Поляки и литовцы в армии Наполеона

Левицкий Геннадий Михайлович

Хотя Анастазий Валевский усыновил сына Наполеона, но его отношения с женой окончательно разладились; поздней осенью 1810 г. Мария Валевская окончательно перебирается в Париж вместе с полугодовалым Александром и пятилетним первенцем.

По распоряжению Наполеона гофмаршал Дюрок снял для нее великолепный особняк. «Каждое утро император посылает к ней за распоряжениями. К ее услугам предоставлены ложи во всех театрах, перед нею открыты двери всех музеев. Корвизару поручено заботиться о ее здоровье; на Дюрока возложена обязанность снабжать ее в самой широкой степени материальными средствами и заботиться вообще о ее удобствах. Император дает ей ежемесячную пенсию в десять тысяч франков». Однако их встречи были не частыми; кроме прочих сложностей, Наполеон был женат на дочери австрийского императора и ждал от нее законного наследника. Впрочем, о своей «польской жене» Бонапарт не забывал, но еще больше помнил о сыне-бастарде.

5 мая 1812 г. двухлетний Александр получил существенный подарок от своего настоящего отца. Процитируем лишь два параграфа акта Наполеона:

«Статья 1. Владения, находящиеся в Неаполитанском королевстве, названные в приложенном перечне, составляющие часть наших личных земель, даруются графу Александру-Флориану-Жозефу Колонна-Валевскому для образования майората, который мы учреждаем для него, жалуя ему титул графа Империи.

Статья 2. Владения эти будут наследоваться потомством названного графа Валевского прямым и законным, внебрачным или усыновленным, в порядке первородства по мужской линии».

Итальянские владения, пожалованные Наполеоном Александру Валевскому, состояли из 69 усадеб либо земельных участков, сдаваемых внаем; они приносили около 170 тысяч франков годового дохода.

«15 июня 1812 года – за неделю до начала «второй польской войны», – рассказывает Брандыс, – Наполеон подписал в главной квартире в Кенигсберге патент, дарующий Александру Валевскому звание графа Империи. В патенте описан и герб нового графа; он составлял сочетание трех элементов: занесенного меча, гербового знака так называемых «военных графов», золотой колонны, напоминающей о «Колонне» Валевских, и обвязанного вокруг нее серебряного платка со свисающими концами, взятого из родового герба Лончиньских – «Перевязь».»

По всей вероятности, Наполеон планировал своего внебрачного сына сделать королем Польши. В этом намерении нет ничего удивительного, ведь своего пасынка Евгения Богарне он одарил итальянской короной.

Мария Валевская с началом 2-й Польской кампании перебралась из комфортного безмятежного Парижа в неспокойную, окруженную враждебными государствами, Варшаву.

Брак с Анастазием Валевским формально еще существовал, но фактически стал обузой для обеих сторон. Она решается на развод и, что удивительнее всего, получает свободу. Хотя в католической стране разойтись супругам было сложно, однако у Марии Валевской имелись слишком веские причины. Их перечисляет М. Брандыс:

«Приговор варшавского консисторского суда от 24 августа 1812 года, расторгающий брак Валевских, приводит в качестве обоснования расторжения «отсутствие непринужденного согласия со стороны Валевской и насилие, учиненное над ее чувствами». Бригадный генерал Бенедикт Юзеф Лончиньский, который выступал тогда в качестве главного свидетеля на бракоразводном процессе и признался, что вместе с матерью вынудил сестру вступить в этот брак, – передал в своих показаниях отчаяние Марии в ту минуту, когда вел ее под венец: «Она ужасно плакала, была столь ослаблена рыданиями, что я еле довел ее до алтаря, мне казалось, что она коченеет в моих руках…» А во время венчания «она была так подавлена скорбью и рыданиями, что нельзя было понять, что она произносит вслед за ксендзом».»

Наполеон не смог исполнить свои обещания насчет независимости Польши, но у него есть сильное оправдание – Россия попросту съела Великую армию. Действительно хотел он восстановить независимость Польши ради прекрасных глаз пани Валевской, либо он, как многие мужчины, использовал самые неслыханные посулы, чтобы уложить женщину в постель – мы никогда не узнаем.

1 января 1813 года пани Валевская забрала с собой двоих сыновей и следом за бежавшим Наполеоном отправилась в Париж.

