Погребенный кинжал
Шрифт:
— Теперь на борту этого корабля только страх и ужас. Мгновение слабости обрекло их на гибель.
Предупреждающие перезвоны изменили тон, став резкими и скрипучими.
— Энергетический всплеск усиливается, — доложил Виосс. — Они пытаются совершить прыжок.
Мортарион уставился в гололит, когда жуткое мерцание прошло по всей длине изображения «Колдрейна». Но то, что он увидел, не было ожидаемым эффектом падения крейсера в разрыв пространства и времени; вместо этого стреловидный нос трехкилометрового корабля сильно вздрогнул и начал выворачиваться. Челюсть Мортариона отвисла, когда он увидел, как судно искажалось. Как будто
А затем, словно это была последняя издевка над ним, «Колдрейн» взорвался, погружаясь в темное, рваное облако обломков.
— Признаков жизни не обнаружено, — помолчав, сказал Виосс. — Сенсоры показывают признаки вневременного смещения, инверсии массы и …
— Корабль мертв, — сказал Тифон, вынудив умолкнуть Стража Могил. — Мы должны быть осторожны, если не хотим, чтобы другие наши братья последовали за ним в небытие, — он ушел, не удостоив своего примарха даже взглядом. — Я вернусь в санкторум и снова отыщу наш путь.
Мортарион смотрел ему вслед, внезапно охваченный зловещим предчувствием, что он стал чужаком на борту кораблей своего собственного флота.
Мрачная участь Рахиба Цуррика
IV
Затмение
Предвестники
Спящий агент просыпается
Над величайшей вершиной Терры стояла глубокая ночь, когда Рубио вернулся в Императорский Дворец. У него возникли подозрения, когда офицеры контроля полетов Адептус Кустодес предоставили ему свободный доступ во внутренние пределы без предварительной остановки и обыска шаттла, который он реквизировал.
Это не соответствовало протоколу и потому было неожиданно. Несмотря на то, что все разрешения Странствующего Рыцаря были надлежащим образом оформлены и точны, даже он, как один из Избранных, не был застрахован от железных процедур безопасности, которые примарх Рогал Дорн установил в столице Терры. Немногие могли попасть внутрь так свободно, как он сейчас, и это могло означать только одно: невзирая на то, что он летел, соблюдая радиомолчание на всем протяжении своего суборбитального полёта от границы джунглей кислотного цвета, Рубио ожидали. Сигиллит знал, что он идет, и расчистил путь.
Наклонившись в тесной кабине, воин заглянул через плечо безмолвного сервитора-пилота и увидел на гололитическом экране перед собой воспроизводящийся текст. Их направили на летную платформу третьего уровня в восточной части Галереи Бриара. Рубио нахмурился, его подозрения подтвердились. Посадочная платформа была изолированной и обеспечивала прямой доступ к башне-убежищу Малкадора.
После приземления, в то время как затихающий вой двигателя шаттла эхом разносился по дворцу в сторону Города Просителей и дальше, Тайлос спустился по трапу маленького корабля и оказался в центре группы Избранных — солдат в серых панцирных доспехах. Никто из них не заговорил с ним и не давал никаких объяснений, а он не нуждался в сопровождении.
Личные владения Малкадора имели дополнительный слой защиты под мощными барьерами Дворца, и он был чем–то большим, чем просто технологии, которые могли противостоять энергетическому оружию или кинетическому воздействию. Рубио ощутил иные силы на границе своего восприятия и краем глаза увидел едва различимые охранные знаки, которые были незаметно вплетены в декоративные скульптуры и элегантную архитектуру башни. То, что у Сигиллита были запасы силы, неизвестные остальным, никогда не вызывало сомнений. Рубио поймал себя на мысли о том, что теперь, когда он так близко, ему стало интересно, насколько эти запасы велики.
Мостик вел в холл, и, как только они вошли внутрь, Рубио заметил еще одну фигуру в силовой броне цвета грозового неба, двигающуюся в другом направлении. Он увидел угрюмое, покрытое шрамами лицо, прежде чем оно исчезло в тени. Это был еще один Странствующий Рыцарь, но его аура и облик были незнакомы псайкеру.
«Сколько нас здесь?» — Тайлос задумался, узнает ли он когда–нибудь ответ на этот вопрос.
Солдаты остановились перед широкой дверью молча, как всегда. Она скользнула в сторону на шипящих электромагнитах, и Рубио вошел в большой читальный зал. Другие двери шли по кругу среди полок с мнемоническими табличками, сферами данных, свитками и тяжелыми древними книгами. Как ни странно, но на многих полках имелись явные пробелы там, где еще недавно стояли носители информации, и воин увидел человекоподобного механоида, отбирающего стопки фолиантов в черных обложках. Один за другим среброкожий робот брал их со своего места и складывал в похожий на рюкзак контейнер, установленный у него на спине.
— Я перемещаю несколько предметов из своей коллекции, — сказал Малкадор менторским тоном. Рубио следовал за звуком голоса, идя к нему вдоль длинной, обитой кожей скамьи. Всё вокруг освещалось мерцающим светом, отбрасываемым языками плазменного пламени, которое горело в конструкции из черного металла на навершии посоха. Из огня выглядывал железный Имперский орел, а посох стоял неподвижно, словно копье, воткнутое в землю. У Сигиллита в руке был инфопланшет, который он выключил движением пальцев и, бросив его на ближайший стол, поднял взгляд.
— Я отправляю их в более безопасное место.
— На Терре есть место более безопасное, чем Императорский дворец? — Рубио внимательно посмотрел на одну из полок, и его глаза сузились, когда он понял, что не может прочитать названия на корешках книг. Дело было не в том, что они были на языке, которого он не знал, но скорее в том, что слова были расплывчатыми и искаженными, а очертания символов лишь создавали впечатление букв.
— Нет, — согласился Малкадор и указал на книги. — Не смотри слишком пристально. Чары, наложенные на эти работы, оказывают пагубное воздействие на тех, у кого нет разрешения их изучать, — он улыбнулся, но его улыбка была слегка издевательской. — Библиарий в величайшей библиотеке, и всё же ему не позволено читать. Какая трагедия.
Сделав свое дело, теперь уже полностью нагруженный механоид умчался на колесах, спрятанных в подошвах его ног, оставив их вдвоем.
— Эти знания под запретом, — сказал Рубио. — Разве не так всегда говорят тираны? Чтобы помешать низшим сословиям узнать слишком многое, дабы те не бросали вызов их господству.
Улыбка Малкадора, скрытая капюшоном, стала едва заметной.
— Когда ты увидишь мир с моей точки зрения, то поймешь, что некоторые вещи не должны были быть известны обычным людям.