Погружение
Шрифт:
Нагоняя упущенное время, караван пошёл полным ходом.
Большие сёла Ворогово и Ярцево прошли без снижения скорости, не разбираясь, как там дела и кто там на печи. В первом я заметил на берегу двоих смурных бородачей – они стояли у откоса и долго смотрели нам вслед. В Ярцево – аж троих, мужики деловито возились вокруг большой скоростной байды, из числа тех самых, которые староверы ваяют по секретным американским чертежам. На нас они внимания не обратили, типа, пусть весь грёбаный мир летит в тартарары…
Мне подумалось, что теперь весь Енисей будет фрагментирован на зоны влияния.
От Игарки до Дудинки мазу будут держать служивые разных родов войск, наших объектов там хватало. Участок реки от Бахты и до Ярцево, пожалуй, останется за староверами, теперь их пушкой не вышибешь. А что между ними, от Дудинки и до Туруханска, кто встанет на территорию? Предполагаю, что там будет располагаться сфера влияния уцелевших остатков промышленных корпораций: «Газпрома», «Роснефти» и «Норникеля», и это очень перспективный для нового симбиоза момент. Что характерно: я ни разу не видел эвенков. И кетов – тоже. Похоже, подкосило их капитально.
Ответить на вопрос, кто будет хозяйничать южней, на участке, начиная от Подтёсово и Енисейска, невозможно, нет данных. Пока что я могу только предположить: единого центра управления не будет, и встретим мы там сплошной разлад и бардак. Дикое поле.
Ёлки-палки, куда лезем…
…Дело шло к вечеру, небо разъяснилось, солнышко ласково припекало.
– «Ангар» вызывает «Самоеда».
Я, сидя за штурвалом, кивнул Глебовой на рацию.
– Отвечай, Катя.
– На связи!
– Вот что, мичманята… Предлагаю идти дальше. Спутники работают, погода отличная, бакены на месте. Глядишь, какие-то и гореть будут.
– А как же уговор? – удивился я тихо.
– Какая необходимость, Геннадий Фёдорович, по карте близко остров Касовский, – поддержала вопрос девушка, не дожидаясь моей подсказки. Молодец, что сказать, следит за обстановкой. Я, к своему стыду, на карту вовремя не посмотрел.
– Напротив Касовского деревенька есть, Нижнешадрино. Для спокойствия внутреннего и пущей безопасности надо бы причалить к островку безлюдному, ребятушки, что вдали от жилья. Вот я и предлагаю пройти дальше, до Островка. Там бывшее зимовье Пономарёва напротив, пара изб, и те нежилые. Как поняли, приём?
– Какого островка, Геннадий Фёдорович?
– Дык остров такой есть, он так и называется – Островок, вы на карту гляньте! Иногда полезно, значится, на карту смотреть, да… В восемь-девять часов вечера причалим. А оттуда останется километров сто до Подтёсово, завтра быстро дойдём.
Катя посмотрела на меня, молча советуясь: излишне смелое предложение или, напротив, вполне разумное? Я, подумав, согласно кивнул, одобряя вариант Петлякова: старому шкиперу видней. Если дед уверен в своих силах. Надо так надо, летим себе спокойно дальше.
Однако расслабиться не удалось.
Пш-ш…
– «Самоед», объект видишь? – спросил Петляков, и интонации его голоса заставили меня напрячься. Я посмотрел на тёмный экран.
– Ничего не вижу. Я вообще «фуруну» отключил, ты весь экран засвечиваешь, нет смысла.
– Ладно. Его уже и без прибора видно, слева по курсу. Похоже, самолётик какой-то неудачно приземлился.
– Подойдём, посмотрю, – ответил я с неудовольствием, отвлекаться уже надоело.
«Провокатор» начал снижать скорость. Обогнув его слева, я пристроился рядом – суда гасили инерцию, потом почти остановились, чуть покачиваясь на малых оборотах.
– Кать, сядь-ка за штурвал. Ближе к нему не поджимайся, это ненадолго. – Я протянул руку, чтобы взять дозиметр.
На палубе плавмагазина нетерпеливо перетоптывался Игорь, показывающий на берег рукой; пришлось и мне выходить. Прямо посередине узкой прибрежной отмели, на красивом жёлтом песочке лежало сигарообразное тело светло-серого цвета. От застывших судов каравана, еле заметно сносимых течением, до него было восемьдесят метров.
– Самолёт упал! – крикнул Потупчик.
Я всмотрелся.
– Это не самоль, Игорёня, это крылатая ракета… «Томагавк». Ты ружьё-то убери, она не набросится.
– Да ты что! «Томагавк», говоришь? – удивился шкипер, стоя на мостике. – Вот как он выглядит… Самый настоящий хищник. Нехороший вид, злой.
Крылья адского аппарата были разложены и чуть отогнуты назад – убийца скорость набирал. Длинный буртик взрытого песка указывал траекторию. Полого шёл, гад. Видимых повреждений нет, будто кто-то умело перехватил управление и принудил вражеский аппарат аккуратно сесть на заранее выбранный пляж.
– Недобитка, по воде скользил к песочку, – решил Геннадий Фёдорович.
Теперь уже все наши вылезли наружу, чтобы посмотреть на диковинку.
Угадал дед.
Я оглянулся и посмотрел на оставшиеся за кормой пустынные берега. Где-то неподалёку расположился ещё один расчёт ПЗРК. Небольшая промашка вышла, конус поражающих элементов прошёл в стороне, лишь парочка влетела в мишень, но и этого хватило для повреждения систем. Впрочем, могли и заградительным огнём из стрелковки достать, если ракета шла низко или ныряла по рельефу. Ну, это уже из области армейских легенд.
Где ребята притаились? Нижнешадрино ещё впереди, остаётся только Ярцево. Неплохо было бы наведаться, глядишь, разжился бы. Но тут мне вспомнились бородатые рожи староверов, которые работали возле адской байды… Ребята деловые, если что там и было, наверняка всё отжали.
– Лёха, может, что-нибудь стоит отковырять? – алчно поинтересовался Потупчик.
– Я те отковыряю, шкет! – строго предупредил дед. – Щас как бабахнет! Может, у неё в головке бомба огроменная? И, сука, ядерная!
– Действительно, Игорь! Глупости какие-то, прекрати, – нервно включилась Дашка, дёргая дружка за рукав.