Полное собрание сочинений в трех томах. Том 3

Мольер Жан-Батист

Психея.

Душа моя узнать желает, Как вы живете посреди теней.

Клеомен.

В лесах живем, где все любовь вдыхают, Кто жизнью ей пожертвовал своей. Любовью там полны, ее блаженство знают И помыслы свои ей посвящают. Ночь вечная затмить не может тех лучей, Которыми она сияет И наши тени согревает. В Аиде сумрачном мы все покорны ей.

Агенор.

Аид взял и сестер-завистниц вслед за нами. Желая вас сгубить, они погибли сами. Та и другая в свой черед Осуждены богов законом. Здесь, рядом с Титием [67] и Иксионом, Терзает коршун их и колесо

их рвет. Амур с зефирами принес им воздаянье За зависть злобную и злодеянья, Своим крылатым слугам дав приказ Сказать им, что к сестре их унесут сейчас, И в пропасть по пути низвергнуть в наказанье. Их тел растерзанных ужасен вид глазам. Но это только первые мученья За их советы, наставленья, Которые они давать посмели вам.

67

Титий— легендарный великан, внебрачный сын Зевса. Был сражен стрелами Аполлона и Артемиды. В подземном царстве два коршуна беспрестанно терзали его печень.

Психея.

О, как мне жалко их!

Клеомен.

Они достойны казни… Но вам мы долее не смеем докучать. Прощайте! Если б вы могли нас вспоминать, И если б вам в душе уже не знать боязни! Пусть в небеса Амур скорей вас унесет, Пусть там, среди богов, найдете вы почет, Пусть не лишает вас он ввек своей приязни И сумрачный Аида свод Ваш не погасит взор и в бездну не сведет!

Клеомен и Агенор уходят.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Психея одна.

Психея.

Несчастные! Любовь в их сердце все пылает, И каждый, хоть и мертв, Психею обожает, Хотя она их страсть так строго приняла… Но поступить со мной не сможешь так сурово Ты, для кого я жизнь сто раз отдать готова И кто, уйдя навек, принес мне столько зла! Нет, не беги меня, дай жить мне в упованье, Что сможешь на меня ты с нежностью взирать, Что радость я тебе несу, а не страданье, Что ты поверишь мне опять. Но я красу свою, страдая, потеряла И обрести ее надежды лишена. Я грустною, отчаявшейся стала, Я вся увяла и устала И на забвение теперь обречена, Коль чудо мне не возвратит сполна Красы, которою тебя я зажигала. Та сила, что красу дает, заключена В шкатулочке совсем невинной, Что послана со мной Венере Прозерпиной, И взять ее себе — не страшная вина. Блеск тайны, скрытой здесь, наверно, ослепляет, Когда богиня красоты желает, Чтоб ей была скорей доставлена она. Немножко приоткрыть ужели преступленье, Лишь для того, чтоб сердце возвратил Психее бог, который ей так мил, — Чтоб прекратить свои мученья?.. Открою! Голову мне этот дым кружит: Из ящика, клубясь, выходят испаренья. Амур! Коль ты ко мне не явишь сожаленья… Чтоб более не жить, я нисхожу в Аид.

(Лишается чувств.)

Прилетает Амур и опускается возле нее.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Психея без чувств, Амур.

Амур.

Я, сострадая вам, забыл свой гнев, Психея, И в сердце пламень чувств, всем милых, не угас. Пускай о вашем я поступке сожалею, Хотел бы поскорее вас Я защитить пред матерью моею. Я видел вашу боль и горе слышал сам, И стонами я вашим отвечал слезам. Взгляните на меня. Все тот же я, Психея, Все так же вас люблю, душою пламенея. Вы ж не твердите мне, что любите меня. Боюсь, из ваших глаз уйдет сиянье дня И вы измените земной своей отчизне. О смерть! Зачем разишь преступною стрелой? Иль для тебя ничто бессмертный облик мой И ты уже моей грозить готова жизни? Неблагодарная! Скажи мне: сколько раз Я увеличивал твои владенья, Внушая гнев или презренье Чертам красавицы и блеску гордых глаз, И сколько отправлял без сожаленья К тебе влюбленных, чьи сердца Желали смертного конца? Теперь уже не раню никого я, Ничьих сердец уж не пролью я кровь; Разносят стрелы пусть одну любовь, Одно блаженство

