Покидая высокую башню
Шрифт:
И обворожителен.
А еще она не уставала поражаться его стойкости.
Яков никогда в открытую не показывал усталости. Даже дыхание свое контролировал. И лишь когда Регина скрывалась в подсобном помещении или якобы выходила за кофейком, мальчонка позволял себе чуть-чуть расслабиться. Горская не раз наблюдала, стоя за приоткрытой дверью, как Яков опускается на одно колено, кладет ладонь на пол и дышит так, будто жаждет разом поглотить весь воздух мира.
«Блин, с таким упорством я бы давно уже валялась носом в пол и в отключке».
Яков пугал ее и восхищал.
Она рассказывала о его успехах Яну, но тот, как заведенный, твердил, что его сын абсолютно не старается и выдает наиотвратительнейшие результаты.
«Ах, ты ж, кусман идиотической мусорной кучи, - возмущенно вопил разум Регины, пока она с вымученной улыбкой выслушивала ругань Яна.
– Тебе на руках сынишку носить надо. А ты его только ругаешь!»
Забавно, но для самой Регины никаких придирок не находилось. Ян признавал, что благодаря ее работе ребенок прогрессирует, однако, в конечном счете, его вывод всегда приходил к одному и тому же итогу: Яков - полнейшая бездарность.
«Этот мужик – полоумный или как?
– терялась в догадках Регина, с изумлением наблюдая реакцию Якова на слова отца. Мальчонка всегда только молчал и внимательно смотрел на Яна.
– А малыш что, и правда верит, что он никчемный? По-моему, папашка именно это ему и внушает».
Но, несмотря на благородное возмущение, Регина не могла позволить себе вмешиваться в происходящее. Ведь Ян исправно передавал ей конверты с деньгами.
Впервые ее принципиальность дала трещину, когда она стала замечать, что Яков приходит на занятия в состоянии крайней утомленности. Ничего, в общем-то, не изменилось. Мальчишка продолжал искусно притворяться бодрым и трудился на износ. Однако проникшаяся к нему симпатией Регина не могла пропустить малюсенькие сигналы, посылаемые крошечным тельцем ее Солнышка. Вот он твердо стоит на ногах и вдруг резко прижимается к стене - всего на секундочку, - придерживает дикую тряску губ и бесшумно выдыхает, вжимаясь подбородком в грудь.
«Боже ты мой, да не зазорно передо мной побыть чуть-чуть слабым».
– Регине очень хотелось сказать ему это, но тревога за самолюбие Якова, за которое он отчего-то так отчаянно хватался, удерживала женщину от жалостливого порыва.
– Слушай, Солнышко, а ты и вне наших занятий тренируешься, да?
– однажды осторожно спросила она его.
– Угу.
– Яков был полностью сосредоточен на растяжке.
– А с друзьями успеваешь погулять, поиграть, пообщаться?
Мальчик покосился на нее, но смолчал.
– У тебя ведь есть друзья?
– Регина присела рядом прямо на пол.
– Нет.
– А… Но…
– У меня нет на них времени. И вообще это бесполезная его трата.
– О, какой серьезный.
– Соорудив в голове многотонное ругательство в адрес Яна Левина, который, судя по всему, не позволял сынишке нормально адаптироваться в социуме, она весело предложила: - Может, сыграем во что-нибудь в перерыве?
– Сыграем?
– В зеленых глазках появился заинтересованный блеск.
– А я… заслужил?
– Чего? Ясное дело! Конечно, заслужил! Будешь играть?
– Д-да…
– Отлично! Скажем… в картишки.
У Регины Горской абсолютно отсутствовал опыт общения с малолетними детьми, и, конечно же, она не задумалась ни на секунду, уместно ли предлагать шестилетке игру в карты. И тем более на деньги.
Но уже после первой игры она пожалела о том, что вообще заикнулась о подобных увеселениях.
– Ты что, уже играл раньше?!
– плаксиво разорялась она, утешаясь объятиями с полом.
– Нет.
– Яков задумчиво рассматривал выигранную у тренера тысячную купюру.
– Косарик мо-о-о-ой, проща-а-а-ай!
– надрывалась Регина, театрально протягивая дрожащую руку к потерянной денежке.
– Одна четвертая без хвостика от моих будущих сапожек!
Понаблюдав с полминуты за спектаклем одного актера, Яков предложил оплатить выигранными деньгами какую-нибудь уникальную лекцию от Регины, как от тренера. И купюра благополучно перекочевала обратно к счастливой Горской.
– Слушай, Яшенька, попробуй все-таки пообщаться с кем-нибудь из ребят. У тебя обязательно появятся друзья. Ты ж лапуля.
– Не надо мне.
– Яков насупился. Ему не очень нравилось ее сюсюканье.
– Но как же вот так одному жить?
Яков внезапно встрепенулся.
– Я не один.
– Так у тебя все-таки есть друг?
– Регина навострила ушки.
– Нет.
– Яков вернулся к тренировке.
– Жена.
– Кто?!
Вот это было заявление из заявлений. Первое место на пьедестале!
– Жена.
– Поразмыслив, Яков уточнил: - Будущая. Будущая жена. Наверное, пока можно называть ее невестой. Но в будущем она все равно будет моей женой.
– Потрясающе!
– Справившись с шоком, Регина подползла поближе. Теперь уже сгорая от любопытства.
– И как зовут счастливицу?
– Даниэла.
– О!
– Я уже даже с ее отцом познакомился.
– О… И чего там отец говорит?
Яков пожал плечами, будто сказанное - само собой разумеющийся факт.
– Что она станет моей невестой.
– О!..
– А я сказал, что Даниэла будет не невестой, а моей женой.
– О!
«Да Яков, оказывается, горячий парень, а!» - Регина, глупо хихикая, завалилась на спину.
– А девчонка - одногодка твоя?
– Она старше.
– Любишь постарше? А я тоже ничего.
– Регина улыбнулась и, как ей показалось, весьма обворожительно.
– Фу.
Регина пришла в восторг от новой увиденной эмоции, проявившейся на лице Якова.
«Какой же он лапуська!»
– Моя жена - Даниэла, - бескомпромиссно заявил Солнышко.
– Хорошо, хорошо.
– Регина не могла перестать улыбаться и показала ему отогнутые большие пальцы.
– Даниэла. Я запомнила.