выходца с того света, моего шурина маркиза де Шамери, отставного моряка службы Индийской компании.
Граф и Рокамболь раскланялись. Затем герцог де Шато-Мальи представил графу Артову еще нескольких человек из игравших в карты.
Его имя прозвучало как гром в тихую погоду.
Личность графа была настолько замечательна, что сразу внушила к себе всеобщее уважение и даже страх.
Один из игроков наклонился к уху Октава и шепнул ему:
– Мне кажется, Роллан поступал необдуманно, хвастаясь своим счастьем.
– Не беда, – ответил Октав, – он выпутается из беды, молчи!.
При имени графа Артова Роллан де Клэ не мог не содрогнуться и не взглянуть на него.
Взгляды их встретились… Роллан с графом виделись в Бадене не более часа на бале в казино, но и этого было достаточно, чтобы граф узнал его.
– Господин де Клэ? – проговорил он, кланяясь. Роллан неловко ответил на этот поклон.
– Милостивый государь, – продолжал граф, – позвольте поблагодарить вас как от имени моей жены, так и от меня лично за то, что вы спасли ее в Гейдельберге почти от верной смерти.
– Бедняга! – прошептал Октав.
Игроки обменялись насмешливыми взглядами, которые не ускользнули от Артова.
Он нахмурился, вспомнив, что Роллан в Бадене ухаживал за его женою, а в Гейдельберге он писал ей несколько любовных писем, которые остались, конечно, без всякого ответа.
Виконт д'Асмолль приметил это движение бровей у графа и угадал, что дело плохо.
Роллан, с своей стороны, считал долгом ненавидеть графа, а граф сейчас же понял, что имеет дело с фатом, и Роллан вследствие этого страшно не нравился ему.
– Давайте играть в вист, – предложил Фабьен, желая отдалить графа от Роллана.
– Эта игра чересчур уж спокойна, – заметил граф.
– Не лучше ли в бульот? – предложил Рокамболь. Все согласились.
Партия началась.
Роллан с каким-то ожесточением и радостью старался обыграть графа. Признак этот не предвещал ничего хорошего для тех, кто знал графа.
Но в это время вошел слуга Роллана и подал ему письмо.
– Вы позволите, господа? – проговорил Роллан, улыбаясь от удовольствия.
Распечатав записку, он бросил конверт под стол и обратился к Октаву:
– Это от нее, – заметил он вполголоса, делая вид, что забывает, что граф ждет его очереди сдавать.
И Роллан де Клэ, отуманенный похвалами своих приятелей, хотел подать это письмо Рокамболю.
Но в эту самую минуту виконт Фабьен д'Асмолль с негодованием вырвал записку из рук изумленного Роллана.
– Вы просто фат, мой милый друг, – сказал он ему полусерьезно, полушутя, – и с вашей стороны нехорошо компрометировать оперную танцовщицу.
Ошеломленный Роллан не мог сообразить, следовало ли ему сердиться или обратить все это в шутку.
Но письма уже не было, Фабьен сжег его на свечке. Один только конверт валялся еще на полу.
– Ступай, мой друг, ступай себе на свидание, – продолжал, смеясь, Фабьен, – Шамери заменит тебя… Вам сдавать! – обратился он к графу, чтобы отвлечь его внимание.
Роллан встал с торжествующим видом.
– Извините меня, граф!..
– Сделайте одолжение! – ответил граф, по-прежнему хмурясь.
– Этот Роллан, замечательно счастливый господин! – заметил тогда громко юный Октав. – Его даже здесь отыскивают самые модные светские барыни!
Граф невольно вздрогнул при этих словах.
– Модные дамы! – сказал Фабьен. – Полно, пожалуйста! Это просто незначительная танцовщица.
– Совсем не танцовщица… а светская женщина… Виконт д'Асмолль посмотрел прямо и строго в лицо