Попасть в отбор, украсть проклятье
Шрифт:
Я чувствовала жар ворона, его напряженные мышцы, мозолистые ладони, что исследовали мое тело, познавая, даря ласку, заставляя меня цепляться за его плечи в поисках опоры, судорожно вдыхать и молить вышних, чтобы это никогда не прекратилось. Ноги меня не держали. Ар уже не целовал меня. Нет. Он словно писал губами на моем теле признание в любви. Говорил без слов, доказывая каждым прикосновением, что он – мой. А я – его.
Сильные руки подхватили меня, вынося из воды. А я чувствовала, как под моей ладонью, что лежала на его сильной рельефной
– Тай… Тай… Тай… – он шептал мое имя, как заклинание, неотрывно глядя в глаза, укладывая меня на песок отмели, нависая надо мной.
А я приподнялась навстречу ему, поймала его губы своими и, дразня, прикусила. ?р сдавленно застонал, а потом обрушился на меня. Весом тела и поцелуем, далеким от целомудрия. Его язык проник в мой рот, завоевывая, заставляя желать покориться.
Мои руки блуждали по его сильным плечам, рельефным мышцам, литым пластинам груди, напряженной спине. Пальцы, чуть надавив, прошлись по впадине позвоночника. И от этого ворон вздрогнул.
? потом взглянул особенно шальным взглядом и прошептал:
– Я хочу тебя. Всю, без остатка. До безумия хочу.
– И я теб…
– Тай! – Сильные руки ворона тряхнули меня за плечи. Как следует тряхнули.
Настолько, что я лязгнула зубами, а потом ударилась затылком о песок. Что за?..
– очнись, моя девочка, очнись… – Голос, который еще пару секунд назад шептал откровенные признания, сейчас звенел от тревоги.
– Ар, какого демона? – простонала я, разлепляя веки.
– Ты меня напугала, – выдохнул ворон, склонившись надо мной.
– Лежала недвижимая, и я подумал, что твоя душа ушла. И попытался тебя разбудить…
– Или добить, – мстительно припомнила я то, как Ар меня тряс, и присовокупила: – В гробу я видала такую побудку!
? затем попыталась вновь уплыть в дрему, накрывшись саваном.
– Тай. – Ар прикоснулся к моему плечу куда нежнее.
– Ты уснула?
– Считай, что формально – да, уже уснула, – буркнула я, пытаясь вернуться к ворону-из-сна, который ласкал меня раскаленным взглядом, и отделаться от ворона-из-реальности, который все испортил.
– Знаешь, ходят разговоры, что ты симулируешь….
– Да, гуляет такая байка… Но это наглое вранье! – Я все же откинула саван и восстала из гроба. Частично. Своей верхней половиной.
– Доброе утро, - улыбнулся ворон.
– Доброе утро – это абсурд. Особенно если оно начинается с первыми лучами солнца, - парировала я ворчливым тоном столетнего призрака-полуночника.
– Ты не ушла за Грань, в империи за ночь не случилось переворота – это ли не повод для радости, - на последних словах ворон иронично изогнул бровь.
– Умеешь ты убеждать, - фыркнула я, вставая.
– И раз уж ты разбудил злобную меня, то тебе и надлежит умилостивить восставшую нежить дарами.
– Кровавыми? – уточнил ?р.
– естественно, - с самым бесстрастным выражением лица, на которое было способно зомби, выдернутое из сна, произнесла я.
– Есть кровяная колбаса. Или могу поджарить бифштекс с кровью. Устроит?
– И томатный сок не забудь, – фыркнула я этому горе-жрецу культа имени меня.
– А после завтрака я опробую на тебе кое-что… Вчера, перед тем как лечь, я связался с магистром Ломирусом из лекарского крыла. Помнишь, он тобой весьма заинтересовался…
– Забудешь этого энтузиаста, как же, - вклинилась я в монолог Ара.
– Так вот, – ворон сделал вид, что не заметил моего комментария, - я связался с ним, и у меня касательно тебя возникла одна идея…
– Какая?
– Не хочу говорить раньше времени, чтобы не дарить надежду, которая может оказаться напрасной…
– Слушай, каратель, если не можешь подарить склеп – подари хоть надежду… Она и дешевле, и компактнее. А девушке приятно.
– И это говорит та, которая и так спит в моем презенте.
– Его взгляд прошелся сначала по гробу, потом по пижамке.
– Знаешь, если бы твой первый дар не был столь скользким, я бы до второго и не добралась.
– Хм?
– Ворон выглядел озадаченным, пришлось его просветить.
– Если бы я не была умертвием, убилась бы к демонам в этой пижаме. Она шелковая. Простыни тоже. Мой торжественный съезд с кровати при попытке пошевелиться едва не услышал весь квартал. Хорошо, что нашелся вот этот… вольер с загородками.
– М-да, вольером гроб на моей памяти еще никто не называл.
– Ты просто мало общался с некромантами с утра пораньше. Когда мы не в духе от ранней побудки, то способны не то что окрестить новым названием – нам под силу даже переловить солнечных зайчиков, которые мешают спать, и оттаскать их за уши!
Я зыркнула на ворона, который ничуть не впечатлился моей тирадой и продолжал улыбаться.
– Так что там с надеждой?
– Ты ведь не успокоишься, пока не узнаешь?
– И даже не упокоюсь, – заверила я.
– Хорошо,– выдохнул каратель.
– В ту ночь на кладбище, чтобы вернуть тебя из-за Грани, силу отдало несколько сильных магов. Именно чистую силу, не принявшую форму заклинания. И я подумал, что если добавить еще…
Вместо того чтобы продолжить, ворон поднял руку. И из его ладони заструился мягкий свет, который коснулся моей груди. И там разлилось тепло. ?но было мягкое, нежное, словно я прикоснулась к самой жизни.
Опустила веки. Ворон подарил мне всего каплю тепла. Единственное, что мог. Но что для умертвия было большим, чем это? Я распахнула глаза и увидела: Ар упрямо держит руку, из которой сила льется широким ровным потоком, окутывая меня.
– Не надо. – Я поднесла свою ладонь к его раскрытой ладони. Наши пальцы соединились, словно мы были отражениями друг друга, не гася сияние, а будто закрывая его от всего мира, оставляя лишь нашей с вороном тайной.
– Если бы так просто было воскресить усопших, то в этом мире бы люди и вовсе не умирали.