неземное! И если уж разить, то пред тобой готов Влюбленных сделать я достойными богов. Вы, мать, не знающая сожаленья, Отнять желающая у меня То, что душе моей дороже дня, Страшитесь! Я готовлю вам отмщенье. Как! Вы желаете мне предписать закон, Меж тем как вам самой всего опасней он? Вы, как и все, чувствительны душою И с завистью ко мне относитесь такою! Чтоб защитить себя, я приготовлю вам Удар — в отмщение завистливым мечтам, Вам неожиданный, позорный брошу вызов И всюду выберу для ваших жадных глаз Тех Адонисов и Анхизов, Что только ненавистью встретят вас.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Те же и Венера.

Венера.

Ты угрожаешь мне высокомерно? У вздорного ребенка этот пыл — Свидетельство опасности, наверно?

Амур.

Я больше не дитя, хоть им так долго был, И справедлив мой гнев, хоть и горяч безмерно.

Венера.

Горячность вы должны сдержать. Ужели не хотите вы признать, Что мне обязаны рожденьем?

Амур.

Ужели вы хотите позабыть, Что красотой, способностью любить Моим обязаны веленьям, Что вам не обойтись без лука моего, Что ваша красота — ничто без стрел его, И коль вы властвуете над сердцами, Которые покорны вам во всем, Вы их бы не могли иметь рабами, Когда б я не заботился о том? Не говорите ж о правах рожденья, Препятствующих радости моей. И если вам нужна признательность людей, Вы были бы должны мне выказать почтенье Затем, что лишь моим покорны вы веленьям И славой мне обязаны своей.

Венера.

Вы разве эту славу защитили, Которая лишь мне принадлежит? Нет, вы о ней совсем забыли: У алтарей моих давно печальный вид; Мой храм поверженный лежит, И уж никто меня не чтит; Вступиться за мое вы медлите бесчестье, И уж не верю я, что гнев ваш правой местью Коварную Психею поразит. Велела завладеть я вам ее мечтами И в худшего ее влюбить из всех людей, Который бы отверг ее желаний пламя Всечасной грубостью своей И холодом презрительных речей, А вы в нее влюбились сами, Богов поссорили вы с матерью своей. Для вас ведь от меня ее зефиры скрыли, Для вас ее сам хитрый Аполлон, Которого оракул — всем закон, От гнева моего сокрыл бы без усилий. Когда б не любопытства жар, Владеющий ее слепой душою, Она, не настигаемая мною, Легко бы отвела возмездия удар. Вот из-за вас в каком Психея состоянье: Ей скорая погибель суждена. Примите же ее последнее дыханье, Коль жалость вызывает в вас она. Браните же меня — за дело, может статься, — Кляните мать свою — таков уж мой удел; Всему, что скажете, должна я подчиняться — Я силы лишена без ваших, сын мой, стрел.

Амур.

Вы все еще сильны, жестокая богиня, И гневу вашему Психею рок обрек. Так сжальтесь же над ней! Вы видите, что ныне Вас молит сын о том, в слезах, у ваших ног. Торжествовать вы можете сейчас: Вы видите Психею без движенья И сына вашего, что к вам несет моленья О счастии своем, зависящем от вас. Верните мне ее во всем красы сиянье, Верните, вняв моим моленьям и рыданьям, Верните для любви, для радости моей Отраду глаз моих, мечту унылых дней!

Венера.

Коль любит вас Психея всей душою, Ее невзгод я не прерву поток. Пусть я покинута судьбою, И с ней жестоким будет рок. Напрасны все мольбы! Пускай она узнает, Чт'o без Венеры ей приходится терпеть.

Амур.

Увы! Не стал бы я просить, рыдая, Когда бы мог я умереть.

Венера.

Какие странные желанья — Бессмертный смерть к себе зовет!