Понравиться леди

Джонсон Сьюзен

Амелия всмотрелась в напряженное лицо Роксаны.

— Хорошие новости, — осторожно заметила она. — А от Колтера можно ждать неприятностей? Я знаю, каким подлым он может быть.

— Думаю, в данный момент он мечтает только о мести. Если повезет, больше я его не увижу.

— Этот Джонни настоящий волшебник! Уже через несколько часов после того, как я обратилась к нему, сумел вернуть детей.

— Я очень ценю все, что он для меня сделал. Действительно ценю.

— Почему я слышу невысказанное «но»? — осведомилась Амелия.

— Потому что

я чувствую себя ужасно. Не хочу, чтобы мужчины мной манипулировали. Не желаю, чтобы моих детей использовали ради чужих капризов и амбиций! И хотя именно Аргайлл приказал похитить моих детей, все же, не свяжись я с Робби, а следовательно, с семейкой Карров, он не предпринял бы таких решительных мер. Кроме того, Джонни сделал ошибку, заговорив со мной покровительственным тоном, когда я была не в настроении слушать его бесстрастные заверения о том, что «они все уладили». Я провела несколько ужасных часов, ничего не зная о своих детях! А мне полагалось проигнорировать все, что случилось, и вернуться домой, к своему вышиванию!

— Но разве не Джонни вернул тебе детей? Он по крайней мере заслуживает твоей благодарности.

— Знаю. Он дал Аргайллу огромную взятку. Я завтра же пошлю Джонни благодарственное письмо и еще одно — заемное. Верну все деньги. Но пока что я вне себя от злости на мужчин, использующих меня по своим эгоистичным причинам! Никто не учел, что я могу иметь свои собственные мотивы! Может, у меня есть собственные понятия о счастливой жизни!

— Без Робби Карра? — мягко спросила Амелия.

Роксана вздохнула:

— Не знаю… знаю только, что я слишком зла, и не только на себя, но и на него, за перенесенные моими детьми испытания. И в присутствии Робби Карра я почти не способна мыслить ясно. Еще до того, как отправить детей к тебе, я сказала ему, что мне нужно время решить, стоит ли так круто менять жизнь. И я все еще решаю. Хочу передышки для себя и детей, и чтобы ни один мужчина не уговаривал, не улещал и не угрожал мне!

— И тебе это позволят?

— Вот это я и хочу узнать. Останусь дома не меньше чем на две недели и никого не буду принимать. На расспросы друзей отвечай, что, пока Ангус выздоравливает, я решила посвятить себя семье.

— А через две недели?

Глаза Роксаны сверкнули.

— Потом я намерена вести прежнюю, свободную жизнь.

Первым навестить Роксану попытался Куинсберри. Его очень заинтересовали басни Колтера Форрестера о том, как на него напали разбойники. Каждый оборванец в Эдинбурге знал, что Колтера вышвырнули из дома Роксаны вместе со всеми вещами, причем в самом ужасном виде. Герцог не нуждался в шпионах, чтобы узнать правду. Кроме того, герцог хотел выяснить, почему Аргайлл внезапно отказался от преследования прекрасной графини и освободил ее детей. Он подозревал, что не последнюю роль сыграли в этом братья Карр. Но к сожалению, Куинсберри не пустили на порог, а когда он попробовал прорваться в дом Роксаны силой, двое молодых лакеев подхватили его под мышки и вынесли во двор. Ничуть не смущенный неудачей, он

отправился к леди Карберри, которая жила совсем близко от Килмарнок-Хауса. Уж она-то наверняка что-то знает.

Однако когда герцог вошел в гостиную, вместо хозяйки его встретил лорд Карберри. Добыть какую-то информацию у него будет намного труднее.

— Жена нездорова, — проворчал Дэвид вместо приветствия. — Хотя она все равно не пожелала бы вас видеть. Ваше общество нас не интересует.

— Вы рано вернулись в город, — учтиво заметил Куинсберри, пропуская мимо ушей оскорбление Дэвида.

— Прекратите ваши сладкие речи, Джеймс. Я не собираюсь ничего вам рассказывать.

— А вы полагаете, я хочу что-то из вас вытянуть?

— Не сомневаюсь в этом. Похоже, ваша армия шпионов плохо выполняет свои обязанности, но и я вам не помощник.

— Даже если моя цель — помочь вашему другу, графине Килмарнок?

— Вы хотите ей помочь? — фыркнул Дэвид. — Вы?! Думаю, ни один шотландец не сумеет припомнить, когда вы в последний раз кому-то помогали. Если не считать тех моментов, когда вы помогали себе отобрать у них деньги или поместья.

— Я слышал, Карры вернулись?

— Неужели? Вот и прекрасно. Теперь вы плохо спите из-за этого, верно?

— Вы их не видели?

— А если и видел, почему я обязан откровенничать с вами? Послушайте, Джеймс, может, вам нечего делать? А вот у меня полно забот. Я провожу вас.

Дэвид взял субтильного собеседника под локоть. Как многие его соотечественники, лорд Карберри был высок и светлокож, с волосами и бородой рыжевато-соломенного цвета. Спокойный и дружелюбный человек, он обожал сельскую жизнь, охоту и рыбалку, и мужчины вроде Куинсберри, с их стремлением творить зло, не вызывали в нем ничего, кроме презрения. Когда, разумеется, он брал на себя труд их замечать. Вынудив лорда-хранителя малой королевской печати направиться к двери, он вытолкнул его в переднюю и объявил лакею:

— Покажи ему выход!

Роксана жила затворницей ровно две недели. Она была счастлива со своими детьми и наслаждалась тем, что была далека от интриг окружающего мира.

Робби посылал ей цветы, подарки, записки с извинениями и признаниями в любви, но Роксана возвращала все подношения, даже не посмотрев на них. Она никак не могла забыть всего, что случилось. И по-прежнему не была уверена в своих чувствах. Однако когда она услышала от Амелии, что Карры выиграли дело в суде и вернули себе титулы и поместья, искренне обрадовалась.

Через несколько дней за чаем Амелия упомянула о том, что братья Карр появились на званом ужине у Дженет Линдсей.

— Вижу, Робби не теряет зря времени, — ехидно заметила Роксана.

— Ее муж хотел первым поздравить братьев, после того как они вернули свою собственность, — покачала головой Амелия. — Они с Джонни старые друзья.

— Не сомневаюсь, что теперь, когда Джонни ей недоступен, Дженет обратит свой взгляд на Робби.

— Ты же знаешь Дженет, — уклончиво пробормотала Амелия.