Полет мотылька
Шрифт:
– В чем дело? – недовольно глянул на Анатолия Викторовича Юлий Никандрович.
– Черт, – тихо выругался сквозь зубы Григоршин. – Снова техники портачат.
Он достал из кармана крошечный мобильный телефон, выдернул антенну и быстро набрал трехзначный номер.
– Ну, что? – спросил он, едва успев поднести трубку к уху. – Ах, у вас сбой!.. – Пятисекундная пауза. Затем: – К черту!
Ударом ладони загнав антенну в корпус, Анатолий Викторович спрятал телефон в карман.
– Ну? – посмотрел на него Алекс.
– А!.. – раздраженно махнул рукой Анатолий Викторович. – Вечно у них одно и то же!.. Придется самим выкручиваться.
– Как обычно? – спросил Юлий Никандрович. – По ролям?
– А как еще? – развел руками Анатолий Викторович.
– Все заново! – призывно хлопнул в ладоши Алекс. – Начали!
– Ну, довольно! – громко произнес Анатолий Викторович. – Под конец всегда одна риторика.
– Что? – удивленно глянул на него Геннадий Павлович.
– Это его фирменный стиль. – Алекс щелчком выбил из пачки сигарету, сунул ее в угол рта и прикурил от зажигалки. – Не люблю я его, – добавил он, проникновенно глянув в глаза Геннадию Павловичу.
– Почему? – в глазах Геннадия Павловича светилось искреннее непонимание, чистое и прозрачное, как вода в горном ручье.
Ведущий ему нравился и передача были интересная. Вот только в последнее время Геннадию Павловичу не часто удавалось ее посмотреть, – старик Сивкин, приглашавший его иногда посмотреть телевизор, отдавал предпочтение женским ток-шоу.
– Прежде у него передачи были другими, – мрачно заметил Анатолий Викторович.
– Ага, – прищурившись, вроде как от дыма, попавшего в глаза, усмехнулся Алекс. – Прежде он говорил то, что думал. А теперь – то, за что деньги платят.
– Ну-у, – обиженно протянул Геннадий Павлович, как будто замечание Петлина касалось его лично.
– А что, – выдохнув клуб дыма в лицо Калихину, спросил Алекс, – ты хочешь сказать, что поверил в историю о ликантропах?
– Ну, как же, – вконец растерялся Геннадий Павлович. – Мы ведь все вместе смотрели… И Толик, – кивнул он на Анатолия Викторовича, – сказал, что передача интересная.
– Не-е-ет! – Губы Анатолия Викторовича растянулись в тонкую, полупрезрительную улыбку. Подняв указательный палец, он медленно покачал им из стороны в сторону. – Я сказал только то, что видел эту передачу, и она показалась мне любопытной. С точки зрения того, до какого маразма можно дойти, пытаясь все свести к единому знаменателю.
Ребра обеих ладоней Юлия Никандровича одновременно ударили по столу.
– Ну сколько можно? Сколько еще будет продолжаться эта бесконечная фронда и юношеский скептицизм? Мы ничему и никому не верим! – пародийно взмахнул рукой Юлий Никандрович. – А если информация исходит из официального источника, следовательно, это ложь вдвойне! – Навалившись грудью на стол, Коптев подался вперед. – Хватит, – произнес он шипящим полушепотом. – Хватит, ребята. Время игр прошло.
Анатолий Викторович хмыкнул, – не то насмешливо, не то презрительно, – весьма неопределенно.
Алекс не спеша затянулся и выпустил тоненькую струйку дыма к потолку.
– Знаешь, что я тебе на это скажу, Юлик?
Алекс поставил на стол локоть руки, меж пальцев которой у него была зажата сигарета, и, сделав изящное движение кистью, нарисовал дымящимся кончиком нечто замысловатое, – не то вопросительный знак, не то скрипичный ключ.
– Догадываюсь. – Юлий Никандрович попытался усмехнуться, но вместо усмешки на лице у него появилось такое выражение, словно он готов был расплакаться.
Ничего не сказав, Алекс только махнул рукой и посмотрел на Анатолия Викторовича. Григоршин пожал плечами – опять-таки в высшей степени неопреде-ленно.
– Глупо все это, – ни на кого не глядя, удрученно произнес Юлий Никандрович. И головой покачал. – Ох как глупо.
– А мне передача понравилась, – сказал, не очень-то в тему, Геннадий Павлович. Взгляды всех присутствующих за столом тот час же сошлись на нем, после чего Калихин счел нужным добавить: – По-моему, было интересно.
– Что именно? – спросил Анатолий Викторович.
– Я не знал, что оборотни существуют на самом деле. И то, что они появляются на свет в результате заболевания, передающегося по наследству, для меня тоже стало открытием.
– Что и требовалось доказать, – отрешенно хмыкнул Алекс, как будто и не ожидал услышать ничего иного.
– Нет, – с сомнением покачал головой Анатолий Викторович.
Григоршин посмотрел на Геннадия Павловича так, словно ожидал от него объяснений.
– Что? – непонимающе развел руками Геннадий Павлович.
– Закажи пива, Юлик, – лениво произнес Петлин.
– Иди ты… – беззлобно огрызнулся Юлий Никандрович. – Сам заказывай, если хочешь.
– Мне не тяжело, – усмехнулся Алекс.
Он, точно фокусник, взмахнул рукой, и официант в красном жилете тотчас же подбежал к столу.
– Четыре пива, – сказал Алекс и окинул взглядом стол, на котором уже не осталось ничего съестного. – И какую-нибудь закуску попроще, – салатик или нарезку.
– Орешки? – спросил официант.
– Непременно, – согласился Алекс.
Официант сделал пометку в крошечном блокнотике, который он ловко прятал в ладони, и умчался выполнять заказ.
– Ну, что, Юлик, – грустно улыбнулся Анатолий Викторович. – Хочешь сказать, что тоже поверил в страшную сказку о ликантропах?
– Не в ликантропах дело, – недовольно поморщился Коптев. – Ты же сам прекрасно понимаешь, что ни один нормальный человек в это не поверит.
Геннадий Павлович озадаченно прикусил нижнюю губу. Сказать по чести, история о стае оборотней, или ликантропов – как их ни называй, суть-то одна и та же, – показалась ему заслуживающей доверия. Во всяком случае звучала она вполне правдоподобно. И даже то, что приглашенный на передачу консультант все время оспаривал выводы, которые делал ведущий, только придавало истории убедительности. И была же фотография! Нечеткая, но именно поэтому вполне достоверная. Ведь если кому-то, скажем, тому же ведущему, нужно было надуть Геннадия Павловича заодно с сотнями тысяч других телезрителей, то ничего не стоило сделать отменнейшую подделку с изображением безобразного монстра, от одного вида которого захватывало бы дыхание и скулы сводило от жути.