Полицейская Академия
Шрифт:
Поток матерных пожеланий полицейского прервали дружные аплодисменты собравшихся.
– Класс! Высший класс!…- татуированный, встав со своего места, протянул МакКони руку,- сэр, простите меня за мою выходку! Вы так виртуозно ругаетесь…
– То-то, сынки,- примирительным тоном произнес Джерри.- А теперь,- голос полицейского вновь стал тихим и вежливым,- а теперь, господа, я хотел сказать бы вам вот что: всем вам осталось быть в этом исправительном учреждении несколько недель. И когда вы покинете стены колонии, вас, возможно, опять потянет
– За групповое изнасилование,- ответил тот.
– Ай-яй-яй, как нехорошо, какое серьезное преступление вы, однако, совершили,- укоризненно
покачал головой Джерри,- и сколько вас было?
Кого – нас?- не понял юноша.
Сколько вас было в группе?- уточнил свой
вопрос МакКони. Татуированный заулыбался.
– Вы не поняли, господин лейтенант,- сказал он.- Я был один. Это их была целая группа – восемнадцать девочек третьего класса. Я как-то обдолбался колесами, вот и потянуло на подвиги – остановил автобус, идущий в школу, дал по голове водителю и занялся девчонками – совсем малолетки, десять-двенадцать лет. Самое удивительное, что среди них не оказалось ни одной девственницы!… Восемнадцать малолеток – и ни одной целки!…
– Как нехорошо ты поступил!- произнес МакКони.
– Почему же нехорошо?- удивился татуированный.- Очень даже хорошо. Они потом за мной по пятам ходили, просили еще. Если бы не их родители…
– А ты тут за что?- поинтересовался МакКони у его соседа, одноглазого коротышки.
– А я зарезал любовника моей мамы,- ответил он.- Зарезал его, как свинью, кухонным ножом, расчленил, положил в чемодан и сел в поезд – хотел где-нибудь за городом закопать. Только так получилось, что в поезде у меня чемодан раскрылся, и все посыпалось на пол…
– А за что ты его зарезал?- спросил Джерри.
– Он был очень плохой человек, он никогда не давал мне денег на леденцы, кино и мороженое, и вдобавок ко всему, воровал мои наркотики…
– Конечно, ты несколько погорячился. Ты поступил с ним очень жестоко. Правда, сейчас я не хотел бы читать вам нравоучений, я хотел бы вам предложить конкретное дело: когда вы выйдете отсюда, приходите в Полицейскую Академию. После ускоренного курса вы будете нести патрулирование наряду со всеми остальными полицейскими…
– А нас там научат так же замечательно материться, как вы, сэр?- спросил со своего места татуированный.
– Научат еще лучше. У нас есть прекрасный инструктор, отличный знаток своего дела лейтенант Мартинес – кстати, тоже выпускник этого заведения,- ответил МакКони.
– А нам дадут настоящие кольты, как у всех ко…, простите, сэр, как у всех полицейских?- поинтересовался одноглазый сосед татуированного.
– Не только дадут, но даже позволят пострелять в тире Академии,- пообещал Джерри.
– А как у вас там насчет девок?- спросил еще один юноша, небольшого роста латинос с маленькими масляными глазками.- Есть ли что стоящее?
– Да у нас среди кадетов столько потрясных телок, что ты обкончаешься, едва их увидев!- воскликнул МакКони.
– Хорошо, обязательно наведаемся на ваши курсы,- ответил за всех татуированный,- и вы, сэр, тоже учтите: если вас кто-нибудь обидит…
– И что мне тогда делать?- с улыбкой поинтересовался Джерри.
– Как что делать?- удивился говоривший,- сразу же сообщить мне. Скажу честно, сэр, несмотря на то, что вы и мусор, вы мне сразу же понравились, не знаю даже и чем. Короче, если что…
Хайталл неспешно пробирался на своем полицейском «понтиаке» по запруженным автомашинами нью-йоркским улицам. Неожиданно его внимание привлекла стоявшая на обочине Агата Трахтенберг.
– Что делаешь?- Хайталл открыл дверку машины и жестом пригласил ее сесть вовнутрь.
– Да вот, сегодня выходной, все мои кавалеры поразъехались, не знаю, как время убить…
– Тогда поехали со мной,- предложил полицейский.
– Агитировать пенсионеров принять участие в программе «Граждане на улицах»? – Агата кисло
улыбнулась.- Ну что ж, пенсионеры, так пенсионеры. На безрыбье и рак рыба. Поехали…
Через минут сорок полицейский автомобиль остановился перед клубом, где собирались нью-йоркские старики и старухи.
Выйдя из машины, Агата и Хайталл зашли вовнутрь. Пенсионеры – преимущественно седые благообразные и розовощекие старики и старухи со вставными зубами – с любопытством смотрели на вошедших. По всему было заметно, что полицейские появлялись в этом клубе не так уж и часто.
Хайталл и Трахтенберг уселись в небольшом уютном зале – несмотря на довольно теплое время года, огонь в камине был зажжен. К полицейским подошли завсегдатаи – бабушка лет шестидесяти с черными, явно крашеными буклями и, видимо, ее подруга, такая же старушка, одетая в суперсовременные узкие джинсы.
– И это – все?- Хайталл удивленно посмотрел на подошедших,- извините, мэм, а разве руководство вашего клуба не предупредило вас всех, что сегодня мы будем читать лекцию о новой программе?…
– Предупредило,- ответила старуха в обтягивающих джинсах.
Так почему же никто не пришел?
Как это никто?- ответила ее подруга.- А мы?…
– Извините, мэм, я хотел спросить, почему вас так мало?- поправился Хайталл.
– Пенсионеры – люди очень занятые. У них, как правило, почти нет свободного времени…
– У пенсионеров нет свободного времени?- воскликнул Хайталл,- но почему? Они же нигде не работают!…
– Как ни странно, сэр, но когда мы работали, времени у нас было несколько больше,- ответила бабушка с крашеными буклями,- правда, за это время у нас накопилось столько нерешенных проблем, что найти время для их решения можно было только на пенсии…
– Проблем?- удивилась Агата Трахтенберг,- и это в пенсионном возрасте? Я, честно говоря, не понимаю, какие у вас могут быть проблемы…