Поиски
Шрифт:
Среди старших офицеров, щеголявших в форме цвета морской волны, резко выделялся один приблизительно такого же возраста, как и капитан, со смуглой кожей, отливающей красным, и узковатыми черными глазами, как если бы много поколений его предков смотрели на мир, прищуривая их от слишком яркого солнца. Но имя у него было в традициях этого мира, а спрашивать при всех, почему он так разительно отличается от остальных, было невежливо.
Впоследствии выяснилось, что предки барона Шилота шер Оллиш Мэлль, первого помощника, были выходцами из южных степей, заслужившими титул преданной и беспорочной службой
Двух других офицеров звали Воспой шер Фидоц Дадда и Усдо шер Вьятт Заерр. Один носил титул виконта, второй — барона. Воспой, служащий на «Ветренице» уже девять лет, занимал должность второго помощника. Это именно он отвечал на вопрос Андерса о ветре, и сейчас, не удержавшись, первым начал задавать вопросы демонам, интересуясь их страной. Повелители отвечали, привычно заменяя одни слова на другие и обходя некоторые нюансы. Вроде бы и не солгали, но и правду не сказали.
Третий старший офицер шерри Усдо был очень молод, стеснителен и молчалив. Это было его первое плавание и юноша очень волновался, постоянно то бледнея, то краснея, отчего редкие веснушки на его курносом лице то появлялись, то исчезали. Маленькие светлые усики шерри Усдо отращивал не иначе, как для солидности, так ему не хватавшей, еще не подозревая, что авторитет не зависит от внешнего вида.
Все офицеры носили титулы, в том числе и боцман. Без этого патент не давали, будь ты хоть семи пядей во лбу. Простолюдинам доступ в высшее общество был закрыт. Необходимо было здорово отличиться и не один раз, чтобы заработать хотя бы простенький титул, по наследству не передающийся. У демонов и драконов была похожая система. Люди являлись более низкой кастой и высокие должности занимать не могли. Даже Элизабет, являющаяся, по сути, помощником министра финансов, на деле числилась обычным служащим. Смертная короткоживущая, и этим все сказано.
Обед проходил непринужденно и спокойно, Сантилли вел себя тихо, как мышь, вынуждая отца время от времени невольно коситься в свою сторону. С подачи Воспоя люди и демоны начали перебрасываться шутками, вспоминая различные забавные и казусные случаи.
Ласайента с удивлением узнал, что когда будущие Повелители учились у своего наставника, то Андерс в отместку за неуемный язык друга заплел хвост и гриву его коня в десятки маленьких косичек с бусинками и бантиками на концах. Отец весь светился от удовольствия, когда вспоминал о том, как вытянулось лицо Найири, увидевшего утром своего скакуна. Ашурт с досадой покрякивал, но улыбался.
Шерри Шилот невозмутимо поведал о том, как однажды к ним на корабль пробрались цыгане.
— Есть у нас такая народность, — пояснил капитан, — кочуют по стране, воруют, поют песни, дурят головы людям. Пестрые и горластые, как сороки.
Четверо мужчин и женщин залезли в бочки из-под вина, не желая оплачивать проезд. Когда их обнаружили, корабль был далеко в море, а солидная часть припасов съедена. Капитан предложил «зайкам» на выбор швабру или самостоятельное плавание. Когда цыгане начали крикливо возмущаться, первый помощник приказал самого бойкого выбросить за борт. Матросы с готовностью схватили его за руки и за ноги и начали раскачивать над бортом. Только после этого «пассажиры» угомонились.
— Приходилось ходить следом за ними и следить, чтобы те не украли что-нибудь, но все равно они умудрились стащить швабру. Зачем она им? — удивлялся Шилот.
— В качестве морально компенсации, — сделал предположение Андерс.
Сидящие за столом рассмеялись, представляя, как незадачливые любители бесплатного проезда будут мстить безмолвному орудию труда. Разговор перекинулся на слухи о ведьмовских и колдовских способностях цыган, но тут вмешался священник.
— Головы они могут задурить, спора нет, — неторопливо говорил он, — погадать по руке. Но все это чушь. Смысл всей этой тарабарщины, что они несут, один — выманить как можно больше денег с доверчивого простака.
— Но ведь есть ведьмы, — робко заметил шерри Усдо, побледнев.
— Есть, — согласился Шакулл, — но не там. Этим бестиям необходим довольно объемный инвентарь, а его не спрячешь под юбкой.
Воспой незаметно увел разговор в сторону от скользкой темы, а священник не стал настаивать на его продолжении. Не все святые отцы в этом мире фанатичны, встречаются и здравомыслящие, но это не значит, что можно расслабляться. У Шакулла взгляд пронзительный, пронизывающий насквозь, и когда он смотрит на кого-нибудь, сразу невольно возникает желание если не покаяться, то прочитать молитву за искупление грехов, даже если еще не совершал.
После обеда неугомонная молодежь решила осмотреть корабль и почти сразу наткнулась на кота. Судя по внешнему виду, это был общий корабельный любимец, потому что в одиночку коку не удалось бы его так откормить. Делать демонам было нечего, и они решили познакомиться с котом поближе. Зверь напоминал большой рыжий полосатый шарик, по бокам которого торчали маленькие лапки, а впереди голова с ушами, уравновешиваемая хвостом сзади. Смотрелось забавно. Сантилли быстро смотался на камбуз и выдурил у кока кусочек мяса.
— Не клюнет, — авторитетно заявил Шон, сморщив нос, — Закормленный.
Но отступать не хотелось, и герцог, присев на корточки, протянул зверю лакомство. Кот, до этого спокойно лежавший на деревянной решетке трюма, лениво приоткрыл желтый глаз. Ашурт, вдохновленный первым успехом, немного пододвинулся к нему и ласково пропел: «Киса, киса, иди сюда». Кота не обманула несколько фальшивая интонация, и он настороженно повел ушами.
— Мы не твои конкуренты. Смотри, мя-асо, — герцог был само терпение.
Зверь вздыбил шерсть и зашипел.
— Ты ему не нравишься, — сделал вывод Ласайента.
— Угу, — Санти положил невостребованный кусок в рот.
В это время послышался визгливый лай собачки графини, и кот, вздыбив шерсть и смешно переваливаясь, шустро ретировался на камбуз.
Санти уронил голову на руки.
— Больше месяца ада, — простонал он.
— Зато как потом будешь ценить свободу, — попытался утешить его Шон.
— Поверь мне, я и так ее ценю, — горячо возразил Сантилли, не поднимая головы, — Пойдем, убьем кого-нибудь.