Похищенный наследник
Шрифт:
Я отстраняюсь от нее, бросая презерватив в мусорное ведро.
— Ни капельки, — отвечаю я.
Ее улыбка исчезает с лица, и она хмурится на меня, одна сиська все еще свисает из ее топа. Она выглядит однобокой и вымястой, и меня тошнит.
— Знаешь, ты должен быть добрее ко мне, — сердито говорит она. — Я получаю много предложений от других парней. И из других баров тоже.
Я не должен был трахать ее больше одного раза. Это дает женщинам неправильное представление. Заставляет их думать, что ты вернулся к ним из чего-то большего, чем просто
— Все кончено, — говорю я ей. — Ты можешь продолжать работать здесь или нет.
Она смотрит на меня в шоке, рот открыт.
— Что!?
— Ты слышала меня. Если хочешь остаться, возвращайся за барную стойку. И поправь свой топ.
Я придерживаю для нее дверь, не из рыцарских побуждений, а чтобы она быстрее ушла.
Я вижу, что она хочет накричать на меня, но она не настолько глупа, чтобы сделать это. Вместо этого она выбегает, не возвращая свою грудь на место. Ну что ж. Клиентам это понравится.
Я опускаюсь в кресло, чувствуя себя угрюмым и недовольным.
Трах с Петрой не дал мне той разрядки, которой я жаждал. На самом деле, я чувствую себя хуже, чем когда-либо — напряженным и неудовлетворенным.
Я возвращаюсь в клуб и выгоняю группу несносных финансистов из одной из VIP-кабинок, чтобы самому сесть там. Я прошу официантку принести мне бутылку охлажденного Magnum Gray Goose и выпиваю тройную порцию.
Не прошло и десяти минут, как происходит нечто фантастическое. В мою дверь входит Каллум Гриффин. Как обычно, он одет в стильный темный костюм. Но вид у него не такой ухоженный. Его лицо небритое, волосы нуждаются в стрижке. Под глазами нависают темные мешки.
В последний раз, когда я видел его вблизи, он был подвешен на мясном крюке, пока Зейджак работал над ним. Сегодня он выглядит ненамного лучше. Пытка разума так же эффективна, как и пытка тела.
Я знаю, что у него нет при себе оружия, так как он прошел через металлодетекторы на входе. Тем не менее, я надеюсь, что он достаточно глуп, чтобы напасть на меня. Я бы с удовольствием показал ему, что его побег со скотобойни был не более чем случайностью.
Его глаза обшаривают комнату в поисках. Как только они останавливаются на мне, он устремляется ко мне, сбивая нескольких человек со своего пути плечами.
Он возвышается надо мной, его руки сжаты в кулаки. Я остаюсь на месте, не оказывая ему любезности и не вставая, чтобы встретиться с ним лицом к лицу.
— Где она? — требует он.
Я делаю длинный глоток своего напитка.
— Где кто? — говорю я безразлично.
Лицо Каллума застыло от ярости, его плечи словно каменные. Я вижу, что он хочет наброситься на меня. Возможно, его сдерживает только тот факт, что Саймон только что появился рядом со мной, привлеченный явными признаками надвигающейся конфронтации. Саймон поднимает бровь, спрашивая, должен ли он вмешаться. Я поднимаю указательный палец от своего стакана, говоря ему, чтобы он подождал.
Выплевывая каждое слово, словно от боли, Каллум говорит: — Я знаю, что Несса у тебя. Я хочу вернуть ее СЕЙЧАС ЖЕ.
Я
Сохраняя скучающее выражение на лице, я говорю: — Я действительно понятия не имею, о чем ты говоришь.
В клубе темно, но не слишком, чтобы увидеть пульс, прыгающий в уголке челюсти Каллума. Я знаю, что он хочет ударить меня больше, чем когда-либо в своей жизни. Его борьба с этим желанием прекрасна.
— Если ты сделаешь ей больно, — шипит он, — если ты сломаешь хотя бы один из ее ногтей...
— Погоди, погоди, олдермен, — говорю я. — Угроза одному из твоих избирателей в общественном месте не лучшим образом скажется на твоем рейтинге одобрения. Тебе не нужен скандал так скоро после выборов.
Я могу сказать, что он хочет бушевать, угрожать и попытаться сломать мне шею.
Но ничего из этого ему не поможет.
Поэтому, прилагая неимоверные усилия, он восстанавливает контроль над собой. Он даже пытается смириться. Конечно, для такого высокомерного придурка, как Каллум Гриффин, его смирение поверхностно и непродолжительно.
— Чего ты хочешь? — рычит он. — Что нужно сделать, чтобы вернуть ее?
У меня так много ответов, которые я мог бы ему дать.
Твоя империя.
Твои деньги.
Твоя жизнь.
Он заплатит все это, но все равно не вернет Нессу.
Теперь она моя. Почему я должен ее отпускать?
— Хотел бы я тебе помочь, — говорю я ему, делая последний глоток своего напитка. Я ставлю стакан и поднимаюсь на ноги, так что мы с Каллумом смотрим друг другу в глаза. Он немного превосходит меня в весе, но я быстрее. Я могу перерезать ему горло прямо сейчас, быстрее, чем он моргнет.
Но это было бы слишком просто, и слишком неудовлетворительно.
— Было время, когда мы могли помочь друг другу, — говорю я ему. — Мой отец приходил к тебе, как ты сейчас приходишь ко мне. Ты помнишь, что ты ему сказал?
Челюсть Каллума снова дергается, он скрежещет зубами, сдерживая все, что хочет сказать.
— Я отклонил его предложение о покупке недвижимости, — говорит он.
— Не совсем. Ты сказал: «Что ты можешь мне предложить?» Боюсь, что сейчас мы находимся на другой стороне медали. Что ты можешь мне предложить, Гриффин? Ничего. Вообще ничего. Так что убирайся к черту из моего клуба.
Каллум бросается на меня, но его отталкивают Саймон и Оли, два моих самых больших вышибалы. Наблюдать за тем, как Каллума Гриффина вытаскивают из «Jungle» и вышвыривают на улицу, в то время как десятки посетителей клуба глазеют и записывают все это на свои телефоны, — один из самых восхитительных моментов в моей жизни.
Я сажусь обратно в кабинку, наконец-то ощутив то чувство катарсиса, которое я так долго искал.
<