Похищение Европы
Шрифт:
– Дурь большая или маленькая? – продолжал ставить диагноз Орлов.
– Почему – дурь? – наконец возмутился директор. – Просто творческим личностям необходим выход психической энергии.
Сашка задумался. Если честно, то господин директор неплохо потрудился в отчетном периоде. По крайней мере две его новые идеи стали в этом году реально действующими, а главное – чертовски прибыльными. В отпуске Ефим еще не был, так что – тоже совпадает. То, что сам Орлов не гулял положенное уже три года, главбух в расчет брать не стал: самому себя жалеть – глупо, а этот
– Черт с тобой, – сказал он другу. – Проваливай. Только, если можно, не на два месяца. И безо львов, пожалуйста.
– Старик, ты просто мать Тереза! – расчувствовался Береславский.
– А куда хоть намылился? – поинтересовался главбух.
– Еще не знаю! – честно ответил Ефим, устремляясь в кабинет собирать вещи, пока Сашка не передумал.
В кабинете его и настиг судьбоносный звонок.
Звонил Агуреев, один из хозяев финансово-промышленной группы «Четверка», с которым у Ефима сложились очень хорошие личные отношения.
– Аркадьич, ты чем собираешься заниматься в августе? – спросил тот.
– Буду в отпуске, – стараясь быть вежливым с хорошим клиентом и приятным человеком, ответил Береславский. Браться за новую работу не хотелось.
– А в круиз не желаешь? – взял быка за рога Агуреев. – На «Океанской звезде». Помнишь буклет? Вы нам его и стряпали.
– Помню, – без энтузиазма отозвался Ефим. Про «Похищение Европы» они и в самом деле сочинили бодро. Но цены там – ой-ой-ой. Вытаскивать же сейчас деньги из прижимистого главбуха, только что принесшего в жертву себя самого…
– Кроме обычных туристов, у нас там школа намечается. Для сотрудников наших региональных отделений. Мы везем человек пятнадцать – двадцать. Ты не мог бы попреподавать?
– Сколько часов и какая специализация? – живо поинтересовался Береславский, явственно учуявший халяву.
– Под рекламу пойдет часов двадцать. Ты получаешь путевку и штуку баксов карманных. Да, и фотоаппараты возьми, пожалуйста. Дашка тут наняла одного козла, но что-то он мне не внушает… Ты Дашку-то помнишь?
Ефим Дашку определенно не помнил, но обогнуть Европу за чужой счет, да еще в момент душевной ломки – что может быть чудесней подобного предложения?
– Сколько я могу думать? – решил сохранить хорошую мину Береславский.
– Кончай дурью маяться! – заржал Агуреев. – Думаешь, я не могу себе представить твою хитрую рожу?
– Сам такой, – засмеялся Береславский. Потому что уже представил себе большую и хитрую рожу разбогатевшего рязанца. – А ты-то поедешь? Все-таки ваш первый круиз.
– Н-не знаю, – как-то странно замялся Агуреев. Впрочем, Ефим не придал заминке никакого значения. – Значит, договорились, – подвел черту вечно занятый Агуреев. – Деньги тебе отдадут на борту, авиабилет до Питера завезут в офис. Каюта, кстати, двухместная.
– Одноместная, – вслух повторил Береславский, потому что в кабинет вошла Марина Ивановна, его секретарь, а также подруга самого Ефима и его жены Натальи. – Жалко, что двухместная
– Почему не получается? – не понял работодатель. – Вполне можешь Наталью свою взять.
– Ну ничего, – бодро продолжил Ефим. – Не получается – значит, не получается. В этот раз съезжу один. Все равно Наталья собиралась в августе ремонтом заняться.
– Я ж говорю – хитрый! – с некоторой завистью заметил въехавший наконец в ситуацию Агуреев. – Маринка, что ли, вошла? – Он общался с директором «Беора» давно и основных действующих лиц знал неплохо.
– Ты верно оценил рост котировок на бирже, – чувствуя себя немножко Штирлицем, ответил Береславский.
– Ладно, до встречи! – Веселый олигарх снова заржал и повесил трубку.
– Ну и чего ты опять удумал? – в лоб спросила Марина Ивановна. Когда-то она была старостой его группы, попортив немало крови ленивому, но изобретательному Береславскому, и он по привычке ее побаивался.
– Вот работать еду, – сообщил Ефим. – Из «Четверки» звонили, сам Агуреев. Попросил школы провести для их сотрудников. Хорошие деньги заплатит.
– Ну почему разгильдяям всегда везет, а трудягам – нет? – развела руками Марина Ивановна. – Ты смотри, из нашей группы только трое выбились. И как на подбор: прогульщик, троечник и второгодник!
– Это потому, Марина Ивановна, – неделикатно объяснил Береславский, – что трудолюбивые трудятся сами, а ленивые организуют других.
Уже уходя, Марина Ивановна вдруг вспомнила:
– Ты, кстати, в курсе того, что произошло в «Четверке»?
– Нет, а что случилось? – забеспокоился Ефим.
– Убили их президента Болховитинова. Помнишь, элегантный такой?
– Надо же, – расстроился Береславский. Теперь понятна заминка Агуреева: в такой момент фирму не бросишь. Но уже через минуту повеселел: Болховитинова он почти не знал – рекламой в «Четверке» занимался Агуреев, – а перспектива скорого и долгого плавания переполняла его впечатлительную натуру.
Наталья сначала расстроилась.
– Может, вторую путевку купить? – предложила она.
– Конечно, можно, – энергично согласился Ефим. – Всего три тысячи.
– А как же ремонт? – задумалась жена.
– Ничего страшного, отложим ремонт, – великодушно одобрил супруг.
– И дальше жить в этом свинарнике?
– Ну, ты сама не знаешь, чего хочешь! – возмутился Береславский. – В конце концов, я на работу еду, а не в игрушки играть.
– Ладно, – решилась наконец Наталья. – Осенью съездим на недельку куда-нибудь вдвоем.
– Как скажешь. – Сегодня Ефим во всем соглашался с супругой.
Наталья поехала выбирать обои для предстоящего ремонта, а Береславский, задетый укорами проснувшейся совести, задумался над корнями своей беспринципности. В конце концов он пришел к выводу, что причина кроется в гормонах, избыточно выделяемых его распираемым творческой энергией телом. А значит – виновато вышеозначенное тело, а не лично Ефим.