Полнолуние для магистра
Шрифт:
Наконец Магистр нашёл в себе силы ответить.
— Это совершенно невозможно, Август. Не станем же мы насильно лишать девушку родины, близких людей? Невозможно.
— Да почему насильно? — вскричал Георг, воодушевляясь. Казалось, сопротивление его только раззадорило. — Сперва попросите её руки, объясните ситуацию, дождитесь ответа, а потом уже делайте мрачные выводы, если для того найдётся повод. В конце концов, любая девушка, выйдя замуж, покидает и родной дом, и семью; иногда и страну, как это часто бывает с принцессами. И ничего, все счастливы! Отчего вы сразу ставите на
— Ваше Высочество… — пробормотал Магистр, пятясь к двери.
— Сомневаетесь в успехе? Ерунда! Хотите, я сам стану вашим сватом? Принцу не отказывают!
— Ваше…
— Должен же я хоть что-то сделать для своего друга? Не как принц, как друг, в конце концов, как кузен… Стойте! Куда?
Ричард Уэллс обернулся в смятении:
— Обещайте мне, что ничего не сделаете без моего ведома, Август. Никаких переговоров. Есть вещи, которые мужчина должен делать сам.
Регент нахмурился. Помолчал.
— Так и быть. Но только в обмен на обещание, что вы всё же решитесь — и откроете юной мисс свои чувства.
— У меня впереди… — Уэллс прокашлялся. — Не слишком безопасная миссия. Если она увенчается успехом и я останусь невредим…
— Не прибедняйтесь; разумеется, вы победите. И сразу же, не откладывая, поговорите с юной леди начистоту. Я прослежу!
— Хорошо.
— Слово джентльмена?
— Слово.
… Магистр очнулся от непривычной тишины. Оттого, что карета стояла. Что, опираясь передними лапками на его колени, вопросительно повизгивал Тоби.
Где-то снаружи, за стенкой экипажа нарочито громко прокашлялся Пэрриш.
— Грэхем-холл, мессир. Приехали.
Магистру крайне важно было собственными глазами увидеть первую реакцию лорда Оливера на его приезд. А потому — забыв о том, что поведение должно соответствовать пожилой ипостаси, Ричард Уэллс, не обращая внимания на шарахающихся от него лакеев, вприпрыжку промчался по парадной лестнице, даже не сбившись с дыхания; завернул по галерее направо, вспоминая пояснения дворецкого, и очень скоро оказался перед дверью, ведущей в кабинет хозяина дома. Секунда-другая — и вот уже у ног завертелся догнавший его Тоби, довольный, с высунутым языком. Пёсику казалось, что в кои-то веки человек решил поиграть с ним и побегать в своё удовольствие. Ему дела не было до интриг нечистоплотных магов.
Мысленно похвалив его за расторопность, Магистр, отдавая должное приличиям, трижды требовательно стукнул тростью в дверь. Не дожидаясь ответа, шагнул вперёд.
Сэр Оливер Грэхем, застигнутый в центре кабинета — по которому, очевидно, вышагивал туда-сюда в раздумьях — обернулся. Судя по домашнему халату и небрежно приглаженным, явно не щёткой, а пятернёй, волосам, он не ожидал посетителей. Да и то сказать, для столичных визитёров десять часов утра — слишком рано; в эту пору многие из них ещё почивают. Да и сам граф, по рассказам старика Барри, обычно поднимался с постели не раньше полудня. Лишь в последние несколько дней… Вернее сказать, с той самой ночи, когда некий Виктор Джейкоб так неудачно загремел с крутой лестницы, ведущей на одну из кухонь Букингемского дворца…
Разумеется, Барри ничего не знал о таких деталях. Но ночь, когда его хозяину впервые за долгие годы не приснились кошмары, он хорошо запомнил. Эту и последующие.
Похоже, за несколько ночей без сновидений лорд Грэхем, наконец, выспался. Несмотря на сведённые серьёзно брови, вид у него был почти цветущий: лёгкий здоровый румянец, отсутствие теней под глазами, взгляд не затравленный, как ещё недавно, но твёрдый, уверенный…
Тотчас при виде посетителя сменившийся недоумевающим.
А потом, когда граф понял, кто к нему явился — наполнившийся тихой паникой и какой-то обречённостью.
Тем не менее, справившись с собой, лорд Грэхем заговорил первый.
— Я ждал вас. Впрочем, не думал, что это будете именно вы, мессир, собственной персоной… Даже и не знаю, расценивать ваш личный визит как высочайшую честь либо сразу пустить себе пулю в лоб. Известно, что чем тяжелее проступок, тем могущественнее тот, кто является покарать преступника. Меня же почтил визитом сам Великий Магистр!.. Кажется, я порядком провинился, и нет мне пощады.
Он шутовски-торжественно поклонился.
Уэллс бросил взгляд по сторонам.
Почти ополовиненная бутыль янтарно-коричневой жидкости, водружённая на рабочем столе без всякого пиетета к раскиданным бумагам, недвусмысленно намекнула на причину развязности всегда сдержанного графа. Магистр скептически приподнял бровь.
— Не рановато ли для виски, сэр? Или вы что-то празднуете?
— Освобождение… — выдохнул тот. Завалился в кресло, но, спохватившись, тут же вскочил, переменившись в лице: — Вот дьявол, совершенно забыл о вежливости! Присаживайтесь, Магистр. Даже если вы намерены препроводить меня в Тауэр или в вашу орденскую тюрьму, это не помешает нам перед этим принять по рюмочке. На дорожку, так сказать…
— Сидите! — сурово скомандовал Уэллс, не сходя с места. Сложил пальцы левой руки в замысловатую фигуру, прищёлкнул… Оливер Грэхем плюхнулся назад. И вдруг, внезапно протрезвев, глянул на него с благоговейным ужасом. Потёр виски.
— Прошу извинить за неподобающе поведение, сэр…
Магистр, не торопясь, проследовал через весь кабинет прямо к старинному зеркалу, задвинутому в дальний угол. Заметив его намерение развернуть перевёрнутое зеркало отражающей стороной к себе, граф в панике вскочил и даже замахал руками:
— Не надо, умоляю!
Тоби гавкнул, приподняв верхнюю губу и обнажив клычки и сахарные резцы, небольшие, но внушающие уважение. Опасливо покосившись на него, лорд смиренно присел на краешек кресла, готовый сорваться с места в любую секунду.
— Значит, это оно и есть, — пробормотал Магистр.
Зеркальная поверхность исправно отображала всё, что угодно, даже лорда Грэхема, съёжившегося и, кажется, старавшегося уменьшиться в объёмах; но не самого Магистра.
— Вот так, значит, да? — скептически сказал он.