Погружение
Шрифт:
– А что я тебе говорил? – сразу обрадовался старый хрыч. – Ты же сам изъявил! Мол, удалец лихой! Ладно, подумаю… Подходи.
Сейчас Петлякову – как сыру в масле, сплошной кайф.
Игорь определён в матросы-мотористы, однако постоянно в машинном отделении не сидит. Покрасовался поначалу в наушниках, и надоело. Сладкая парочка большую часть времени толчётся в рубке, где капитан учит Дашку и Потупчика штурманскому делу. Дело продвигается, все мы умеем обращаться с моторными лодками, поэтому хоть какое-то понимание речного дела имеется. А дальше, как сказал Геннадий Фёдорович: «Будет видно, кому дано, а кого на берег».
Его супруга сразу села на плавмагазин, они с Екатериной проводят уже вторую ревизию, всё не могут насладиться притыренным. Петлякова главная и на камбузе.
К тому времени, когда я осторожно коснулся корпусом отбойника «Провокатора», на палубе плавмагазина уже стоял мой матрос. Екатерина Глебова, с небольшой сумой через плечо, в руке держала горячий обед – комплект из четырёх судков, сделанных из нержавейки и поставленных друг над другом, скреплённый державкой, обладающей рукоятью для переноски. Винтажная штука! Дядька мой всегда брал такой комплект на рыбалку, ещё с советских времён остался.
Рот сразу наполнился слюной. Я подал руку, помогая Глебовой спуститься на палубу.
– Обучай! – крикнул Геннадий Фёдорович сверху и заржал: – Смотрите только, без баловства лишнего!
– Седина в бороду, – прокомментировала супруга, подавая Кате увесистый пакет. – Хлебушек вот возьмите.
В рубке Глебова без церемоний вписалась в капитанское кресло и заявила:
– Учи, дьявол, пулемёту!
– Чего тут учить-то, – чуточку смутившись, буркнул я. – Вставай за главным и телепайся себе потихонечку. Близко не поджимайся, следи за его скоростью, если что, сразу подбирай газ. Смотри на эхолот и на экран радара.
Как я и ожидал, девушка подождала, когда «Провокатор» отойдёт, и уверенно тронула катер вперёд, держа интервал в сотню метров. И всё-таки она хорошенькая. Волосы собраны в толстую косу, в меру подкрашена. Между прочим, одежда хоть и полевая, но всё подобрано в стиле, приятные оттенки бежевого. Херцы-берцы, взгляд не хочется отрывать!
Хотя я старался посматривать искоса, она заметила моё внимание:
– Что-то не так, Лёша?
– Всё пучком. Просто… Хипстеришь?
– Фу! Боишься отойти? Садись тогда рядом и обедай, пока горячее.
– Да не боюсь я… Пока на палубу схожу, хоть умоюсь да продышусь.
Закрыв за собой дверь в рубку, я прошёл на корму, с опаской оглянувшись и устроившись поудобней, расстегнул штаны и сделал давно потребное. После облегчающей процедуры проверил решётку воздухозаборника, послушал двигатель, подёргал крепления бочек и лодки. Потом разделся до трусов и с наслаждением вымылся холоднющей забортной водой. Можно и расслабиться. Забравшись на горячую крышу пристройки моторного отсека, я пристроился за рубкой, помахал через стекло помощнице и с наслаждением раскурил трубочку. Господи, как же хорошо!
Вот теперь можно и пообедать.
Мы идём в Подтёсово.
Вариант базирования нового кластера предложил Петляков, он же раскрыл для незнающих тему. Возражений не было, похоже, им предложен действительно самый подходящий для нашей общины вариант.
Расположен посёлок на правом берегу Енисея, приблизительно в двадцати километрах к северу от райцентра – города Енисейска.
В Подтёсово находится РЭБ – ремонтно-эксплуатационная база флота, между прочим, самая крупная из речных на всей территории бывшего СССР. Большая часть жителей посёлка там и работала. Приказом легендарного Отто Юльевича Шмидта Подтёсовская РЭБ образована в тридцатые годы прошлого века, как пункт безопасной зимовки судов, обладающий ремонтными мастерскими Главного управления Севморпути. Постепенно на месте примитивных мастерских появился настоящий судоремонтный завод.
Глубоководная протока позволяет отстаивать здесь крупнотоннажный флот, в мелководный осенний период, не переводя глубокосидящие суда через Казачинский порог. Здесь делали всё: обслуживание, модернизацию, переоборудование, средний и капитальный ремонт судов и их утилизацию. Подтёсовская РЭБ выпускала подшипники для всех типов речных судов, кольца, манжеты, сальники и прочее, нужное для ремонта судовых дизелей и вспомогательных механизмов. Когда-то здесь отстаивалось более трёхсот судов Енисейского пароходства. Кого только не было: маломерки и крупнотоннажники, пассажирский флот и буксиры-толкачи, буксировщики и баржи. Петляковы, много лет проработавшие в Подтёсово, уверяли, что вода в протоке какая-то особенная. Дескать, уникальный природный химсостав сберегает корпуса, они меньше ржавеют.
– А какие там производственные мощности! – Начав два дня назад расхваливать прелести Подтёсово, Петляковы долго не могли остановиться. – Полный цикл, понимаете вы, что это значит, или нет? Корпусно-сварочный цех и литейный, плавзавод, деревообрабатывающий и ремонтно-механический цех, кислородная станция. Запас топлива хороший. И слип, конечно!
– Что такое слип? – поинтересовался Игорь.
– Гидравлическое сооружение. Подъем речных судов для дефектации и ремонта.
– А ты где работал, Фёдорович?
– В ремонтно-механическом, я же вроде говорил? Дослужился, значится, до начальника участка двигателей! – похвастался дед.
– Недолго он начальничком пробыл, на пенсию ушёл, решил, что покой ему нужен, – не преминула отметить супруга.
– Элеонора!
Несомненным преимуществом Подтёсово является его изолированность. Бывал я там пару раз на остановках… Автомашины есть, а нормальной дороги нет, грунтовки. В Подтёсово невозможно проехать напрямую. Желающие едут южнее и переправляют машины на пароме. РЭБ и обслуживает паромную переправу на Енисее по линии Енисейск – Еркалово. В летнее время это важнейший способ сообщения между правобережными поселками и Енисейском. А там начинается асфальтовая магистраль до Красноярска.
Другой разумной альтернативы никто предложить не мог. Несмотря на то, что в последние годы многое было утеряно, база там мощная. Если мы хотим подобрать необходимый флот и содержать его, то лучшего варианта не придумаешь. Отдельная тема – кадры. На судах пассажирского флота почти все матросы – мальчишки из Подтёсова, потомственные речники.
Проживало там четыре тысячи человек. Значит, выжило примерно восемьдесят. Даже если большая часть уехала в города, остаётся надежда, что какие-то спецы остались. Вот так всё и решилось. Прибудем, осмотримся. Если всё нормально, то можно будет обустраиваться. А я отправлюсь на разведку в Енисейск и Красноярск, пора посмотреть, что на белом свете творится.