Помощник хирурга
Шрифт:
— С самого детства, — ответил мистер Пеллворм, — ещё пацаном я ходил через Зунд и знаю его как свои пять пальцев. Как свою пятерню, сэр. Мне не нужны эти их буи, чтобы провести судно с осадкой «Ариэля» даже ночью. Хоть до самого Фальстербю, если это нужно, по шведским маякам.
— А что скажете о ветре, мистер Пеллворм?
— Что ж, сэр, в это время года мы говорим: «входи через Зунд, выходи через Белт»
потому что весты всегда заходят в норду в первом и немного к зюйду во втором. Не бойтесь за ветер, сэр. Он отнесёт нас точно к Зунду за три или четыре дня, или я чёртов голландец.
— На том и порешим, мистер Пеллворм. Дождёмся, когда баржа с порохом отвалит, и вы
Судя по направлению ветра, лоцман и правда не был голландцем. «Ариэль» резво шёл через пролив Каттегат. Но с оценкой силы ветра вышла промашка: Джек проснулся во время ночной вахты, послушал журчание воды вдоль бортов судна, надел сюртук прямо на рубашку, в которой спал, и поднялся на палубу. Там его встретил рассеянный лунный свет, спокойная чёрная гладь моря и «Ариэль», идущий на всех парусах со скоростью, вероятно, узлов пять, уж точно не больше. Далеко впереди по левой скуле можно было различить шведский берег — неужто Куллен? Разве он не должен быть уже далеко за кормой? Капитан направился к нактоузу, взял доску с записями, куда мелом были нанесены записи о ветре, курсе и скорости и быстро прикинул расположение судна.
Куллен — несомненно.Лоцман приблизился к капитану и деликатно откашлялся.
— Могу я рассчитывать на свободных от вахты матросов, чтобы прибавить парусов, сэр?
— спросил он.
— Нет, — ответил Джек. — Оно того не стоит. Подождём до восьми склянок.
Отставание от графика уже было приличным, но в данный момент поднимать матросов не стоило: даже с бом-брамселями, трюмселями и лиселями на всех реях им бы всё равно пришлось бы проходить узкий пролив засветло.
— Мистер... мистер Джевонс, это вы? — Джек окликнул мичмана, которого едва можно было различить в сумерках. — Отправляйтесь вниз и принесите непромокаемый плащ, висящий рядом с барометром. И постарайтесь не разбудить доктора.
Облачившись в плащ, Джек стоял у кормового фонаря, наблюдая за небом и судном и прикидывая дальнейшие действия, и кроме всего прочего вновь обдумывая, стоит ли держаться принятого решения или же пройти через Белт. Опасность была не слишком большой, а экономия времени того стоила. В этом плане ему не нравилось лишь то, что датские канонерки из Копенгагена и Салтхолма будут прекрасно готовы его встретить, ведь новости уже дошли до них. А это и вправду могло быть неприятным: судёнышки весьма предприимчивы, и уже смогли захватить некоторое количество шлюпов и военных бригов. Как бы то ни было, Джек решил рискнуть. Прокручивая план у себя в голове, он одновременно размышлял о некоторых аспектах морской жизни и той неизменной рутине, которая есть на каждом корабле, где ему довелось служить: жуткий холод, отсутствие комфорта, надоедающая, подчас монотонная механическая работа, но которая позволяла по крайней мере из хаоса создать порядок. Общепризнанный каркас: приказы сверху, иногда двусмысленные, подчас архаичные, но в основной массе выполнимые и всегда более неотложные и действенные, чем десять заповедей. Внутри этого каркаса, конечно же, существует бесконечная вереница проблем, но порядок способен решить большинство из них. Или оборвать внезапно настигнувшей смертью.
Пробили семь склянок и со всех сторон послышались крики: «Всё в порядке».
Восемь склянок, и пока собирали вахтенных левого борта, растрёпанных, тёпленьких, розовых и ещё не умывшихся после своих гамаков, подвахтенный забросил лаг.
— Пошёл, — прокричал помощник. Спустя двадцать восемь секунд старшина-рулевой ответил:
— Есть.
— Сколько? — гаркнул Джек.
— Четыре узла и три фатома, сэр, — ответил мистер Фентон.
Во многом он на это и рассчитывал — устойчивое
«Ариэль» был весьма тесным кораблём, но командир мог им гордиться: кроме «большой» каюты в его распоряжении были ещё две, смежные с ней — спальня и столовая. А учитывая, что все они были загромождены орудиями, потому что «Ариэль» был гладкопалубным судном, места оставалось ровно для того, чтобы подвесить по койке в каждой. Одна предназначалась для Стивена, хотя пришлось отодвинуть обеденный стол.
За этим столом Джек и расположился, пока по ритмичному бренчанию швабр не стало понятно, что палубу, которая не нуждалась в мытье, теперь так же без нужды вытирают.
Капитан вернулся на свой пост, и стал следить за неизменным течением до мелочей расписанной жизни судна, тем, как разгорается день, движением облаков в ожидании возможной смены ветра и за очень медленно проплывающим в стороне берегом.
Джек ещё оставался там, когда появился Стивен, в необычную рань для него, неся в руках позаимствованную подзорную трубу.
— Доброе утро, Джек, — сказал он. Затем, осмотревшись вокруг: — Дева Мария, да тут совсем узко.
И вправду, было очень узко: по левому берегу ходили шведы, отлично видимые в ярком солнечном свете, а по правому — датчане, разделённые лишь тремя милями моря с «Ариэлем» между ними, чуть ближе к шведской стороне, ползущем на юг со скоростью, достаточной лишь для того, чтобы судно слушалось руля.
— Ты их ещё не видел? — спросил доктор.
— Кого это?
— Гаг, конечно же. Разве не помнишь — Ягелло обещал, что мы встретим их в Зунде. Я думал это ты их так пристально разглядываешь.
— Да, я помню, но смотрел вовсе не за ними. Всё же надеюсь смогу показать тебе что-то более занятное. Видишь те зелёные крыши и террасы? Это Эльсинор.
— Сам Эльсинор? Тот самый? Господи помилуй! Как я рад! Какое возвышенное скопление зданий. Говорю со всем уважением. Почти совершенство — тише, не шевелись.
Летят!
Стая уток промчалась над их головами — больших, крепких, тяжёлых особей, летящих клином, — и свернула между замком и судном.
— Это гаги, без сомнений, — сказал Стивен, разглядывая их в трубу. — В основном молодые особи, но вон тот справа, судя по всему, селезень во всей своей красе. Он ныряет, вот показалось чёрное брюшко. Вот уж день, который стоит запомнить.
Струя пенной воды взметнулась над поверхностью моря. Гаги исчезли.— Бог мой! — прокричал доктор, с удивлением глядя на расходящиеся по воде круги. — А это ещё что?
— Открыли огонь из мортир, — сказал Джек. — Вот что я так пристально высматривал.
Облачко дыма появилось на ближней террасе, а полуминутой позже в двух сотнях ярдов от «Ариэля» из воды вздыбился второй фонтан.
— Варвары! — прокричал Стивен, яростно уставившись на Эльсинор. — Они же могут попасть в птиц! Эти датчане всегда были сумасбродными. Джек, тебе известно, что они сделали в Клонмакнойсе? Эти ворюги его сожгли, а их королева села на высший престол в чём мать родила, в языческом безумии изрекая пророчества. Эту падшую женщину звали Ота. Всё один к одному: вспомни хотя бы мать Гамлета. Не удивляюсь, что её поведение вызвало одни лишь кривотолки.