Полет к солнцу

Кинешемцева Мелания

У Арианы вздрогнули плечи, Альбус услышал всхлип. Отец же заметил у нее на лице следы побоев. Аккуратно опустив дочь на пол, он обернулся к сыновьям. Веселое лицо его мгновенно сделалось грозным.

— Так, — в голосе отца слышалась ярость. — Кто из вас двоих это сделал? Лучше признайтесь сами, а то обоих выпорю так, что месяц не будете сидеть!

— Пап, это… не мы, — пробормотал Аберфорт, инстинктивно сжавшись. — Я не знаю, как это случилось… Я же за прутьями уходил…

— Прутьями ты потом по заднице получишь!

—

За что? — у брата скривились губы, казалось, он сейчас разревется. — Я возвращаюсь, смотрю, Ариану к забору привязали сыновья и племянник пьяницы Спойлза… Ну, знаешь, сыновья чернявые такие, а племянник рябой. Они ей к ногам хворост швыряли, листья сухие, говорили, что они ее сожгут, потому что она ведьма…

Лицо Персиваля так потемнело, что Аберфорт даже съежился, но продолжал:

— Я палку схватил, драться полез, потом Альбус прибежал…

— А до этого где шлялся, паршивец? — отец резко обернулся к Альбусу.

— Я был в доме, — быстро побормотал мальчик. — Я просто немного заснул и не сразу услышал, что Ари кричит. Пап, у Ари на руках должны остаться следы от веревок. Погляди. Мы тебе не врем.

Отец схватил Ариану за руки, закатал ей рукава, осмотрел тоненькие запястья. Снова повернулся к Аберфорту:

— Спойлзы, говоришь? — прорычал он. — Ну ладно…

Схватив висевшие на стене вожжи, Персиваль выскочил из дому. Братья, переведя дыхание, оглянулись друг на друга и опустились на пол.

К приходу матери Альбус догадался увести Ариану в ее спаленку. Она покорно легла на кровать, позволила прикрыть себя одеялом. В дверях мальчик обернулся: сестра лежала на спине, безучастно глядя в потолок.

Кендра хлопотала, спешно накрывая стол. Аберфорт предпочел укрыться во дворе. Альбус покосился на хлеб, который мать нарезала, слегка прижимая к доске. Кажется, впервые в жизни есть ему не хотелось.

— А куда у нас все подевались? — шутливо спросила мать. — Отец не возвращался еще?

— Нет, — быстро соврал Альбус.

— А сестра твоя где?

— Она… Она у себя, заболела немного.

Кендра положила нож и быстро вышла. Альбус присел на табурет, машинально взял кусок хлеба, стал жевать. Глотать было трудно, от разраставшегося в груди холода почти тошнило. Вот скрипнула дверь наверху, снова застучали шаги матери. Захотелось притянуть колени к подбородку, но Альбус сдержался: не маленький все-таки. Вдали ударил гром. Должно быть, собирается последняя в этом году гроза.

Мать ворвалась вихрем.

— Что с ней случилось? Кто это сделал? — она схватила сына за плечи, слегка встряхнула. — Говори сейчас же! Про отца ты тоже солгал? Он был здесь, видел ее, да? Куда он пошел?

Слова застряли в горле, в носу защипало. Альбус смахнул руки матери, отошел в угол. Только сейчас он ощутил, что в те минуты, пока он искал очки на чердаке, произошло что-то непоправимое, и теперь тяжелая, душная тень наползает на их семью, как грозовая туча.

Громко

заколотили в дверь. Мать пошла открывать. Отец ввалился, шумно отдыхиваясь, растирая левую половину груди. Лицо у него было неестественно-красное, и Альбус подумал бы, что тот пьян, но спиртным не пахло.

— Вызывай авроров, Кендра. Я убил их.

— Кого убил? — прошептала мать едва слышно, отстранившись и опустив руки.

— Мальчишек Спойлза.

— За что? — воскликнула мать, стиснув пальцы. Отец потер лицо ладонями:

— Ты видела, что они с Арианой сделали? Избили ее, связали, грозились поджечь… Я просто проучить их хотел, а как к Спойлзу пришел, так они из дому деру дали. Я — за ними, а они на холм полезли. Ну и я, просто чтобы их стряхнуть… Экспульсо кинул. Не рассчитал… Их убило, всех троих.

Прижимая пальцы к губам, Кендра беззвучно зарыдала, опустилась на пол и уткнулась мужу в колени. Тот погладил ее по голове.

— Тише, тише. Тут теперь слезами не поможешь. Собери мне вещи и поесть на первое время, а авроров я, пожалуй, вызову сам, только с детьми попрощаюсь. Ариана где?

Мать бессильно указала наверх, упала на пол и снова залилась слезами. Отец, тихо ступая, поднялся по лестнице и скрылся из виду. Альбус нерешительно подошел к матери.

— Мам… Мам, может, тебе… — он растерялся, не представляя, что сейчас говорить, что делать. Отец убил тех мальчишек — зачем только Аберфорт про них проболтался! — и теперь вызовет авроров, очевидно, чтобы его арестовали. А что с ним сделают потом? За убийство троих детей могут… Альбус почувствовал, как на лбу выступил холодный пот. «А все Аберфорт виноват, болтун! Порки испугался! А хотя… Он ведь еще маленький и глупый. Не сообразил».

Мать тем временем с трудом поднялась на ноги.

— Найди брата немедленно. Приведи сюда. Скажи, отец его зовет.

Аберфорт все это время, видимо, прятался в загоне с козами. По крайней мере, Альбус обнаружил его именно там, обнимающего за шею любимицу — молодую белобокую Бетси.

— Аб, тебе к отцу надо, — нахмурившись, выдавил из себя Альбус. — Он попрощаться хочет. Его арестуют сейчас.

Брат поднял распахнутые глаза.

— За что арестуют?

— Он Спойлзов убил.

Брат, казалось, прирос к месту, где стоял, к Бетси, на спине которой так и лежала его рука. Пришлось легонько подтолкнуть его, чтобы заставить идти.

Мать, когда они вернулись в дом, суетилась, собирая отцу вещи, а он сам сидел на стуле посреди кухни. Альбус вновь поразился: лицо отца, минут десять назад багрово-красное, стало белым, точно молоко или накрахмаленная скатерть. Жестом он поманил сыновей, положил каждому ладонь на голову.

— Вот что, ребята. Скорей всего, больше мы с вами не увидимся. Судите меня, как вздумаете, но мать и сестру не смейте бросать, иначе прокляну и с того света. Вы теперь мужчины в доме. Берегите их.