В столице Франции Марию часто видят в обществе Жозефины – отвергнутая императрица и нечасто посещаемая любовница нашли общий язык. Среди близких знакомых Валевской мы встречаем и широко известных особ: писательница баронесса Жермена де Сталь и герцогиня де Монтебелло, вдова знаменитого маршала Ланна. Как всегда в окружении графини много польских офицеров,… и в последнее время слишком часто стали замечать среди ее гостей генерала родом из Корсики. Брандыс передает некоторые его биографические данные:

«Дивизионный генерал граф Филипп-Антуан д'Орнано, командующий императорскими кирасирами, всего лишь на два года старше Марии, но биография у него богатая. Он из старинного корсиканского рода, который, как и Валевские, считает себя в родстве с римским родом Колонна. Род Орнано – клан военных, за триста лет они дали французской армии трех маршалов и пять генералов. Филипп-Антуан через свою мать Изабеллу Бонапарт находится в близком родстве с императором. Верный родовой традиции, он уже имеет на своем счету ряд блистательных военных подвигов, особенно в испанской и русской кампаниях. В битве под Москвой он прославился, отбив атаку десяти тысяч казаков атамана Платова. Поляки знают Орнано еще по Сан-Доминго, где он служил адъютантом генерала Леклерка и приобрел знаменитость как, пожалуй, единственный офицер во всей экспедиции, которому удалось не пострадать от желтой лихорадки. Следует добавить, что тридцатилетний генерал Орнано принадлежит к самым красивым и блистательным французским кавалеристам и что с первой встречи с Валевской он влюблен в нее по уши».

И вот настало время крушения созданной Наполеоном империи. Весь его двор бежал, исчезла супруга Мария-Луиза вместе с маленьким сыном. Император принял яд, который носил при себе со времени Малоярославецкой битвы, но он оказался просроченным и вместо смерти прибавил к душевным мучениям еще и физические. Наполеон попросил придворного врача дать лучший яд, но тот в ужасе бежал вслед за остальными. В это время Наполеона навещает Мария Валевская. Ее напрасный визит описывает Констан:

«Когда мадам В. прибыла в десять, я вошел в кабинет, чтобы доложить об этом императору. Он лежал в постели, погруженный в свои мысли. Не ответил мне ни словом. Только после того, как я повторил, он буркнул: „Попроси подождать!“ Она сидела в примыкающей комнате, я же составлял ей компанию. Часы тянулись бесконечно. Она все ждала. Наконец стало тяжело смотреть на ее глубокое, тихое страдание. Я снова пошел туда. Император не спал. Но он был так глубоко погружен в свои раздумья, что снова не ответил мне. Наконец, когда уже настал день, мадам В. покинула дворец из опасения, что ее увидят. Спустя какое-то время император вышел и сказал, что хочет ее принять. Я рассказываю ему все, ничего не скрывая. Наполеон был тронут до глубины души: „Бедная женщина! Как она должна была принять это к сердцу. Констан, это для меня очень прискорбно. Как только увидишь ее, объяснись за меня. Ведь у меня столько… столько забот“. Бросив слова почти со злостью, он стал судорожно тереть рукой лоб».

Когда Наполеон, отвергнутый миром, оказался на острове Эльба, его не навестила в ссылке ни первая горячо любимая жена – Жозефина Богарне, ни вторая, благородных кровей жена – Мария Луиза, – приехала на остров отвергнутая им Мария Валевская.

Вечером 1 сентября 1814 г. в глубокой тайне в самом пустынном месте острова высадилась женщина с мальчиком. Наполеон настолько боялся, что о визите на остров «польской жены» станет известно Марии-Луизе, что не осмелился разделить ложе с любовницей. Рассказывает Брандыс:

«В горной обители гостей ждал ужин. После ужина отправились на отдых. В домике, откуда были выселены монахи, приготовили две комнатки для Марии и ее сестры. Император ночевал в палатке под деревьями. Под утро разразилась гроза. Разбуженный громыханием, Наполеон покинул палатку и перебрался «в ночном одеянии» в комнату Марии. «Наверное, он знал, что его прекрасная полька боится грозы, и хотел ее успокоить», – пишет историк Андре Кастелло, завершая этим предположением подробное описание первого дня пребывания Валевской на Эльбе.