Подземелье призраков Аккермана

Лобусова Ирина

У Тани было темно в глазах, а руки дрожали так сильно, что она с трудом оторвала их от стула.

— Да что с тобой? — переполошилась Матрена. — На тебе совсем лица нет.

— Не убивал... Седой... — Голос Тани дрогнул, и вдруг невероятное напряжение, сковавшее ее душу и тело, хлынуло, буквально разразилось потоком слез, бурных, обжигающих, смывающих на пути своем все слез. — Седой не убивал ребенка... Я тот ребенок...

И, заплетаясь, путаясь, подбирая слова, поведала Матрене свою историю.

— Седого

нужно найти, — заплакала Матрена, — хоть сейчас рассказать.

— Нельзя рассказать, — сердце Тани было наполнено болью, — убили Седого.

И она рассказала Матрене об убийстве, опустив самые жуткие подробности. Когда первый всплеск эмоций прошел, Таня задумалась о ситуации серьезно.

— Итак, мы знаем, что ребенка нашли двое контрабандистов — Седой и Рваный, принесли его в Еврейскую больницу, — сказала Таня. — Но почему Седой не сказал на суде, что был не один?

— Может, покрывал друга, не хотел, чтобы его отправили в тюрьму тоже? — предположила Матрена.

— Нет, не так, — Таня отрицательно покачала головой, — Рваный мог проходить как свидетель, а не как соучастник. И свидетель защиты в пользу Седого. Но Седой этого не сделал. Почему? Какова роль Рваного во всей этой истории? А что, если...

— Если что? — Матрена посмотрела на Таню с интересом.

— Что за свидетель был у князя, кто рассказал о Седом? — Таня размышляла вслух. — А что, если это был Рваный? Если именно он донес на друга по каким-то причинам — к примеру, ради денег Седого или чтобы получить вознаграждение от князя...

— Матерь Божья! — Матрена всплеснула руками. — И как я тогда об этом не подумала! Он, точно он это сделал! Поэтому и вернулся богачом в Аккерман! Деньги — за предательство Седого.

— Знал ли об этом Седой? — предположила Таня.

— Знал, — уверенно кивнула Матрена, — он проницательный был. От него ничего нельзя было скрыть.

— Тогда возникает вопрос: почему Седой направил к Рваному своего сына Ивана? — спросила Таня.

— Простил, — Матрена печально улыбнулась, — он был такой. Зла не мог держать долго. Ни на кого из людей зла не держал. Простил. Ты слышала о судьбе Ивана?

— Слышала, — Таня нахмурилась, — он плыл в крепость. Я должна поговорить с Рваным, вдруг вскочила она.

— Да как ты с ним поговоришь! — Матрена махнула рукой. — Он и слушать тебя не станет, если сделал такое.

— Когда возвращаются лодки? Вы знаете?

— К вечеру, — Матрена задумалась, — а может, и к ночи. Их в крепости разгружают. Если Рваный сам отправился в крепость, значит, предстоит расчет, а это процесс более долгий, чем обычно. Тогда, может, и к рассвету вернутся.

— Буду ждать, — Таня была настроена решительно.

— Тебе не с Рваным для начала нужно поговорить, — вдруг сказала Матрена, — у Ивана, сына Седого, закадычный друг был,

тоже рыбак. Он в этой же артели работает. Зовут его Андрейка Кулик. Они всегда вместе ходили.

— Этот Кулик жив? — нахмурилась Таня. — Он что, в крепость с Иваном не плыл?

— Нет, — Матрена покачала головой, — его Рваный тогда в Одессу отправил, рыбу продавать. Андрейка как вернулся и про Ивана узнал, совсем был безутешен. Плакал, как ребенок.

— Может, он специально Андрейку в это время в Одессу послал? — задумалась Таня.

— Да как специально... Андрейка раньше уехал, — Матрена пожала плечами, — если ты думаешь, что Ивана Рваный убил, то ошибаешься. Рваный в крепость с ними не плавал. Он на берегу лодки ждал. А когда не вернулись, такой хай поднял...

К вечеру Таня была на пристани. Солнце клонилось за горизонт, а на водах лимана появились неровные, беглые волны. Они ничем не напоминали морские волны, двигались грациозно и плавно, без присущей морским валам свирепости. Таня не могла отвести от них взгляд.

Бродячие животные разрыли кучу рыбных отбросов, и острый запах гниющей рыбы все еще стоял в воздухе, но уже не казался Тане тошнотворным, как раньше. Возможно, она стала привыкать.

— Ждешь кого, красавица? — Загорелый жилистый старик наматывал веревочные снасти на утлом суденышке, пришвартованным к одной из свай.

— Лодки, которые пошли в крепость, — обернулась Таня.

— Уже скоро вернутся, — сказал старик, — к этому времени почти всегда возвращаются. В лимане артель далеко будет видать.

Внезапно у Тани появилась отчаянная мысль. Она была настолько невероятной, что Таня даже не успела ее как следует обдумать.

— А что, если мы пойдем им навстречу? — Она в упор уставилась на старика. — Можете меня отвезти? Я хорошо заплачу. Очень хорошо! — Деньги больше не играли для Тани никакой роли.

— Как это? — опешил рыбак. — Да куда?

— Навстречу лодкам Рваного, — уточнила Таня. — К крепости.

— Дурья твоя башка! — выругался старик. — Да кто тебя пустит к крепости? Солдаты как чужаков увидят, сразу откроют пальбу! Они берег с лимана знаешь как охраняют? Дура отчаянная, и меня за собой потащишь на тот свет! Нет, ни за что не пойду! Ищи другого дурака! — возмущался старик.

— Да мы не будем близко подходить, — попыталась успокоить его Таня, — в лимане подождем — и всё!

— И всё! — передразнил старик, — А как я дурь твою объясню Рваному? Я под его началом ра­ботаю!

— Да я сама всё объясню, — твердо и убежденно сказала Таня. — Когда он меня услышит, за тебя даже не вспомнит.

— Из Одессы, небось, приехала? — прищурился старик. — Приключений искать на свою голову?

— Вроде того, — Таня достала из сумочки деньги и протянула старику. — Так едешь, или как?